полотенце, чтобы лучше сохло. Надо запомнить и не пользоваться им. Потом долго мыла ванну: все казалось, что осталась грязь. Вечерний туалет закончила быстрее обыкновенного и подумала: не пользоваться ли дядиной ванной, жаль что их всего две в доме? Но одернула себя: разве она изгнанница в собственном доме?
Придирчиво оглядела в зеркале лицо: кожа светлая, даже бледная, не помешал бы загар, и осталась удовлетворенной. К ее досаде, на вешалке не оказалось любимого халата: наверное, надел тот русский.
С тяжелым сердцем прошла в свою комнату и, не включая лампы, стала у окна. Слабый свет падал с веранды, и красные огоньки цветов глядели из темноты. Она улыбнулась им: ничего, все пройдет.
''Как и твоя жизнь'', - глумливо добавил в ухо чей-то голос. Она содрогнулась, от окна словно потянуло зимним холодом.
''Не думай об этом'', - приказала себе. Сбросила халат, надела любимую ночную рубашку - батистовую, с кружевами, и легла в постель. По детской привычке помолилась, свернувшись в калачик.
А что ей оставалось делать еще?
3. Другой Дол
Утром Русова разбудило щебетанье птиц, совсем как дома. Вставать не хотелось, было тепло и уютно. Беспокоила и неизвестность впереди: что ждет сегодня? Потом раздался резкий голос Джанет:
- Юджин, вставай! Пора завтракать.
Впервые его будили окриком по-английски. Русов поднялся, неохотно переоделся в помятый тренировочный костюм и отправился умываться. Ему приготовили зубную щетку в стакане и пакетик с одноразовыми бритвами. Уныло поглядел в зеркало: давно не стригся и в глазах бы побольше уверенности. Он вздохнул, принялся умываться и бриться, потом долго вытирал лицо и наконец спустился по лестнице.
Из-за стола приветственно помахал газетой Грегори:
- Тут про вас!
На первой странице и вправду была большая фотография - в черном самолете угрожающего вида Русов не сразу узнал родной ''СУ-34''. Буквы заголовка кричали:
РУССКИЕ В ИЛ-ОУ! ШПИОНЫ? ДИВЕРСАНТЫ? ТУРИСТЫ?
- Ничего страшного. - На лице Грегори сложилась улыбка. - Газетчики, сенсация их хлеб. Скоро и до вас доберутся с фотоаппаратами.
Джанет обернулась от плиты и скептически оглядела Русова. Она выглядела строже и элегантнее, чем вчера: желтая блузка эффектно оттеняла волосы.
- Одежду надо сменить, - в голосе проскользнуло пренебрежение. - А то репортеры потешатся. Будешь выглядеть на снимках, как деревенский парень.
Русов промолчал. Джанет отвела его в кладовую размером с небольшую комнату, где висело на удивление много одежды: костюмы, рубашки, даже военная форма.
- Это все дядино. Сейчас ему мало что нужно. Выбирай.
Она ушла, а Русов отыскал костюм, который был ему лишь чуть велик, и стал перебирать рубашки. Без стука вошла Джанет, фыркнула, увидев Русова в одном белье, бросила на стул какой-то пакет, бесцеремонно отодвинула в сторону все рубашки, кроме одной, и вышла снова.
Русов почувствовал, что у него загорелись щеки. В пакете оказалось мужское белье - такого ослепительно белого у него никогда не было. Он торопливо переоделся, надел выбранную Джанет рубашку, костюм, и напоследок глянул в зеркало.
И оторопел: на него смотрел почти незнакомец в элегантном сером костюме и голубой рубашке. Только волосы торчали светлыми лохмами, да в глазах застыла растерянность. Русов кое-как причесался и вернулся к столу.
Джанет уже не было, услышал только звук отъехавшего автомобиля. Грегори поглядел с одобрением:
- Девочка знает толк в одежде. Не думал, что этот костюм еще пригодится. Садись, поешь.
Завтрак был непривычным: овсянка, вкусный желтый сок в высоком стакане и ароматный кофе. Русов впервые пил такой.
