– Но цифру «25» почему-то написали именно на нем.
Волков вновь пожал плечами.
– Все это чрезвычайно занятно. Постараюсь в ближайшее время вернуться в монастырь. Как назло, все эти проблемы… – с досадой заметил он.
На паром мы едва не опоздали. Женька сосредоточенно размышляла, глядя на воду за бортом, потом полезла ко мне:
– Как думаешь, это и есть проклятие, о котором писала Кошкина?
– Прекрати, – отмахнулась я.
– Хорошо, пусть я дремучая, совершенно дикая и так далее, но против фактов не попрешь. Ты сама видела список и фамилии в нем.
– Пожалуй, я знаю, почему Кошкина приехала сюда, – заметила я с печалью.
Женька насторожилась:
– Да? Тогда объясни, потому что у меня на этот счет идей нет.
– Каким-то образом она узнала о том, что здесь происходит. Возможно, нашла в бумагах отца письмо из этих мест, где было рассказано о странных несчастных случаях. И хотела разобраться. Ее брат погиб тут же, и она решила, что и ей грозит опасность.
– Слушай, – ахнула Женька. – А что, если ее специально выманили сюда, чтобы убить? Между прочим, это похоже на правду. Брат погиб в Рождествене и…
– Но ее отец умер своей смертью, хотя должен был разделить участь своих товарищей.
– Так он же здесь никогда не появлялся! – возразила Женька.
– Один раз он все-таки приезжал сюда с сыном и внуком, если верить Кошкину.
– Давай по порядку. Допустим, проклятие существует… я сказала, допустим, – поспешно добавила Женька, видя, как перекашивается моя физиономия. – Причастны охранники к убийству двадцати пяти человек или нет, неважно, но кто-то решил, что причастны. После чего двое из них погибли, а их многочисленная родня стала погибать с устрашающей регулярностью.
– Точно. Только к проклятию и духам это никакого отношения не имеет, – усмехнулась я.
– А к чему имеет? – съязвила Женька. – По-твоему, люди просто так гибли, от нечего делать?
– Может, и не просто, – вздохнула я.
Женька насторожилась:
– Ты хочешь сказать, что кто-то…
– Кто-то восстанавливает справедливость, как он ее себе представляет. Конечно, идея эта совершенно дикая, но я скорее поверю в нее, чем в духов и проклятия.
– Значит, здесь устроили вендетту, которая растянулась на десятилетия?
Я молча кивнула, прекрасно понимая, как неубедительно это звучит. Однако Женька решила иначе:
– Допустим, Кошкина, узнав о здешних странностях, явилась сюда, чтобы понять, что происходит. Встретилась в гостинице с сестрами и, возможно, с Натальей. Сестры были когда-то замужем за сыновьями одного из солдат, Наталья – внучка другого, то есть происходящее всех напрямую касалось. Сестры старались сохранить ее приезд в секрете от нас, боясь вопросов, ведь тогда кое-что пришлось бы объяснить. Кошкина возвращается домой, и вскоре ей кто-то звонит. Уверена, что это была Наталья. После звонка Кошкина ведет себя очень нервозно. Думаю, она поняла: тот факт, что она находится вдали от монастыря, вовсе не гарантирует ей спокойную жизнь. Теперь дальше. Вендетта продолжается, и Наталья погибает. – Женька посмотрела на меня так, точно ожидала оваций. Мы к тому времени успели покинуть паром и ехали через лес. Женька остановила машину, наверное, из-за переполнявших ее чувств.
– Неужто в самом деле кто-то мстит за убийство полувековой давности? – удивилась я, такая мысль казалась мне невероятной. Кто мог затеять эту вендетту, а главное – с какой стати? Ведь для мести должна быть причина, и очень серьезная. Кто здесь, в российской глубинке, вознамерился наказать убийц пленных немецких солдат? Чепуха, – пробормотала я.
– Никакая не чепуха, – вторглась в мои размышления Женька.
– Скажи на милость, зачем в этом случае Наталье пугать нас дурацкой маской? – покачала я головой.
– А если это не она? То, что настоятельница видела ее прошлой ночью недалеко от озера, еще ни о чем не говорит.
– Почему мы стоим? – спросила я недовольно, злясь и на себя и на Женьку за то, что наше расследование, по-видимому, в очередной раз зашло в тупик.
– В туалет хочу, – буркнула подружка.
– Ну так иди.
Женька вышла из машины и направилась в лес, но неожиданно вернулась, открыла дверь и тревожно огляделась.
– Птицы не поют, – произнесла она настороженно. Я хотела отмахнуться, но вдруг подумала, что тишина и в самом деле удивительная. Порывом ветра сорвало листья с соседних берез, Женька ойкнула и бросилась на водительское место. Через мгновение мы уже неслись по проселочной дороге, нервно поглядывая по сторонам. Только когда впереди показалась деревня, немного успокоились.
На веранде Илья в одиночестве пил чай. Нашему появлению он обрадовался, чего нельзя было сказать о Вере. Она без улыбки спросила, когда мы будем ужинать, и, получив ответ, удалилась на кухню.
