нибудь еще. – Вам следует приступить к своим обязанностям завтра.
Миссис Берд округлила глаза.
– А что с его оплатой? – Она украдкой послала Джареду предостерегающий взгляд. – Вы скоро привыкнете к тому, что мисс Олимпия не слишком педантична в ведении счетов.
Вы, без сомнения, должны напоминать ей о своей оплате и подобных вещах. Не стесняйтесь.
Олимпия рассерженно посмотрела на нее:
– Достаточно, миссис Берд. Вы выставляете меня ветреной сумасбродкой. Дело в том, что заработная плата мистера Чиллхерста авансирована дядей Артемисом. Я не ошибаюсь, мистер Чиллхерст?
– Вам нет необходимости заботиться о моей оплате, мисс Вингфилд, – мягко проговорил Джаред.
Олимпия бросила торжествующий взгляд на свою экономку:
– Вот видите, миссис Берд.
Та снова громко фыркнула. Она совсем не казалась полностью убежденной, но позволила себе закончить обсуждение предмета:
– Если вы будете обедать вместе со всеми, то вам следует знать, что в погребе есть бордо и херес.
– Благодарю вас, – сказал Джаред.
– Мисс Софи и мисс Ида всегда принимали по глоточку-два перед обедом, а также чуть-чуть бренди, прежде чем идти спать. Вы знаете – полезно для желудка. Мисс Олимпия продолжает традиции.
– Особенно с тех пор, как появились племянники, – пробормотала Олимпия.
– Благодарю вас, миссис Берд. – Джаред слегка улыбнулся Олимпии. – Не откажусь от стаканчика-другого красного вина сегодня перед обедом. Путешествие было долгим.
– Надо полагать. – Тяжелой поступью миссис Берд направилась к двери. – Интересно, как долго вы протянете?
– Достаточно долго, – заверил ее Джаред. – Между прочим, миссис Берд, в какое время в этом доме сервируется обед?
– Почем я знаю? Зависит от того, когда мисс Олимпии удастся усадить троих дьяволят за стол. Никогда не приходят вовремя. Всегда опаздывают, – Понятно… В таком случае, миссис Берд, обед сегодня в шесть вечера. Так будет и впредь. Каждый, кто не сядет за стол вовремя, останется без обеда. Это ясно?
Миссис Берд удивленно посмотрела на Чиллхерста и ответила:
– О, достаточно ясно.
– Отлично, миссис Берд. Вы можете идти.
Она удивленно уставилась на него:
– Хотелось бы знать, кто теперь отдает распоряжения в доме?
– До дальнейшего уведомления – я, – холодно ответил Джаред. Он увидел, как лицо Олимпии вытянулось от изумления. – В интересах моего работодателя, конечно.
– Ба! Сомневаюсь, чтобы вы долго отдавали приказания, – объявила миссис Берд, с гордым видом покидая комнату.
Олимпия покусывала губы.
– Не обращайте на нее внимания, мистер Чиллхерст.
Она грубовата, но у нее добрая душа. Честно говоря, не представляю, что бы я без нее делала. Она со своим покойным мужем работала у тети Софи и тети Иды долгие годы и после их смерти осталась со мной. Я весьма ей признательна. Видите ли, не каждый согласится работать на меня. Здесь, в Верхнем Тудвее, меня считают очень странной.
Джаред увидел, что в ее глазах мелькнул отсвет давнишнего одиночества.
– Верхний Тудвей, без сомнения, не подготовлен к тому, чтобы иметь в своих рядах женщину с богатым жизненным опытом.
Олимпия только усмехнулась:
– Истинная правда. Именно такую идею часто высказывали тетя Софи и тетя Ида.
– Не забивайте себе голову. Я уверен, с миссис Берд мы прекрасно поладим. – Джаред отпил чаю. – Я хотел бы обсудить с вами еще один вопрос, мисс Вингфилд.
Глаза Олимпии сузились от напряжения.
– Я что-нибудь забыла? Боюсь, миссис Берд права. Вечно не замечаю каких-то досадных мелочей, они мне кажутся совершенно несущественными, но все окружающие по той или иной причине считают их жизненно важными. ;
– Ничего существенного вы не просмотрели, – заверил ее Джаред.
– Отава Богу, – успокоившись, Олимпия откинулась в кресле.
– Ваш дядя попросил меня уведомить вас, что в дополнение к вещам, которые должны быть проданы, он также посылает несколько книг. Одна из них – старый дневник.
Обычное для Олимпии выражение очаровательной рассеянности бесследно испарилось. Она заморгала и сосредоточила свое внимание на Джареде.
– Что вы сказали?!
– Эта книга, известная как дневник Лайтберн, находится среди остальных товаров, мисс Вингфилд. – Джареду не пришлось долго ждать ответной реплики.
– Он нашел его! – Олимпия вскочила на ноги. Ее лицо пылало от возбуждения. Глаза сверкали бирюзовым блеском. – Дядя Артемис нашел дневник Лайтберн?!
– Так он сказал.
– Где дневник? – Олимпию охватило нетерпение.
