От рынка - пять минут ходьбы до ресторана 'Поречье'. Его хозяину Гусарову было приказано 'сервировать закуску с барашком'. Если 'не удовлетворишь', сказали Гусарову, то тебя ждет приговор за торговлю самогонкой.
Утром Пудовочкин с тремя подручными направлялся в ресторан; прохожие жались к заборам, взирали на светлобородого кудрявого гиганта, идущего с легким наклоном вперед, невесомо, как кошка. Некоторые сдергивали шапки.
Он наедался больше часа, остался доволен. Когда возвращался в дом Ерисанова - стегнул выстрел: возле головы просвистела пуля. Он молниеносно оглянулся на звук выстрела: шагах в двухстах, за невысоким забором, отбегал вглубь двора подросток. Охрана бросилась ловить, но тот успел скрыться.
Во дворе, откуда стреляли, стояла лачуга, где обычно ночевали крестьяне победнее, пригонявшие на рынок скот. В это утро здесь никого не было. Не с кого спросить...
По раскатистому хлопку выстрела Пудовочкин определил берданку. Это подтвердила и найденная пуля: она глубоко увязла в саманной стене сарая.
Пудовочкин навестил в совдепе Юсина:
- Кто у тебя есть из большевиков - заядлый охотник?
Юсин позвал наборщика типографии Шемышеева. Пудовочкин спросил: ходил ли тот с кузнечанами на волков? Ходил и много раз. А на медведей? Бывало! Их уже не осталось в уезде. Больше всего, мол, ходим на зайцев.
- И у кого есть берданки?
- Берданки? - Шемышеев перечислил. А теперь, попросил Пудовочкин, назови, у кого из этих берданочников имеются сыновья лет эдак от тринадцати до двадцати? Охотник стал называть фамилии, загибая пальцы: нет, нет, нет...
- Семенов, пчеловод. Тоже нет сына, одни дочери... Внук есть.
- Скольки лет?
- Примерно пятнадцати - Мишка. В реальном училище учился, бросил. Известный драчун.
Пудовочкин взглянул на Сунцова:
- Этого Мишу мне!
Миша Семенов увидал в окно пятерых конных, подъезжавших к воротам, все понял. Выпрыгнул в окошко на задний двор, там полно кур - подняли переполох. Сунцов услышал, поскакал вокруг дома, увидел, как Миша
перемахнул через плетень. Заулюлюкал, хлестнул лошадь. Она взяла барьер. Семенов убегал огородами к канаве, полной талой воды, Сунцов настиг:
- Стопчу зайца!
Через канаву переброшено бревно. Миша перебежал по нему. Конник не стал соваться в воду - убил Семенова из винтовки в спину, со второго выстрела.
12.
Утром Костарев уговорил доктора проехаться; правил лошадьми сам, гнал их шибкой игристой рысью. Было тепло, но не солнечно, небо заволакивала сизая ватная пасмурь. Выехали за город; от просыхающих бугров налетал запах перегноя и одевшегося почками мелкокустья. Под ременной упряжью вспотевших лошадей желтовато пенилась шерсть. Валерий Геннадьевич остановил пролетку на проселочной дороге. Слева - овраг, в нем еще белеет снег. Справа - пастбище, там только-только зазеленела травка; за пастбищем - лес.
Десятка два коров, лоснясь после линьки гладкой шерстью, щиплют травку, из леса несутся птичьи голоса. Ближе к проселку бык с широко расставленными рогами врыл копыта в податливую землю. Так и чувствуется прочность низких ног, что держат длинное туловище с литой покатой спиной; почти до колен свисает шелковистый бычий подгрудок. Костарев, обращаясь к спутнику, размашисто повел рукой, приглашая:
- Посмотрите, какая гармония в природе! - он сделал сладкий глубокий вдох и, как бы в упоении пейзажем, тряхнул головой. Потом, указывая пальцем, спросил с некоторым драматизмом: - Замечаете быка? Косится на нас. Наверняка хотел бы побаловать, но видит - мы не по нему. А бреди здесь старушка? Проходи семилетний мальчик? Каким чудовищем предстал бы этот спокойный бык! Заласкай он жертву рогами до смерти - думаете, его бы зарезали? Он нужен всей деревне.
- Но старушка, мальчик - это же люди! - доктор сделал ударение на последнем слове.
