– Конечно.
– Разумеется, – кивнул Эпплгейт, стараясь не смотреть на шрам Гидеона. – Желаю вам обоим счастья. Разумеется.
Другие тоже пробормотали нечто подобное.
– Спасибо, – сказал Гидеон, блеснув глазами. – Я так и думал. Пойдем, дорогая, мы не танцевали с тобой целую вечность.
Он ввел Гарриет в круг танцующих, музыканты заиграли вальс. Гарриет пыталась держаться на расстоянии, соблюдать внешние приличия, как учили ее тетушка Эффе и тетушка Аделаида, но вскоре забыла обо всем. Объятия Гидеона даже в танце слишком волновали ее.
Она почти забыла, какой он большой, весело подумала Гарриет, как широка его грудь, твердая, как скала; а какие плечи! Его огромная ладонь покрывала почти всю ее спину. Гарриет вспомнила тяжесть его тела на своем в ту ночь в пещере, и от воспоминаний ощутила сладостную дрожь.
– Я надеюсь, ваш отец выздоровел? – спросила она Гидеона, кружившего ее в вальсе.
– Ему гораздо лучше, спасибо. Мой вид для него будто электрический ток – прекрасный стимулятор к выздоровлению, – насмешливо сказал Гидеон.
– Боже мой, милорд, он так счастлив вас видеть, что сразу выздоравливает?
– Не совсем. Своим видом я напоминаю ему о том, что будет, если он покинет грешную землю. Мысль, что именно я унаследую титул графа, помогает ему цепляться за жизнь. Он ужасно боится, что благородный титул Хардкасла перейдет в такие недостойные руки.
– О Боже! – Гарриет сочувственно посмотрела на него. – Неужели ваши отношения с отцом так плохи, милорд?
– Да, моя дорогая. Именно. Но вам не стоит беспокоиться. После свадьбы мы будем видеться с родителями по возможности реже. Ну а теперь, если вы не возражаете, я бы хотел обсудить нечто более интересное, чем мои отношения с родителями.
Конечно. О чем вы хотели поговорить?
Гидеон слегка усмехнулся, когда взгляд его упал на ее глубокое декольте.
– Ты мне сообщала, Гарриет, что оттачиваешь здесь светские манеры. Как успехи?
– Откровенно говоря, я с самого начала была не в восторге от этой затеи. Потом я случайно встретилась с лордом Фреем.
– Ах да.
– Оказалось, что он одержим окаменелостями, и пригласил меня в свое Общество любителей древностей и ископаемых. С тех пор, как я начала принимать участие в его заседаниях, мне здесь интересно. Такие прекрасные люди и очень добры ко мне.
– Неужели добры?
– О да. Они обладают обширными знаниями. – Гарриет быстро огляделась – не подслушивает ли кто? – и, понизив голос, сообщила Гидеону:
– Я думаю показать зуб кое-кому из членов отделения пещер.
– Мне всегда казалось, ты опасаешься, как бы его не украли или не пробрались в твою пещеру.
Гарриет сосредоточенно нахмурилась:
– Конечно, я беспокоюсь. Но начинаю склоняться к мысли, что кое-кому все-таки можно довериться. И потом, если никто еще не находил подобного зуба, я вправе с уверенностью написать в своей статье, что обнаружила новую разновидность.
Гидеон усмехнулся:
– О, моя дорогая Гарриет, как я рад, что ты не занимаешься своими манерами.
– Уверяю тебя, я стараюсь, но это не столь увлекательно, как коллекционирование окаменелостей, – бросив на него сердитый взгляд, отвечала Гарриет.
– О, могу понять.
Гарриет просияла, заметив среди танцующих сестру. Фелисити была просто великолепна в легком полупрозрачном платье персикового цвета, она кокетливо улыбалась в вихре танца красивому молодому лорду.
– Возможно, мне и надо поработать над манерами, – признала Гарриет, – но зато мне приятно сообщить, что Фелисити достигла совершенства. Она пользуется большой популярностью, и теперь, когда ей обещана доля от наследства Аделаиды, ей незачем спешить с замужеством. Я подозреваю, она захочет приехать и на второй сезон. Фелисити прекрасно проводит время, и городская жизнь ей по душе.
– А ты жалеешь, что тебе приходится спешить с замужеством?
Снежно-белый галстук Гидеона стал объектом ее пристального внимания.
– Сэр, вы чувствуете себя обязанным торопиться, и у нас просто нет возможности дать себе время, чтобы окончательно убедиться в чувствах друг друга.
– Не следует ли из твоих слов, что ты не испытываешь никаких чувств ко мне?
Гарриет, потрясенная, подняла на него глаза. Она почувствовала, как жар заливает щеки.
– Ох нет, Гидеон, у меня и в мыслях не было сказать, что у меня нет никаких чувств к тебе.
– Очень рад это слышать, – смягчился Гидеон. – Танец закончен, если позволите, я провожу вас к друзьям. Посмотрите, с каким любопытством они смотрят на нас.
