цель - похищенный русский - все еще вне пределов досягаемости. - Тебя ждут на улице?- спрашиваю я вдруг. - Да... - Кто? - Двое мужчин в машине. На углу улицы. Я подхожу к окну и выглядываю наружу. В сотне метров дальше стоит машина. Я снимаю трубку телефона и звоню Пеллегрини. Только бы он не смотался погулять под предлогом, что сегодня ночью он холостяк! Нет, снимает трубку. Он узнает мой голос еще до того, как я назвал свое заглавие. - Получается?- спрашивает он. - Все отлично. Но мне нужна помощь. Перед больницей стоит машина с двумя парнями. Они ждут лжемедсестру, которую я держу тут. Возьмите побольше людей и захватите этих урок. У меня есть все основания полагать, что это злые мальчики, так что берите с собой пушки и не стесняйтесь ими пользоваться, ясно? - Понял! - Действуйте быстро! - Считайте, что я уже там. Он кладет трубку. - Вот видишь,- говорю я девочке,- твоя история подошла к концу. Скажи мне, милая, дочка Бункса здесь, так? - Да. - Знаешь, где она прячется? - Нет... - Ничего страшного! Я проверяю, насколько крепко она связана. - Я ненадолго уйду. Только не пытайся удрать. Все, что тебе удастся,получить содержимое этого шприца в задницу, понимаешь? Она все прекрасно понимает. - Пока, красавица! Я выхожу. В коридоре стоят медсестра и мадам Пеллегрини. - Дежурная хотела поднять тревогу,- сообщает мне верная жена моего коллеги,- но я ей помешала. - Правильно сделали. Не волнуйтесь, я сейчас вернусь. Остановившись под козырьком подъезда больницы, я смотрю в сторону машины. Надеюсь, парни не потеряют терпение, а Пеллегрини не задержится. Я уже слышу рокот мотора. Машина на большой скорости выскакивает из-за поворота, резко тормозит и останавливается перед тачкой сообщников 'медсестры'. - Выходите с поднятыми руками!- орет Пеллегрини. На это предложение отвечает сноп искр. В машине полицейских слышится крик. Автомобиль бандитов катит задним ходом. Полицейская машина преграждает ему путь. У сидящих в ней нет выхода... Полицейские открывают огонь, но бандитская машина продолжает катить. Тип, сидящий в ней за рулем, знает вождение. Он быстро разворачивается посреди шоссе. Машина поворачивается передом ко мне, и луч фар выхватывает меня из темноты. Рой пуль пролетает над моей головой, потому что я предусмотрительно упал на колени. Поднимаю мой шпалер и выпускаю две маслины, чтобы ослепить машину. Поскольку она поравнялась со мной, я прижимаюсь к стене и делаю еще два выстрела. Слышу крик. Машина идет зигзагами и врезается в металлический занавес магазина велосипедов. Раздается жуткий грохот. Верх иронии в том, что как раз напротив пострадавшего магазина находится табличка: 'Больница. Соблюдать тишину!'. Я бросаюсь вперед. Думаю, можно вызывать катафалк. Один из двух типов прошиб башкой лобовое стекло, и из его разрезанной сонной артерии хлещет, как вода из открытого крана, кровища. А второму одна из моих последних пуль снесла верх черепушки и вышибла мозги. Подбегает Пеллегрини. - Падлы! Суки!- орет он.- Они убили Жереми, моего заместителя! - Им конец,- сообщаю я. Начинаю обыск мертвецов. При них нет ни клочка бумажки. Бунксовская тактика выжженной земли доказывает свою эффективность. Я сильно разозлен. - А пошло все...- говорю.- Я возвращаюсь в Париж. Займитесь трупами: отпечатки, фото... Заберите девушку, лежащую в палате наверху, найдите владельца машины... По мере получения данных пересылайте их мне в Париж, хорошо? - Договорились. - Заодно прочешите все гостиницы и семейные пансионы города. Ищите некую Кристию Бункс. Она очаровательная девушка лет двадцати, блондинка, загорелая... Настоящая красотка. Если случайно найдете, приставьте к ней толкового человека и следите за всеми ее действиями. Я протягиваю ему руку. - Мне очень жаль, что так получилось с вашим замом. Но с ним бы ничего не было, не выбери он такую говённую работу, как наша!