– Упакован в одном из сундуков или корзин в экипаже.
Не ведаю только, где именно.
Не то чтобы у него не возникало соблазна поискать дневник. Правда состояла в том, что после прихода корабля в порт не представилось возможности для поисков. Джаред хотел сохранить груз, поэтому ночью, сразу после того как двое нанятых охранников выгрузили сундуки и корзины, покинул Веймауз. Он не останавливался до тех пор, пока не прибыл в Верхний Тудвей. Риск встречи с разбойниками по дороге казался предпочтительнее, чем риск быть ограбленным в гостинице.
– Мы должны немедленно распаковать багаж. Не могу дождаться, когда увижу дневник. – Олимпия очень волновалась.
Она обогнула стол, подобрала подол платья и бросилась к дверям.
Джаред оцепенело наблюдал за ее стремительным исчезновением из библиотеки. Он сказал себе, что, если уж связан обязательством с хозяйкой этого хаоса и вобрался жить здесь какое-то время, ему следует установить собственные правила и требовать их неукоснительного соблюдения. С этой же минуты нужно действовать по плану.
Джаред в одиночестве и спокойствии допил чай.. Затем отставил чашку, вынул часы: его юные воспитанники должны были спуститься вниз через десять минут.
Он встал и быстрым шагом направился к дверям библиотеки.
Глава 3
Несколькими днями позже миссис Берд вновь возникла в библиотеке с чайным подносом и, плюхнув его на письменный стол, заявила:
– Сдается мне, что в последнее время стало чересчур тихо. Жуть да и только!
Олимпия неохотно оторвалась от запутанного языка дневника Клер Лайтберн. Она сердито посмотрела на миссис Берд:
– Что вы имеете в виду? А я-то полагала, что тишина весьма приятна. Клянусь, что со времени появления моих племянников у нас наконец-то наступил мир.
В последние дни, к большой радости Олимпии, она не испытывала недостатка в тишине. Она с трудом могла поверить в те перемены, которые Джаред Чиллхерст умудрился привнести в их семейный уклад за столь непродолжительное время. Из холла исчезли грязные ботинки, в выдвижных ящиках письменного стола перестали появляться лягушки, не слышны были и громкие споры.
Племянники вовремя являлись к каждой трапезе и, что еще более поразительно, выглядели чистыми и ухоженными. – Тишина в доме неестественна. – Миссис Берд налила чай в единственную чашку на подносе. – Что пират может вытворять в классной комнате вместе с маленькими чертенятами, я вас спрашиваю?
– Мистер Чиллхерст не пират, – решительно возразила Олимпия. – Я бы попросила вас прекратить отзываться о нем в таком тоне. Он педагог. И притом прекрасный, если сравнивать его с предшественниками.
– Ха! Он там наверху просто мучает бедных мальчиков.
Держу пари, он угрожает им наказанием, вот , они и ходят перед ним по струночке.
– Я уверена, что Роберт тут же прибежит ко мне, услышав от мистера Чиллхерста какие-либо угрозы, – сказала Олимпия.
– Никогда в жизни, если пират пригрозил перерезать Роберту горло за лишние разговоры.
– О, умоляю вас, миссис Берд. Вы же сами все время утверждали, что моим племянникам нужна твердая рука.
– Только не говорите, что я мечтала увидеть, как они повинуются из страха наказания. В конце концов, если не принимать во внимание их шалости, они прекрасные ребята.
Олимпия бросила перо на стол.
– Вы действительно считаете, что мистер Чиллхерст запугивает их страшными наказаниями, принуждая вести себя должным образом?
– Если вы спрашиваете меня, то я не сомневаюсь, что только угрозы насилия могут принести такие результаты за столь короткое время. – Миссис Берд многозначительно посмотрела на потолок.
Олимпия проследила за ее взглядом. С верхнего этажа не доносилось ни тяжелых ударов, ни шлепков или приглушенных криков. Впрочем, подумала она, в такой неестественной тишине было что-то лишающее присутствия духа.
– Наверное, мне лучше самой посмотреть, что творится наверху. – Олимпия неохотно поднялась, закрывая дневник.
– К этому нужно подойти с хитростью, – предупредила миссис Берд. – Мистер Чиллхерст, без сомнения, старается произвести на вас хорошее впечатление.
Он не допустит, чтобы вы разочаровались в нем. Если он будет знать, что вы наблюдаете за ним, то постарается вести себя наилучшим образом.
– Я буду предельно осторожна. – Олимпия торопливо глотнула горячего чаю, чтобы взбодриться. Затем, поставив чашку на место, она решительно направилась к двери.
– Еще одна вещь, о которой я забыла упомянуть, – крикнула вслед миссис Берд. – Сквайр Петтигрю сообщает в письме, что он возвращается из Лондона. Он навестит вас сегодня днем. Наверняка он хочет помочь с продажей очередного груза товаров.
Олимпия застыла в дверях.
– О дорогая! Я забыла известить мистера Петтигрю, что более не нуждаюсь в его помощи в торговых делах.
Миссис Берд