- Настоящий, - немного криво улыбнулся Грегори. - Иногда я себя балую.
Не успел Русов допить кофе, как снова раздалось жужжание - подъехал автомобиль. Потом появился еще один. Несколько человек, увешанных сумками, стали шумно подниматься на веранду.
- Репортеры, - покачал головой Грегори. - Потерпи, Юджин. И постарайся быть доброжелательным. Это их работа.
Репортеры повели себя бесцеремонно, расположились как у себя дома. Русов забился в угол дивана, а на него наставили телекамеры и закидали вопросами, фотографируя, когда лицо приобретало особенно жалкое выражение. Разумеется, пришлось рассказать и о маме из Южной Каролины, и об их жизни в Кандале, и о перелете. В ответ на вопрос: 'Зачем они прилетели в Америку?', Русов пожал плечами.
- Давно хотелось вашу страну повидать, и тут случай представился. А зачем мой напарник сюда собрался, сами спросите, я за него не ответчик.
- До нас доходили сведения, что в России существует многоженство! воскликнула корреспондентка с фиолетовыми губами (Русов сразу вспомнил официантку из кафе). - Как вы докатились до такого варварства?
Русов обозлился и начал давать отпор:
- Я не назвал бы это многоженством. Просто иногда несколько мужчин и женщин живут вместе. Так экономнее, и вдобавок те, кто из-за радиации не в состоянии иметь здоровое потомство, могут участвовать в воспитании детей. Власти в это не вмешиваются, после войны бюрократии вообще стало меньше. Но парный брак сохранился, из-за измен бывает мордобой и разводы. Только в автономиях, где много мусульман, кажется, есть многоженство. Кстати, почему вы думаете, что в одной России до этого докатились? Я видел передачу о штате Юта - там мормоны официально ввели многоженство, ссылаясь при этом на Библию.
Корреспондентка сжала губы так, что превратились в фиолетовую черту, а потом растерянно улыбнулась:
- Но это ужасно! Женщины оказываются на положении рабынь.
Русову живо вспомнилась уперевшая руки в бока Марьяна.
- Ну, - фыркнул он, - не знаю, кто кого порабощает. Отец жаловался, что женина родня достает советами. Часто вспоминал мою маму, та была кроткая и ничего не навязывала.
Репортеры посмеялись, и обстановка несколько разрядилась. Последовал другой вопрос:
- Как вам понравился Другой дол? И вообще Америка?
- Ну, Америки я толком не видел, - пожал плечами Русов, - а город понравился - чистый и аккуратный. Не знаю, все города здесь такие или это заслуга мэра? У нас не так ухожено.
- Покажите, откуда вы прилетели. Как выглядит сейчас Россия?
Русову подсунули небольшую панель, и там высветилась карта Евразии. Сначала большую часть занимал Великий Китай с границей по реке Урал, потом сдвинулся вправо и появилось изображение европейской части России. Русову пришлось дать небольшой урок географии, к счастью любил ее в школе.
- Мы прилетели из Карельской автономии, - показал он взявшейся откуда-то указкой на экран. - Она включает Карелию и Кольский полуостров, население полмиллиона человек. Главные отрасли хозяйства - горнорудная промышленность и рыболовство. Я вырос в Кандале - это портовый город на берегу Белого моря. Сейчас у нас в основном пользуются водными путями, железные дороги перерезаны Черными зонами...
Русов вздохнул: вспомнил зловещий сумрак, куда уходила железная дорога в нескольких десятков километров от города, затем продолжал:
- На юго-восток от нас лежит Архангельская автономия, там климат мягче и людей больше. Дальше к югу - Северо-Волжская, Татарская и Приуральская автономии. Они густо населены и имеют развитую промышленность. Ни Черные зоны, ни атомные удары почему-то не затронули этих автономий. К сожалению, сообщение с ними затруднено... Бывшие столицы мало обитаемы: в Москве еще сильна наведенная радиация, а Петербург перерезала Черная зона. Про южнорусские автономии я знаю немного. Кажется,
