- Да нет, право. О нет, даже и говорить не о чем. Летом приезжают две-три дамы и делают этюды, но я о них невысокого мнения. Год назад был тут у нас один молодой человек, величал себя художником. Толком даже и не брился. Не могу сказать, что мне особенно понравились его картины. Странные непонятные цвета, все какие-то круги перекрученные. Совершенно ничего нельзя было узнать. А вот, поди ж ты, продал много своих картин, это да. Причем продал недешево, имейте в виду.
- Фунтов по пять за штуку, - сказал мистер Копли, впервые и столь неожиданно вступая в разговор, что Таппенс подскочила.
- Я объясню, что имеет в виду мой муж. - Миссис Копли снова выступила в роли его интерпретатора. - Он считает, что ни одна картина не должна стоить больше пяти фунтов - не стоят же столько краски? Ты ведь так рассуждаешь, Джордж?
- Да, - признал Джордж.
- Мистер Боскоуэн нарисовал картину того дома у мостика и канала 'Уотерсайд' или 'Уотермед', так он вроде бы называется. Я сегодня там проезжала.
- Ах, вы проезжали по той дороге, вон как? И дорогой-то не назовешь, правда? Очень уж узкая. Одинокий этот дом, я всегда считала. Я бы не хотела жить в том доме. Больно уж там одиноко. Ты не согласен, Джордж?
Джордж издал какой-то звук, выражавший слабое несогласие, а возможно, и презрение к женской трусости.
- Это там живет Элис Перри, именно там, - сказала миссис Копли.
Таппенс перестала заниматься мистером Боскоуэном и согласилась с мнением относительно семьи Перри. Она уже усвоила, что с миссис Копли, которая постоянно перескакивала с одного на другое, всегда лучше соглашаться.
- Странная они парочка, - заявила миссис Копли. Джордж издал возглас согласия.
- Довольствуются своим обществом, это точно. Не очень-то общаются, так сказать. А какой у нее вид, да другой такой на всем белом свете не сыщется, как Элис Перри.
- Сумасшедшая, - изрек мистер Копли.
- Ну, этого я, может, и не сказала бы. На вид-то она действительно сумасшедшая. Эти ее разлетающиеся волосы. И большую часть времени ходит в мужских пиджаках и огромных резиновых сапогах. А порой несет какую-то ахинею и отвечает невпопад на твои вопросы. Но я не сказала бы, что она сумасшедшая. Странная, только и всего.
- А людям она нравится?
- Ее толком почти никто не знает, хотя живут они там уже несколько лет. О ней ходят всякие небылицы, но ведь небылицы бывают всегда.
- Какие небылицы?
Миссис Копли не возражала против прямых вопросов, она приветствовала их как человек, который только рад ответить.
- Вызывает, говорят, духов по ночам. Сидит за столом. И еще ходят всякие истории о том, как ночью по дому движутся какие-то огоньки. И она, говорят, читает много умных книг. С нарисованными в них всякими штуковинами - кругами и звездами. Если вы спросите меня, я скажу, что у кого не все дома, так это у Амоса Перри.
- Он чересчур простоват, - снисходительно сказал мистер Копли.
- Ну тут ты, вероятно, прав. О нем говорили, что он любит свой сад, а в садоводстве разбирается не очень.
- У них же всего полдома, нет? - сказала Таппенс. - Миссис Перри любезно пригласила меня зайти.
- Да вы что? Правда? Вот уж не знаю, не знаю, пожелала ли бы я войти в тот дом, - отозвалась миссис Копли.
- Их половина дома в полном порядке, - заметил мистер Копли.
- А разве другая не в порядке? - спросила Таппенс. - Фронтальная часть, что выходит на канал?
- Ну о ней, бывало, рассказывали массу историй. Разумеется, там уж столько лет никто не живет. Говорят, в этом доме есть что-то странное. Впрочем, здесь эти истории уж и не помнит никто. Все быльем поросло. Дом построили больше ста лет назад, вы знаете. Говорят, сначала там держали одну красивую леди, для нее-то и построили дом, а построил один из придворных джентльменов.
