- Пожалуй, - сказал Белухин. - Зверь средний.
- Чтоб он провалился, - в сердцах пожелала Лиза. - Думала, умру от страха.
- И я, - обнимая Лизу, призналась Невская. А он не может вернуться?
- Дима, взгляни, не оставил ли он там записки? - дурашливо выкрикнул Солдатов.
- Огромный! - не мог остыть от пережитого волнения Гриша. - Михаил Иванович, а мне показалось, что он больше трех метров.
- Ну, это показалось, - снисходительно сказал Зозуля. - Метра два с половиной, не больше.
- Но ведь все равно огромный! - настаивал Гриша. - И как здорово, что мы его не убили!
- К сожалению, не все это понимают, - обращаясь как будто бы к Грише, с вызовом сказал Зозуля. - Бывает, что иные люди обдуманно и хладнокровно лишают жизни этого в общем и целом безобидного для человека зверя.
- Безобидного? - возмутилась Анна Григорьевна.- А если б дверь выломал, ты бы ему лекцию читал или за ухом чесал?
- Во-первых, - менторским тоном возразил Зозуля, - дверь он все-таки не выломал, а во-вторых, если бы даже это и сделал, у нас не было никакого морального права столь жестоко наказывать зверя за любопытство.
- Мишка просто хотел познакомиться, - вставил Белухин, - так, мол, и так, не имеется ли у вас, граждане, чего пожрать, а то неделю не емши.
- Николай Георгиевич, - с упреком вымолвил Зозуля, - вы не хуже меня знаете, что медведь нападает на человека в исключительных случаях и лишь тогда, когда принимает его за нерпу.
- Теперь понятно! - Белухин хлопнул себя по лбу. - Мать, помнить, как на Голомянном мишка тебя в торосы потащил? За нерпу принял!
- Какой кошмар! - ужаснулась Невская.
- Я тебе покажу нерпу, старый морж, - пригрозила Анна Григорьевна.
- Мы все подобные случаи регистрируем, - оживился Зозуля. - В какое время года произошло нападение?
- Весной, как раз под Восьмое марта, - Белухин прищурился. - С женским днем решил поздравить.
- Остается порадоваться, что все хорошо закончилось, - Зозуля придал своему лицу сочувственное выражение.
- Как для кого, - усмехнулся Белухин. - Про медведя я бы этого не сказал.
- Вы его... убили? - Гриша затаил дыхание.
- Ну, так уж сразу и убил, штраф за это положен, голубчик. За что его убивать? Природа его такая: видит, нерпа из бани выходит...
- Язык оторву! - пообещала Анна Григорьевна.
- Ну, а что дальше? - настаивал Гриша.
- Дальше? - Белухин наморщил лоб. - Вспомнил. Подошел я к нему, стал совестить, некультурно, брат, поступаешь, паспорт, если хочешь, могу показать, баба она, а не нерпа.
- Не слушай его, брехуна, - заулыбалась Анна Григорьевна. - Жаканом он ему объяснил, Гришенька, под самую лопатку.
- В данном случае это была самозащита, - решил Гриша. - Что ж, жизнь человека дороже.
- Однако медведь занесен в 'Красную книгу', - сухо напомнил Зозуля. Я, конечно, не берусь судить, была ли ситуация критической, но...
- Это не медведей, а полярников нужно заносить в 'Красную книгу', сердито сказала Анна Григорьевна. - Вот, видел? - Она сорвала платок, показала глубокий шрам на шее. - Тоже защитник нашелся, медвежий адвокат!
- Однако вы согласитесь... - обескуражено возразил Зозуля, оглядываясь в поисках поддержки.
- Но соглашусь! - твердо сказала Анна Григорьевна.
- Хотя бы выслушайте...
- Не выслушаю!
- Но я...
- Ученый осел ты, вот кто!
Зозуля обиженно махнул рукой и подошел к Грише, единственному, кто сочувственно относился к его любимым медведям.
- Зря с моим драконом связался, Михаил Иваныч, - проговорил Белухин, вытирая слезы. - Ой!
- Скрючило, - с удовлетворением сказала Анна Григорьевна. - Бог наказал.
Кряхтя, Белухин уселся поудобнее и подмигнул Зозуле.
- То радикулит ужалит, то законная... Тебе что - холостяк!
- Хорош холостяк, всю ночь к Лизе жался, - как бы про себя, но достаточно громко поведал Кислов.
- Захар Петрович... - с упреком начала Невская.
- Пошляк, - бросил Солдатов. - Просто завидует.
- А ты? - огрызнулся Кислов.
- И я завидую, - весело признался Солдатов. - Но где нам с тобой, Захар, против такого сердцееда, как Михаил Иваныч!
- Это черт знает что, - растерялся Зозуля. - У меня и в мыслях не было...
- Ну и зря, что не было! - звонко сказала Лиза. - В следующий раз к Шельмецу под бок ложитесь.
- Лиза! - Невская всплеснула руками.
- А чего он обижает, будто мы с тобой мыслей не вызываем? Это для нас, Зоинька, оскорбление, мужчина должен смотреть на нас горящими глазами, как Игорь.
- Ты так глупа, что на тебя невозможно сердиться, - рассмеялась Невская.
- Игорь, а кому из нас ты бы предложение сделал? - не унималась Лиза. Хотя нет, тебе мама не позволит, она сама подберет для сыночка цыпочку в дубленочке. Представляю, что с ней было бы, если б ты меня привез! Знаешь что, женись на Зое Васильевне, пока не поздно, а то чует мое сердце отобьют! Сказать - кто?
- Очень он нам нужен, ваш Игорь, - буркнул Гриша. - Обойдемся.
- Гриша! - Невская надменно вскинула голову. - За себя я как-нибудь сама постою.
Лиза бурно расхохоталась.
- Что ты, доченька? - Анна Григорьевна с тревогой на нее посмотрела.
- Ой, пересмеялась, - Лиза вытерла лицо платочком. - Извини, Зоинька, я и сама не знаю, чего болтаю. Уж очень Гриша смешной, и вообще....
Она еще что-то говорила, но что, никто не разобрал, потому что в этот момент приблизился и разросся гул самолета.
* * *
Невидимый самолет сделал два круга и удалился.
- Дразнит, как студентка в мини-юбке, - ругался Солдатов, - лучше бы совсем не появлялся.
- 'Терпение - добродетель полярника', - припомнил чьи-то слова Игорь Чистяков. - Нужно уметь ждать.
- Тоже мне полярник, - огрызнулся Солдатов. - Чуть сандалии не откинул при посадке от страху... нецелованный.
- Дождешься, - вспыхнул Чистяков. - Учти, я два года занимался каратэ.
- Плевать я хотел на твое каратэ!
Кулебякин ухватил обоих за шиворот и встряхнул.
- По стенке размажу!
- Занесло в эту чертову дыру, - продолжал ворчать Солдатов. - 'Помочь надо подшефным!' - передразнил он кого-то. - А на хрена подшефные сюда залезли, чего им здесь надо?
- Помолчи, шоферюга, - бросил Кислов, - и без тебя тошно.
- Нет, ты скажи, - приставал Солдатов - на хрена эта Арктика нужна, ордена полярникам получать, да? Ну, понимаю, Тюмень, там хоть нефть качают, а здесь? Медведи, пурга да герои: одни лезут к черту в пекло, другие их спасают!
- Ты сколько классов окончил, паря? - спросил Белухин.
