большинства. Несомненно, он поступил бы должным образом, если бы ребенок был его.
– Не знаю, как ты можешь быть в нем так уверена, – сказала тетушка Эффе со вздохом. – Нам остается только надеяться, что твое предположение относительно его чести окажется верным.
– Да, я права. – Гарриет взяла кусочек тоста и с увлечением углубилась в чтение «Сообщений». – Между прочим, он заглянет к нам сегодня в пять. Мы поедем на прогулку в парк.
– Мог бы, в конце концов, подождать, пока улягутся слухи после вчерашней сцены с Раштоном, а уж потом везти тебя кататься в парк. Весь свет отправляется туда к пяти часам, все будут опять глазеть на вас, – выразила свое неодобрение тетушка Эффе.
– Так и задумано, если вам, конечно, интересно мое мнение, – входя в комнату, ухмыльнулась Фелисити с видом знатока, и поглядела на свою сестру. – Я уверена, Сент-Джастин намеренно выставит Гарриет на всеобщее обозрение, как прирученное экзотическое животное, вывезенное из далеких стран.
– Животное! – Тетушка Эффе была шокирована.
– О, небеса, – вздохнула тетушка Аделаида. – Что за спектакль!
Гарриет оторвала глаза от журнала, понимая, что сестра не шутит.
– Что ты имеешь в виду, Фелисити?
– А разве не ясно? – Фелисити взяла с буфета тост и яйцо. Она выглядела яркой и оживленной в желтом халатике. – Ты единственное живое создание на всем белом свете, которое твердо верит в благородство Сент-Джастина. И только ты одна думаешь, что он не виноват в истории с бедняжкой Дидре Раштон, что вовсе не он сначала изнасиловал ее, а потом бессовестно бросил.
– Он не виновен, – машинально повторила Гарриет. Она задумалась на мгновение, вспоминая поведение Гидеона в тот вечер, когда она сцепилась с Раштоном. – Возможно, вы и правы, он хочет выставить меня на всеобщее обозрение.
– Искушение выставить тебя на обозрение должно быть совершенно непреодолимо для Чудовища из Блэкторн-Холла, – продолжала тем же тоном Фелисити.
– Я тебе уже говорила, не называй его этим ужасным прозвищем, – бесстрастным голосом прервала ее Гарриет. Ее мысли настойчиво возвращались к словам Фелисити. В них заключалась печальная правда. Гарриет и сама должна была догадаться об этом.
Гидеон, несомненно, собирался получить удовлетворение от женитьбы, которую никогда и не думал ставить на первое место. Но кто мог осудить его за это? Он ничем не выказывал, что влюблен в нее, напомнила себе Гарриет. И факт остается фактом: он до сих пор не признался в любви к ней. И ни разу не спросил, любит ли она его.
Гарриет знала, что вера в его благородство для Гидеона более важна, чем признание в любви. Он так долго жил в тени бесчестия.
Гарриет наблюдала, как Фелисити села за стол и принялась за трапезу с завидным аппетитом: танцевальные вечера давали о себе знать.
Тетушка Аделаида взглянула на тетушку Эффе поверх чашки:
– К сожалению, у нас нет выбора, и мы должны все это терпеть. Поскольку Сент-Джастин сам объявил о помолвке, мы, надеюсь, спасены.
Гарриет поморщилась и закрыла журнал:
– Я уверена, ничего дурного не случится, тетя Аделаида. Сент-Джастин просто этого не допустит. – Она взглянула на часы. – Прошу прощения, но мне пора одеваться. Сегодня заседание Общества любителей древностей и ископаемых.
Тетушка Эффе бросила на нее взгляд:
– Я заметила, что у тебя появились друзья среди членов Общества, моя дорогая. Мне очень нравится молодой лорд Эпплгейт. Он тесно связан с Маркусом Эшертоном, знаешь ли. Недавно он получил богатое наследство вместе с титулом.
Гарриет криво улыбнулась:
– Я уже помолвлена, тетушка Эффе, если вы помните. С графом, и не меньше.
– Разве можно такое забыть? – вздохнула тетушка Эффе.
– Было время, – напомнила ей Гарриет, – когда вы даже не мечтали выдать меня или Фелисити замуж за графа.
– Да, но как мне не хочется выдавать тебя замуж за такого графа, – скорбно ответила тетушка Эффе.
Гарриет вошла в гостиную леди Янгстрит, ожидая, что ее встретят любопытные, обеспокоенные взгляды, но ошиблась. Ничто не напоминало здесь о разыгравшейся накануне драме, и Гарриет была чрезвычайно благодарна собранию.
Сегодня пришли те, кто интересуется ископаемыми и геологией. Все расселись по местам, и сразу же разгорелся спор о мошенничестве с подделками ископаемых, недавно раскрытом в каменоломне на севере.
– Меня это не удивляет, – заявила леди Янгстрит, – такое случалось и раньше и, без сомнения, еще случится. Рабочие каменоломни, изучив столь привлекательный рынок, могут заняться этим выгодным делом. Спрашивается, зачем им вести раскопки, когда можно продавать коллекционерам подделки?
– Я слышал, они открыли мастерскую по изготовлению подделок, – покачал головой лорд Фрей. – Берут фрагменты найденных ископаемых рыб, старые кости и собирают экзотические скелеты. И, смею заметить, предлагают весьма оригинальные существа. В конце концов, два музея приобрели экспонаты, не подозревая об обмане.
– Боюсь, область наших интересов и впредь будет способствовать обману, подделкам и мошенничеству, – вступила Гарриет, потягивая чай. – Тайны, заключенные в камнях, настолько
