покуражиться в ресторанах с бабами...
Все! На большее мозгов не хватает. Это все их мечты о воле. Вся 'воля'... Тупиковая ветвь человечества... Простите за стиль, нахватался тут... Не отвечайте...
ЗОНА. ПОМОРНИК
- Так, попчик! - крикнул мне бригадир на улице. - Приказ - в дымогарку двигай к котлам, быстро! Что-то о тебе начальство стало заботиться...
- Так скурвился, падла! - закричали из строя бесноватые. - На вахту ночью бегает! Грехи снимать! - заржали.
Пропустил я все это мимо ушей, пошел быстро к кочегарке. От кого приказ этот, почему?
ЗОНА. ФИЛИН
Это я ложанул Волкова, трекнул ему, что Лебедушкина надо с изолятора вытащить на ремонт, и меня тоже туда. Он ничего не понял - махнул рукой какие котлы, делайте что хотите...
На нем два висяка - Бакланов да Жаворонков. Я ему подкинул идейку Бакланова на морячка списать, свидетелей я подыщу, а Жаворонкову туда и дорога - один шел, побег, двинутый, списано...
ЗОНА. ПОМОРНИК
За час до конца смены все равно пришел бы я туда котлы осмотреть, а теперь еще три лишних часа в тепле побыть выпало. Пришел, сел на табурет, помолился и, сам не знаю как, задремал...
Удар по плечу меня разбудил. Бригадир стоит, злой, что-то говорит мне, а я сплю еще, голос его, как иерихонская труба, разносится. И не пойму, что он от меня хочет? А потом дошло - матом ругается, чтобы не спал я на работе.
Ну, тут я проснулся, и в этот момент бригадир неожиданно исчез.
Огляделся я, отметив - в который раз - довольно зыбкую грань между сном и реальностью: что это было сейчас? Кто знает? Я в последнее время цеплялся за благие видения, это спасало меня от скотского состояния, когда начинаешь зверем смотреть на людей. А ведь есть и другая жизнь, куда ты еще сможешь вернуться, даже если тебя там никто не ждет.
А те, кто рядом со мной, да простит их Бог, в любую минуту готовы сбиться в стаю да затравить меня, уничтожить, как белую ворону. Я для них был как кусок дерьма, не желающий пахнуть, вопреки своей природе. Я был не такой...
За час до окончания смены я, переборов сон, взобрался на котел, открутив крышку люка, просунул туда старую, проржавевшую задвижку-клапан и стал насаживать на заслонку. Так научил меня Филин. Стрелки приборов задрожали, задергались, стали опадать к нулевой отметке. Потух основной котел.
Заглохла сразу же компрессорная, остановились прессы и станки. Примчался бригадир, стал проверять вентили подачи газа... Подача газа не восстанавливалась, как и было задумано.
И хорошо оттого стало кому-то, обрадовались мои бесноватые:
- Завтра не работать, - внезапно выпал им отдых...
ЗОНА. ДОСТОЕВСКИЙ
Сняли зэков с этого участка работы, в Зону они утопали, а к Поморнику, как специалисту, прислали в помощь еще одного умельца, Лебедушкина, прямо из изолятора, был знаком он с этой машинерией. Да прапорщик Шакалов с ним приплелся.
Любил он вокруг ремонта какого-нибудь покрутиться, вдруг что-нибудь перепадет из материалов... И к себе в услужение тащил частенько зэков подремонтировать 'Запорожец', по слесарке что сделать. Тащил из зоны Шакалов все, что видел, - краски, инструменты, все, что плохо лежало.
Пришел Лебедушкин в робе штрафного изолятора, на спине обесцвечивающей хлоркой жирно было выведено 'ШИЗО', отчего он походил на клоуна в нелепой одежде.
- Давай-ка баньку ему устроим, - тихо сказал Володька. - А ты, поп, чайку нам сваргань... Да пошустрее. Яйцещупа купать будем.