- Из придворных королевы Виктории? - с интересом спросила Таппенс.
- Вряд ли. Она была разборчива, старая-то королева. Нет, по-моему, это было еще раньше. Во времена одного из Георгов. Этот джентльмен, он, бывало, наведывался к ней, и, согласно рассказам, как-то вечером они поссорились, и он перерезал ей глотку.
- Какой ужас! - воскликнула Таппенс. - И его за это повесили?
- Нет. О нет, как бы не так. Согласно россказням, ему надо было избавиться от тела, и он замуровал ее в камине.
- Замуровал в камине?!
- Есть разные версии этой истории. Говорят, она была монашенкой и убежала из монастыря, вот почему ее и пришлось замуровать. Именно так делают в женских монастырях.
- Но ведь не монашенки же ее замуровали?!
- Нет-нет. Все он, ее возлюбленный, который ее и убил. А весь камин заложил кирпичом и обил большим листом железа. Во всяком случае, больше ее, бедняжку, никто не видел, не расхаживала уже в своих шикарных нарядах. Некоторые, разумеется, говорили, будто она уехала с ним. Уехала жить в город или вернулась куда-то в другое место. Люди, бывало, слышали, как из дома доносятся какие-то звуки, а ночью видели в доме огоньки, и многие даже сейчас боятся подходить к дому с наступлением темноты.
- Но что произошло потом? - спросила Таппенс, полагая, что, копаясь в столь древнем прошлом, она ничего не добьется.
- Да много чего, я толком и не знаю. По-моему, дом этот купил один фермер по фамилии Блоджик. Но он там пробыл недолго. Так называемый 'фермер-джентльмен'. Дом-то ему понравился, но землей он пользоваться не умел, вот и продал дом. Он столько раз переходил из рук в руки... Причем постоянно приезжали строители, вносили изменения... новые ванные и тому подобное... Одно время, по-моему, дом достался какой-то парочке, которая занималась разведением цыплят. Но у дома уже была дурная репутация. Впрочем, все это было еще до меня. По-моему, одно время сам мистер Боскоуэн подумывал о том, чтобы купить его. Это когда он нарисовал с него картину.
- А какого же возраста был мистер Боскоуэн, когда он бывал здесь?
- Да лет, я бы сказала, сорока, а может, чуть старше. Он в своем роде был симпатичный мужчина. Правда, немного толстоват. А уж до девок был охоч, я те дам!
- Гм, - как бы предупреждая, хмыкнул мистер Копли.
- Да ладно, мы все знаем, какие художники, - сказала миссис Копли, говоря и за Таппенс. - Слишком часто ездят во Францию, набираются французских манер.
- Он не был женат?
- Тогда еще нет. Он был без ума от дочери миссис Чаррингтон, но ничего из этого не вышло. Славная была девушка, но слишком уж молода для него лет на пятнадцать моложе.
- А кто была эта мисс Чаррингтон? - Введение в разговор все новых лиц сбивало Таппенс с толку.
'И вообще, чем я тут занимаюсь? - подумала она вдруг, когда ее захлестнула волна усталости. - Выслушиваю какие-то сплетни и воображаю себе какие-то убийства, которых на самом деле не было. Теперь мне понятно... Славная старушка тронулась умом и стала вспоминать истории об этом мистере Боскоуэне, который, возможно, и подарил ей эту картину, а потом рассказал о доме и легенды о нем, будто кого-то там замуровали в камине, а она почему-то решила, что ребенка. И вот я иду по ложному следу. Томми назвал меня дурой, и он прав: дура и есть'.
Она ждала, когда в розном потоке речи миссис Копли наступит перерыв, чтобы можно было встать, пожелать спокойной ночи и подняться наверх в спальню.
Миссис Копли по-прежнему пребывала в счастливейшем настроении.
- Миссис Чаррингтон? О, она одно время жила в 'Уотермеде', - объяснила она. - Миссис Чаррингтон и ее дочь. Славная была леди, миссис Чаррингтон-то, это точно. По-моему, вдова армейского офицера. Очень нуждалась в деньгах, но дом им сдали вначале довольно дешево. Много занималась садоводством. Очень
