— Почему? Как раз даже интересно! Я, правда, компьютерным бизнесом никогда не занимался, у каждого, так сказать, свое место под солнцем. Но в жизни стоит все попробовать. Хотя сейчас у меня своих дел хватает, вот развяжусь с самолетами, можно будет и на компьютеры переключиться. Надо будет с тобой проконсультироваться, ты же, кажется, большой специалист в этом деле, а я…
— Арсен, почему ты снабдил Вольского деньгами? — прерываю я его тираду, которая иначе может продолжаться до бесконечности. Я сам не из болтливых и пустых разговоров не люблю, а сейчас тем более не до этого.
— А, вот ты о чем… Я совсем забыл, тебя же назначили руководителем этой операции, — ни на секунду не верю, что он в самом деле это забыл. — Ну, это была наша совместная идея с Шиловским. Мы, помнится, как-то встретились, говорили о том, о сем, я ему рассказывал о своих делах, он мне о своих. Потом мы обсудили, у кого из нас какие связи, кто помогает нам получать информацию, где больше, где меньше… Ну, а потом кто-то из нас сказал — было бы хорошо, если бы найти человека, которого можно полностью контролировать. От такого мы бы получили все, что угодно, без лишних разговоров.
— Момент! Так кто из вас подал эту идею?
— Кто? Да не помню! Мы тогда столько всего переговорили… Андрей, что ты хочешь, это же было год назад, даже больше! У меня же память не безразмерная!
— Ладно, не важно. Продолжай.
— Ну, мы это обсудили, сначала абстрактно, а потом Иван говорит: а ведь один такой есть на примете. Хочет власти, а ухватить нечем. Если мы эту возможность упустим, другой такой не будет. Потом мы составили план. Иван должен был как-то с ним поговорить: типа, я все устрою, но тебе это будет стоить столько и столько. У него таких денег нет, он начнет ходить, искать спонсора. Ну, тут я подвернусь и сделаю предложение: если он выдвинет программу поддержки среднего бизнеса, плюс к этому даст кое- какую рекламку моим предприятиям, я даю ему такую-то сумму. Он на это клюнул, так что все вышло по- нашему. Потом периодически кто-то из нас встречался с ним. Советник жаловал нас обоих, он помнил, что иначе не быть бы ему советником. Тем более, мы с него денег не требовали, так только, болтали о том-сем, ну а что тут такого особенного, почему бы ему с нами не поговорить?
— Вольский знал о вашей связи?
— Ни в коем случае! За кого ты меня принимаешь? Это была часть плана, он никогда не увидел бы нас вместе! И мы никогда друг о друге при нем не говорили.
— И что было потом?
— Да ничего особенного… Все это продолжалось до самого убийства. За пару дней до этого Иван, кажется, с ним виделся. А я должен был встретится на следующий день, но не сложилось… Ты и в самом деле думаешь, что это кто-то из наших?
— Арсен, мне стало известно, что Вольский знал о наблюдателях.
— То есть…
— По крайней мере, он знал меня, Баркова и самого Шиловского.
— Да?! Но каким образом…
— Вот я и пытаюсь узнать.
— Погоди-ка… Ты же не думаешь, что это один из нас? Я или Шиловский?
— Каждый подозревает, кого хочет. Барков, например, меня.
— Тебя?? — Нальгор издал странный нечленораздельный звук.
— Ты действительно ничего не знаешь или притворяешься?
— Я? Да я… как-то так… не задумывался…
— Советую поговорить с Эйносом, у меня нет времени все пересказывать. Еще один последний вопрос: что у тебя произошло с тем конкурентом, на которого ты поднял свой лучемет?
Выражение лица огрянина вдруг изменилось, как будто ему ни с того ни с сего дали пощечину. Во взгляде ясно чувствовалось желание, чтобы мое лицо исчезло с экрана.
— Андрей, это дело прошлого. Тебя это не касается, — произнес он уже не так дружелюбно, как говорил раньше.
— Теперь все меня касается, Арсен, потому что я — главный. Ты же так и не вернул свой лучемет после того случая? Он ведь все еще при тебе, так?
— Ты ведь не знал этого негодяя, Шалькин! Он торговал наркотиками. Его люди забили насмерть одного из моих знакомых, за то что он не платил ему дань. У каждого человека есть предел терпению, у меня — тоже!
— Ладно, но зачем лучемет?
— Да пошел ты! — выкрикнул, словно отмахиваясь от назойливой мухи, Нальгор.
А ведь и в самом деле, этот человек способен совершенно преобразиться!
Я легонько покачал головой:
— Извини, конечно, что я полез не в свое дело. В последнее время я и сам на пределе. Когда я найду предателя, то тоже буду не прочь застрелить его из лучемета. Мы еще поговорим, Арсен, но сначала тебе стоит поговорить с Центром. До свидания!
Даже не знаю… Трудно представить, чтобы этот человек играл. Да, он мог сорваться и пустить в ход лучевое оружие. Но сознательно подстроить комбинацию, чтобы не только добиваться своих целей, но и подставлять другого человека — это на него не похоже. Хотя я и видел его по-настоящему второй раз в жизни, а говорил — первый, все равно не похоже! Может быть, он застрелил советника. Может, он даже о чем-то догадывается насчет предательства. Но сам он — честен. По крайней мере, так я чувствую.
Кто же тогда остается? Ларрок? Что за идеи могут быть у этого образцового наблюдателя? И что у него за предчувствие относительно Нальгора?
— Поступил запрос на связь, уровень «И-Эйч», Борис Барков, Москва.
— Соединяй, — немедленно откликаюсь я. Что еще понадобилось этому хайламцу?
— Здравствуй, Шалькин, — он впивается в меня взглядом.
— И ты будь здоров.
— Шути, пока шутится, — совсем не доброжелательно произносит Тар-Хамонт. — Эйнос все еще не хочет ничего делать, — неопределенно продолжает он.
— Ему решать, он координатор.
— Мне все равно. Шалькин, я пока тебя не трогаю. Доказательств вполне достаточно, чтобы тебя задушить, но я подожду.
— Чего тебе не хватает, Барков? — сейчас почему-то его заявления совершенно меня не пугают.
— Мотива. Причины, по которой ты это сделал. Я хочу залезть в твою душу, вывернуть ее и понять, из-за чего ты свихнулся. А потом я до тебя доберусь.
— Я не хочу с тобой спорить, Кам-Хейнаки. Ищи, что-нибудь найдешь.
— Я найду, — спокойно отвечает он и продолжает пожирать меня взглядом, от которого тянет холодом. — Эйнос там много переживает, он хочет, чтобы ты сам к нему вышел и признался. А мои методы попроще и пожестче, зато надежнее. Не надо было убивать Мелеша!
— Я тоже жалею о его смерти.
Хайламец пропустил мои слова мимо ушей:
— Я хочу, чтобы ты помнил, что тебя ждет. Чтобы ты думал об этом почаще. Чтобы никогда больше такие, как ты, не портили наше общее дело!
— Барков!
— Хочешь еще что-то сказать?
— Хочу! Да пошел ты… в задницу! — и я даю команду рассоединения.
Хайламец, конечно, не прав, но он не шутит. И если я ничего не выясню в ближайшие дни, его терпению наступит конец. А тогда я и в самом деле могу окончить жизнь в темной комнате с мебелью, собранной со свалки. Ведь по этим делам, что ни говори, Тар-Хамонт стоит на голову выше меня!
VIII
