стране, пусть даже с таким нейтральным в политическом отношении сюжетом. И вот наконец нам дали «зеленый свет», а ты нас подводишь…
Режиссер еще долго уговаривал Ианту, но та слушала его вполуха, думая о своем. Алекс Консидайн так или иначе осведомлен о будущих съемках и, одобряя их, должен знать, что Ианта не входит в съемочную группу. В случае, если Ианта появится в Иллирии, Консидайн может подумать, что она преследует его, ищет встречи. А, судя по словам Билла, Алекс о ней даже не спросил.
Несколько недель спустя после того, как Ианта увидела по телевизору коронацию Консидайна, с ней связалась фирма, предложившая спонсировать ее исследования на островах Рассела, и она не раздумывая согласилась. В какой-то мере данное предложение явилось спасательным кругом: работа увлекла Ианту, избавила от глубокой депрессии и подарила долгожданное душевное равновесие.
И теперь, когда прошло шесть месяцев, Билл Фенн хочет разрушить ее хрупкий покой.
Между тем режиссер исчерпал все свои аргументы и заключил:
– Ианта, сейчас я не требую от тебя согласия. Но ты должна обещать мне, что подумаешь и дашь окончательный ответ. Ты знаешь, как связаться со мной? И отлично. В крайнем случае я найду тебе замену. Но не буду терять надежду, что ты примешь участие в съемках.
– Хорошо, я обещаю подумать, – рассеянно ответила та.
– И смотри не стригись коротко!
– Ты так говоришь, словно я уже согласилась.
– Я буду ждать от тебя разумного ответа, так что до скорого свидания.
Режиссер положил трубку.
Разговор с Биллом действительно заставил ее задуматься, вспомнить то, о чем она уже стала забывать. Ианта боялась, что в Иллирии случайно увидится с Консидайном. Что хорошего может принести такая встреча?
В течение полугода Ианта старалась гнать от себя мысли об Алексе, что оказалось делом нетрудным: с тех пор как новость о романтическом и победоносном возвращении принца в Иллирию потеряла свою остроту, пресса и телевидение заметно ослабили внимание к этой стране. Ианте удалось только узнать, что Консидайн сделал Иллирию более открытой для привлечения иностранных туристов, начал реформы, которые бы обеспечили приток капитала в экономику его крошечной страны, наладил дипломатические отношения с крупнейшими державами мира.
Но все это лишь отдаляло их друг от друга. Ианта решила, что их отношения прерваны навсегда, для нее это всего лишь неудачный мимолетный роман, а в его жизни встреча с ней вообще не имела никакого значения. Алекс приезжал на озера, чтобы принять судьбоносное решение, и в его новой жизни для Ианты не оставалось места. Она давала ему понять, что желает продолжить их отношения, но, даже зная о ее чувствах, Алекс отверг ее. Возможно, когда-нибудь она будет ему благодарна.
Жаль только, что их расставание не оказалось теплым и дружеским, таким, после которого легче принять разрыв и смириться с ним. Ничего не поделаешь, судьба подобных Консидайну людей определена еще до рождения, и, если не считать нескольких дней, когда их дороги случайно пересеклись, они должны были разойтись в разные стороны.
Так стоит ли опасаться, что им суждено будет встретиться? Они столь далеки друг от друга, да и сам шанс такой встречи минимален: Алекс слишком занят, чтобы уделять внимание какой-то съемочной группе, тут Билл Фенн прав. И нет ничего плохого в том, что она увидит страну, в которой Алекс родился, людей, чья кровь течет в его жилах, древнюю культуру, придающую ему силы. Путешествие по Иллирии будет отзываться в ее душе болью, но то будет светлая боль, которая наконец должна прогнать не покидающее ее ощущение отверженности и унижения. Да, она поедет в Иллирию.
Около полуночи три недели спустя Ианта растерянно стояла в оживленном зале аэропорта в другой части планеты. Поставив у ног чемодан, она в который раз оглядывалась вокруг в поисках хоть одного знакомого лица. Никто из съемочной группы ее не встречал, и никто в зале не держал перед собой табличку с ее именем. Хотя самолет прибыл вовремя. Странно.
Томящиеся в ожидании смуглолицые люди, говор на языке, схожем с итальянским, встречи, объятия, смех – все это начинало утомлять ее. На Ианту почти не обращали внимания, однако из своих наблюдений она сделала, вывод, что блондинка в Иллирии – большая редкость, так же, наверное, выглядел снег в пустыне.
Новоприбывшие постепенно покидали зал, и вскоре там почти никого не осталось. Ианта решила, что придется добираться самой. Ее группа наверняка остановилась в городской гостинице. Нужно взять такси.
Она вышла из здания аэропорта на широкий тротуар и огляделась в поисках стоянки такси. И тут же возле нее притормозил длинный черный лимузин, из которого торопливо вышел мужчина. Он взял у нее из рук вещи, пробормотав на ломаном английском извинения и какое-то приветствие, смысл которого Ианта не разобрала. Она было решила, что ее грабят, – шофер лимузина был вылитый гангстер! – но вовремя одумалась: бандиты не бывают так подчеркнуто любезны и не носят униформу.
Мужчина усадил ее на заднее сиденье, а сам вернулся за руль. В салоне стоял аромат сигар и дорогой парфюмерии. Ианта радовалась, что скоро сможет лечь и поспать по крайней мере до обеда. Все-таки странно, почему шофер не спросил ее имени.
– Вам уже передали, кто я? – поинтересовалась она.
– Разумеется, мэм, – ответил тот.
Ианта решила, что шофер знает, куда ее везти. Послышалась трель сотового телефона, водитель поднял трубку, и Ианта расслышала, как он упомянул имя Алекса Консидайна. У нее учащенно забилось сердце, сонливость тотчас исчезла.
– Куда мы едем? – поинтересовалась она беспечным тоном.
Водитель чуть обернулся, пожал плечами и ответил с загадочной улыбкой:
– Туда, где вас ждут.
Ианта отвернулась к окну, отчего-то не решившись больше задавать вопросы. Лимузин ехал по узкому
