на поверхности, но я знаю еще несколько Ларис. Первая - величайшая труженица! Годы и годы Лариса читала новости на радио 'Свобода'. В штат ее не брали, потому что она, как мне кажется, и сама не очень хотела этого. И вот (как правило, по ночам) безукоризненно с точки зрения подачи текста Лариса читала 'на воздух' новости - скучнейшее и необходимое для любой радиостанции занятие: Таких мастеров было немного. В Париже не менее 'производственную' работу проводил ленинградский артист, чтец и режиссер Анатолий Шагинян. Так, Виктор Некрасов не выдержал и закричал однажды: 'Разве можно микроскопом гвозди заколачивать?!' И это не только об Анатолии, это и о Ларисе и о немногих других, кто по праву мог бы работать на радио 'Свобода', но не работал в сытом и удобном штате, а зарабатывал на хлебушек на положении свободного (от привилегий) сотрудника.
Нет, сегодняшний дом Шварцев - Мондрус и уровень благополучия политы трудовым потом...
Лариса! Я помню, как блестяще по-немецки озвучила она для немецкого проката роль героини в фильме Михалкова 'Очи черные'. Я тоже принимал участие в том озвучании. Помню нашу гордость за Ларису и ужас звукорежиссера: 'Вы привели в студию не русскую артистку, говорящую по-немецки, а настоящую немку!' Им нужен был легкий акцент, а Лариса не умеет с акцентом! Она поет по-русски, по-латышски, по-немецки, по- английски и черт-те знает на каких языках БЕЗ АКЦЕНТА!
Сила музыкального таланта такова, что она не просто владеет языками (ну, выучила!), но плавает в них как рыба в воде. Она европейка в высоком смысле этого слова. Как Питер Устинов или Владимир Набоков. Не боюсь сравнения.
Я думаю, вернее, знаю, что ее большая западная карьера не состоялась именно потому, что она не была ЭКЗОТИЧНА! А от нее ждали хриплого 'Казачка' и 'Катюши'. Будь она попошлее - была бы жирная карьера западной певицы.
Второе. Вот вы видели ее видео- и прочие материалы. Ее очень любил Галич. Мы все дружили вместе. У нас были 'капустники' (да, в эмиграции, да, при том, что и КГБ не было равнодушно к нам и нашей работе на 'Свободе'). И Лара была 'гвоздем' наших посиделок.
Ее гастроли по миру Вам известны. По сей день (двадцать лет спустя!) ей передают через меня приветы и из Штатов, и из Канады.
Третье. Лариса удивительный друг и товарищ Эгила Шварца. Ведь вот на все плюнула и уехала с Эгилом от очень неплохой жизни в Союзе. Я встретил их в год их приезда, в первой половине семидесятых годов. У них не было пяти марок на чашку кофе. И вот теперь успех, дом, семья, дело, сын. А их помощь Ларисиной родне не просто щедра - жизнеполагающа!
Ладно! Захлебнулся в рассказе о любимой мной артистке и друге. Возьмите пленку с ее рассказами из нашего фильма.
Что касается меня. Вы пишите о Ларисе. Обо мне уже достаточно написано в России. Сам я наболтал столько же в 1990-е годы, особенно в 1992-1995-м. Приступать ко второму сеансу нет ни сил, ни охоты.
Итак, обо мне краткие данные.
Родился в 1931 году. Отец - офицер.
Был артистом (пара десятков ролей в кино и сотни в театрах). Актерство не любил. Был режиссером (фильмы на ленинградском ТВ: 'Проводы белых ночей', 'Дорога домой', 'Сирано' и др.), потом эмигрировал: Израиль, Германия.
26 лет работал режиссером и диктором на радио 'Свобода'.
В 1990-м впервые после восемнадцати лет эмиграции попал в Союз. Работал в России для моей же радиостанции. Поставил 38 радиоспектаклей. Сделал десятки выступлений, писал и давал интервью.
В 1996 году понял, что мое время ушло, и спрятался в Париже, чтобы не быть любимым и уважаемым 'ветераном'. Пишу не спеша книгу. Не знаю, буду ли издавать. Дело кропотливое и в чем-то для меня, непрофессионала, унизительное. Те, кто запомнил меня, помнят. А напоминать о себе не хочу. Вот и все дела.
Ваш Ю. Панич'.
Вот такой сюрприз! Я чрезвычайно благодарен автору письма, но, выходит, Шварц ни словом не обмолвился о работе Мондрус на радиостанции 'Свобода'. Что из того, что Лариса не была в штате. Факт-то интересный сам по себе. Может, Эгил посчитал, что эта подробность как-то повлияет на реноме Мондрус-артистки? И ореол ее теплого свечения померкнет в моем сознании? И сама Лариса не упомянула ни разу о дикторстве на 'Свободе'. Почему? Гадать не будем. Не сказали - значит, не хотели. Или не придали значения. Или просто забыли. Для меня Мондрус все равно остается великой певицей и магнетически притягательной женщиной. Надеюсь, что и вы, уважаемый читатель, разделите мое мнение.