- И однако же права деревня. С этим согласится вся крестьянская Россия! Жертву не оживишь, а бык необходим, чтобы рождались телята, чтобы коровы давали молоко: чтобы поддерживалась жизнь. Таким же образом, и бык Пудовочкин нужен, чтобы жизнь Россиивернулась к гармонии. Вы возразите, что Пудовочкин наделен сознанием и ответствен за свои поступки. На это я вам скажу: убейте его - но все равно без быков, имеющих обыкновение беситься, мы не обойдемся! Когда я слышу, что народный вождь должен быть честен, что им должен быть порядочный интеллигент, на меня нападает неудержимое чиханье. Все, кто поднимутся спасать Россию от красных, не будучи сами чудовищами в достаточной мере, - обречены!
- Но почему? - вскричал Зверянский.
- Потому что ряд несообразностей повлиял на Ход Истории, и он завел Россию в кровавое болото. Чем дальше, тем больше и больше крови, неслыханных бедствий, разврата, смертной тоски. Туда ведет большевицкая идея. Свернуть вправо, влево - тоже кровь, химеры. Но скоро можно будет выбраться на сухое место. И тогда - все исправлено; гармония - когда душа радуется, а глаз наслаждается красотой! Однако заворотить Россию сможет лишь редкого бешенства бык.
- Откуда в вас столько ужасного, Валерий Геннадьевич? - не вынес доктор. - Такой цинизм? Такая рассудочная кровавость?
- О себе я расскажу в другой раз. А сейчас я хочу, чтобы вы поняли смысл, - с нажимом продолжил Костарев. - Я произнес слово 'несообразности'. И вот
вам главная!
Испанцы, англичане, французы имели периоды исторического возбуждения,когда они устремлялись за моря, захватывали и осваивали огромные пространства, несоизмеримые с величиной их собственных стран. Грандиозные силы возбуждения избывались.
Русский народ таит в себе подобных сил поболее, чем указанные народы. Русские с кремневыми ружьями прошли Аляску, поставили свои форты там, где теперь находится Сан-Франциско. Но дальше подстерегала несообразность. За титанами России не потянулся народ, как потянулись испанцы за своими Писарро и Кортесом. Крепостничество, сонное состояние властей, сам косный, замкнутый характер чиновничьей империи не дали развиться движению. Гигантские силы стали копиться под спудом. С ними копилась и особенная непобедимая ненависть народа к господам, к царящему порядку - ненависть, чувство мести, мука - от того неосознанного факта, что великому народу не дали пойти достойным его величайшим путем.
Между прочим, это смутно чувствует и российская интеллигенция, которая так любит говорить о великом пути России - не понимая, что смотреть надо не вперед, а назад: в эпоху, когда возможность такого пути упустили правители...
Петр Столыпин был умницей наипервейшим, он лучше всех понимал все то, о чем я веду речь. Его хлопоты о переселении крестьян в Сибирь - это попытка исполнить, пусть в крайне малом масштабе, но все-таки исполнить те задачи, на которые предназначалась титаническая энергия России. Попытка дать выход накопленным силам возбуждения... Но Столыпина не стало. А большевики - для выпуска энергии - указали народу другой в известном смысле тоже грандиозный путь.
13.
Пудовочкин сидел в кресле в гостиной сахарозаводчика, ел из ушата моченые яблоки. Вошел Сунцов, доложил, что стрелявший наказан, обрисовал происшедшее.
- А это... - Пудовочкин откусил пол-яблока, - родичи?
- Отпеты! - Сунцов махнул ладонями вниз. Пояснил: все, кто был в доме Семеновых - старик-пчеловод, обе его дочери, зять и работник - расстреляны.
- Надо вот чего, - с сухой деловитостью сказал Пудовочкин, выплевывая сердцевину, - объяви на публику, что парнишка был не один, а было их двое. Второй - одинаковый с ним по росту. Сыми с парнишки обувку, пинжачок и дуй по домам: всем парням примеряй. Кому будет подходяще, собирай их на рынок. Кто из родных вякнет - аминь на месте!
Скоро в городе стали раздаваться выстрелы. Пудовочкин вскочил на лошадь и возбужденно гонял ее по Песчаной улице на Ивановскую площадь и обратно на рыночную. Его ярило предстоящее. Бил лошадь плеткой - пускал вскачь, подымал на дыбы. Она храпела, роняла пену, глаза налились кровью.