Часть третья
Глава 1
Когда я вхожу в кабинет босса, часы показывают десять. Стоит хорошая погода, и хочется делать что угодно, только не ловить этих чертовых шпионов. В большой кабинет босса я вхожу не очень гордый собой. Даже наоборот: я чувствую, что между моей головой и тыквой в плане наличия мозгов разницы практически никакой. Кроме всего прочего, шеф, кажется, не в духе. Сидит, уперев подбородок в свою изящную руку, губы чуть кривятся в горькой гримасе. - Привет, патрон!- говорю я так весело, как только могу. Но веселья во мне столько же, сколько в камикадзе. - Садитесь!- приказывает босс.- И рассказывайте, как наши дела. - Черная дыра!-отвечаю. - Я вас слушаю. Именно это и вгоняет меня в тоску! Ну ладно... Рассказываю все по порядку: о моем приезде в Канн, поисках 'Бла', обнаружении убитой девушки, о наблюдателе с подзорной трубой в соседнем доме, о замене трупа лжераненой, вмешательстве жены Леопольда, уничтожении людей в машине... - Вот,- говорю я в заключение,- моя ловушка сработала, но результат неполный. Девица, по всей вероятности, почти ничего не знает. А мужики мертвые! - Почему вы вернулись?- спрашивает босс - Потому что меня все достало. Мне нужно было сменить обстановку. - Вы были неправы. Он протягивает мне телеграмму, длинную, как шея жирафа. Подписана она Пеллегрини. Читаю и сильно вздрагиваю. Мой каннский коллега сообщает, что милашка, которую я оставил привязанной к кровати, сделала ноги. Когда началась пальба, настоящая медсестра и жена Пеллегрини подбежали к окну посмотреть на фейерверк. В палату вошла сиделка, увидела скрученную медсестру, она ее развязала, а той только этого и было надо... Воспользовавшись суматохой, она слиняла со сверхзвуковой скоростью. Двое убитых оказались профессиональными убийцами из Марселя, машину они угнали. По-прежнему осторожно действует банда Бункса. Для силовых акций они вербуют уголовников, чтобы не пачкаться самим, и убирают тех своих, кто, как они чувствуют, провалился. - Мы на мертвой точке,-бормочу я. - Даже хуже,- добавляет шеф.- Они теперь знают, чего мы хотим, раз женщина, у которой вы спрашивали о русском, удрала. - Да, паршиво. Шеф встает. - Сан-Антонио,- говорит он,- я не хочу читать лекции такому человеку, как вы. Вы лучший сотрудник нашей Службы. Вы приучили нас к своим головокружительным трюкам... Человеческая натура привыкает ко всему, даже к чудесам. Чем больше вы играете в супермена, тем больших подвигов от вас ждут. Если Старик не хочет читать лекции, то как называется это?! - Короче,- продолжает он,- Сан- Антонио, решение этого дела должно быть найдено к завтрашнему дню... Он говорит мне это, тщательно подбирая слова, но суть не меняется. Я незаметно пожимаю плечами. - Если хотите, чтобы творились чудеса,- тихо говорю я,- надо брать в Службу Господа Бога! В морге ничего нового? - Ничего! Я выхожу, ничего не добавив к этому прочувствованному ответу. Как и всегда, когда что-то не клеится, я иду в соседнюю тошниловку. Хозяин жует кусок ветчины шириной с тракторный мотор. - А вы не грустите,- бросаю я с горечью, которой наполнен под завязку. Он пожимает плечами. - Не с чего,- заявляет он. - Как подумаю,- вздыхаю я,- что тоже мог бы держать забегаловку, вместо того чтобы рисковать своей шкурой, аж сердце кровью обливается! Нагуливал бы жирок за стойкой, играл бы в белот, жрал бы от пуза, лапал официантку да подсчитывал в конце дня выручку! Вот она, красивая жизнь! Толстяк смеется и говорит, что не его вина, если у некоторых в жизни одно занятие - портить нервы согражданам... Потом он предлагает мне вечный стаканчик беленького. - Ага, точно, беленького... Только не стаканчик, а лоханку побольше. Мне надо забыться. - Может, чего-нибудь поедите? Поскольку я не отвечаю, он говорит: - Загляните в холодильник... Я с силой шлепаю ладонью по стойке. - Бог ты мой! Да твоими толстыми губами говорит голос разума,- кричу я.Холодильник! Мне только это и остается. Я выбегаю, даже не подумав извиниться. - Такси! В морг, пожалуйста. Почему в морг? Признаюсь, я и сам толком не знаю. Вернее, не знал в тот момент, когда решил туда поехать. Принять решение меня заставило брошенное хозяином бистро слово 'холодильник'. Я подчинился какому-то. рефлексу... Но теперь я знаю, зачем еду в морг... И восхищаюсь своим старым чутьем, работающим быстрее мозгов. С самого начала этого цирка я бегаю туда-сюда, натыкаясь на стены, как муха под стаканом. Я слушаю, говорю, убиваю, ору, но не управляю событиями. Я действую, не ища строгой, все освещающей логики. Когда лжемедсестра мне сказала, что банда в курсе моих действий потому, что за мной кто-то следит, я не среагировал... А ведь было от чего подскочить до потолка. Не понимаете? Значит, вы дурее стада гусей. Если за мной кто-то следит и узнает о моей поездке в Страсбур, а потом в Канн, этим 'кем-то' не могут быть покойная Рашель, вылетевшая из окошка мамаши Бордельер. Выходит, клан Бунксов посадил мне на хвост не Рашель, а кого-то другого! Этого другого я не смог обнаружить... Но кто в таком случае Рашель? Вдоль моего хребта начинает течь холодный пот. А вдруг я замочил невинную девчонку? Если это так, я швырну на стол Старику заявление об отставке и буду бродить в рубище по дорогам. Однако, если Рашель не причастна к делу, зачем ей было рыться в моих шмотках? Почему она взяла золотую булавку? Почему отказалась давать мне какие-либо объяснения? Я должен ее увидеть... Мне кажется, мертвая она расскажет мне больше, чем живая. В сторожке морга я нахожу одного моего коллегу, который режется со сторожем в белот, посмеиваясь и потягивая винцо. - Хорошо живете!-бросаю я. Монжен - маленького роста полицейский - вскакивает и поправляет галстук. - Господин комиссар...- бормочет он. - Вы, кажется, не скучаете. - Я жду уже три дня, господин комиссар, надо же как-то убивать время... - Убивать время!- усмехаюсь я.- Здесь действительно больше убивать некого. Кто-нибудь приходил опознать труп? - Никто. - Кто-нибудь спрашивал, есть ли у вас тело молодой женщины? - Абсолютно никто... - Прекрасно. Я поворачиваюсь к сторожу. - Можно мне, используя