Шакалов же сидел на корточках да приглядывался к лежащим в углу дюймовым трубам. То, что он сегодня утащит их с собой, сомнений у него не вызывало. Но на что приладить их в своей почти выстроенной баньке? - мучительно решал рачительный хозяин. Банька была с душем - на городской лад, и под это дело он уже своровал положенный комплект труб. Но новые трубы лежали перед ним, искушая и дразнясь...
Так и не решив их предназначения, Шакалов бодро согласился с затеей Лебедушкина - попариться в пристроенной к котельной бане, скинул быстро одежду да залез в парную. Пантелеймон стал подавать туда шайки с водой. И пошла банька. Вскоре влез к нему и Володька, шепнув Лукичу на ухо:
- Не зевай, зараза. Сейчас Филин явится, все нормально складывается, уходим мы с ним сегодня...
...Уже вылезли парильщики, а Филина все не было. Уже пил Лебедушкин крепкий чай с разомлевшим Шакаловым. Володька незаметно сыпанул в кружку прапорщика щепотку белого порошка - дури. Перекрестился Поморник, вздохнул что будет, что будет...
- Мы тут без электрика не управимся! - доказывал Лебедушкин Шакалову. Филин вот придет, он по этой части!
- Да якой он элэ-эктрик? - недоверчиво щурился рыжий прапор. - Горлопан он. Ты лучше откройся, за что в ШИЗО сел?
- Клянусь, электрик! - бил себя в грудь раздухарившийся Володька. - Мастак по этой части, сам видел. А в изолятор угодил за ксиву. Сам же поймал, а теперь смеешься?
Шакалов расхохотался, позвонил на вахту, спросил про Филина.
- Идет твой алэктрик. Гарно тут у вас... - оглядел он помещение. - Брагу, наверно, гоныте, а, поп? Гоныте, хлопцы, - сказал убежденно. - Знаю я вас, урок. Хорош чаек, - оглядел стакан, - только с горчинкой что-то... Анашу, наверно, сыплете! - захохотал он, не зная, как прав был в этот момент.
Лебедушкин даже поперхнулся. Взял себя в руки, рассмеялся.
- Ну а какой чай зэковский без анаши! - подтвердил. - Могу рецепт дать...
- Ты помолчи, рецептор... - осадил его прапорщик. - Пошукаю тут у вас бражку, смотри, не пожалею!
- Нет такого, - встрял Лукич. - А чай с горчинкой - это травку я добавляю. Весьма положительно для здоровья, гражданин прапорщик...
Шакалов оглядел его.
- Как дела, поп? Все молишься?
Поморник покорно кивнул.
- Помолись, чтоб ничего я у тебя не нашел... - бросил равнодушно Шакалов и отвернулся. - Жарко... - От наркотика веки его затяжелели, он моргал как-то по-детски, незащищенно.
Тут и Филин тихонько в кочегарку вошел, подмигнул Володьке и Поморнику, кивнул на засыпающего прапора - готов?
Володька радостно кивнул - действует!
Шакалов забухтел что-то и свалился на топчан, сразу захрапел так сильно, что казалось, на вахте услышат.
Филин хохотнул мягким красивым басом, показал рукой - к делу.
В руках Лебедушкина появился крюк с леской, к ней был привязан канат со стальной кошкой. Пантелеймон Лукич с удивлением и ужасом следил за их приготовлениями - решительные эти люди все уже продумали.
- Давай, батюшка... - кивнул Лебедушкин в дверях. - Бог простит тебя за предательство, я зла не помню...
И затопали вскоре шаги их на крыше.
ЗОНА. ФИЛИН
Дело-то нехитрое надо было сделать, и сделали. Лебедь с разбегу бросил крюк с привязанной к нему леской в сторону близлежащей сосны, что была уже за запреткой. Потянули на себя и быстро стали прокручивать свободный конец. За леской завился по воздуху канат. Выбрали на себя всю лесу и заменили ее канатом.
Вот и тропка к воле готова - только шагай, лети то есть.
Натянули канат покрепче, морским узлом привязали к толстой трубе котельной.
Все. Можно идти.