Глава 5
'ТАМ ВДАЛИ ВОЛГА ШУМИТ'
'Франкельвельд-шоу'.- Нежданный круиз в Ригу.- Галич влюбляется в Мондрус.- Гастроли в Израиле.- Покорение Австралии.- 'Обними меня крепче'.Лорен учит языки и гаммы.
Сад еще дышал утренней прохладой. Солнце ласкало верхушки деревьев, на листьях и траве посверкивали жемчужинки росы. Из дома через раздвинутые стеклянные двери доносятся меланхолические звуки рояля. Кажется, Рахманинов. А может, Скрябин. Не уверен. Это с утра упражняется Лорен, ему завтра ехать к своему преподавателю в Зальцбург. Мы же, пользуясь приятной погодой, расположились в саду за небольшим столиком, под огромным ореховым деревом, в густых ветвях которого, как сказала Лариса, прячутся белки. На столике - напитки и диктофон. Настроение идиллическое, чеховское. Хорошее это занятие, доложу я вам, брать интервью в Мюнхене. Я понимаю халявщика с ОРТ Крылова, который никак не наездится за чужой счет по миру и при этом картинно сетует, какая, мол, тяжелая у него работа (что же тогда говорить о бедных шахтерах или даже уличных продавцах - какая у них работа?). Я тоже сейчас полон сознания собственной важности и тоже хотел бы пококетничать о трудностях и специфике своей работы, да вот зрителей у меня нет. Ладно, ближе к телу, как говорит Мопассан.
Зачинщиком беседы традиционно выступает Эгил, ему очень важно, чтобы время тратилось продуктивно.
- После 'Ребров-шоу' возник всплеск интереса к русской 'клюкве', и поэтому летом 75-го 'Полидор' предложил Вайриху, нашему продуценту, сделать с Ларисой пластинку в славянском стиле. Разумеется, все должно быть модернизировано и проникнуто духом современности. Мы согласились, потому что где бы ни выступали, чувствовалось, что немцы еще не избавились от умиления славянской душой: ах, эта загадочная Россия, ах, как мы любим русские песни, как все это волнительно и трогательно!
Мы отобрали с Вайрихом только то, что здесь не утратило популярности: 'Калинку', 'Бублики', 'Цвай гитары', 'Как-то утром на рассвете...' Диск, который Лариса в октябре записала в Гамбурге, назывался 'Во фди Вольга раушт' ('Там вдали Волга шумит'). На Рождество пластинка появилась на рынке. По этому случаю 'Полидор' организовал впечатляющее представление с популярным шоуменом Петером Франкельвельдом. Лариса исполняла там и другие песни, включенные в пластинку, незнакомые немецкой публике, но имевшие, по нашему разумению, шлягерный потенциал: 'Чертово колесо' и 'Разноцветные кибитки'.
'Франкельвельд-шоу' записывалось в Хофе, на границе с ГДР. Огромный дворец спорта. Целая неделя репетиций. Потом в зал впустили публику. Шоу снимали пятью камерами. На сцене играл оркестр Макса Грегера. Этот коллектив я видел еще в конце 50-х годов в Грузии, представляешь? И все эти годы он оставался телевизионным оркестром Германии. И сам маэстро еще держался, как ваш Лундстрем. Играл даже на саксофоне, стоя впереди оркестра.
Между прочим, когда нам показали комнату для переодевания, на двери висела табличка: 'Валенте, Ларисса'...
Мондрус прерывает монолог мужа:
- Катарина Валенте была моей любимой певицей. Она швейцарка по происхождению. В начале 60-х часто пела дуэтом со своим братом Сильвио, он еще играл и на кларнете. Последние годы выступала как германская интернациональная звезда. Исполняла итальянские, бразильские, латиноамериканские песни. Мне было очень интересно встретиться с ней в этом шоу... Эгил, но мне кажется, мы забежали вперед. Ты забыл, как я в августе попала в Ригу.
- Да-да, это вообще чудеса, Борис,- спохватывается Шварц.- Видишь, ум хорошо, а два - лучше. Где-то в июле от русско-еврейской общины из Западного Берлина дошел слух, что в Травемюнде организуется круиз по Балтийскому морю, причем с посещением некоторых портов СССР, в том числе Риги. Такие круизы якобы уже проводились, и эмигранты выходили на берег без визы, потому что остановки планировались как транзитные.
Мы ухватились за эту возможность. Ведь такой случай увидеть родных может Ларисе больше не
