– Об этом разговора не было, но думаю, что да. А после этого разговора она от меня и отдалилась. Я сразу стала недостаточно хороша для нее. У нее же планы были наполеоновские.
– Понятно… – тихо протянула я. Да, понятно теперь, что повлияло на Кристинино мировоззрение. Ох, девчонки, морочат вам головы всякие козлы, а вы верите! И жизнь потом свою ломаете.
– Это вам чем-то сможет помочь?
– Еще не знаю, Нелечка, но возможно. Я обязательно все проверю. Ты мне вот что еще скажи. Помнишь ли ты, как его звали?
– Того парня? Помню, конечно. Не так уж много времени прошло, два года всего. Звали его Сергей Перехватов. Он себя, правда, Серж все время называл. Тоже мне, француз недоделанный! – фыркнула она.
– А где он в Москве жил, не говорил?
– Где-то в Химках, по-моему. Потому что Кристина как-то несколько раз упоминала этот район в своих рассказах.
– Хорошо, Неля. Вот тебе мой телефон. Если ты вдруг что-то вспомнишь еще – позвони мне обязательно, хорошо?
– Обязательно, можете не сомневаться, – заверила меня девочка.
Я вышла на улицу. Так, что же теперь делать? Неужели придется ехать в Москву? А надо ли? Имеет ли какое-то отношение этот Сергей к гибели Кристины? Ведь прошло два года, он наверняка о ней и думать забыл… А что, если приезжал сюда? Или она в Москву недавно ездила? Нужно выяснить у Люды.
Я снова забежала в четвертый подъезд.
– Люда, – запыхавшись, сказала я. – Кристина не ездила в Москву в последнее время?
– Мы с ней вместе ездили, – немного удивленно ответила Людмила. – А что?
– Она все время была с тобой? Никуда одна не ходила?
– Ну, она ходила одна, конечно. Она все-таки взрослая девочка уже была, я ее отпускала. Да ее разве удержишь! – Людмила махнула рукой. – А что случилось, Поля?
– Да ничего, Люд, побегу я. Дел теперь навалилось невпроворот.
Так, понятно. Плохо дело. В Москву, похоже, ехать придется. А не хочется. Во-первых, работа. Во- вторых, честно говоря, мне не хотелось лишний раз тратить Людмилины деньги. Она пока ничего мне не заплатила, но расходы-то покрывать ей придется. С другой стороны, если этот парень причастен к убийству… О каких расходах тут можно вести речь? Ладно, в крайнем случае я Ольгу в Москву пошлю. А сама как раз в квартире у нее приберусь за это время, а то уже смотреть невозможно на это безобразие.
А Людмила-то все-таки приняла на грудь, пока меня не было! Я отчетливо ощутила запах алкоголя, когда сейчас разговаривала с ней. Нет, от этого ее нужно отучать!
Я сунула руку в карман и обнаружила, что у меня закончились сигареты. Придется переходить через подземный переход на ту сторону, здесь я что-то ни одного ларька не вижу.
Спускаясь к переходу, я увидела свою знакомую нищенку. Она сидела на земле, подстелив картонку. Рядом лежала кепочка, призывая кидать в нее деньги. Недавно прошел дождь, и картонка подмокла. Мне было жалко женщину, и я невольно остановилась.
– Привет! – поздоровалась я с ней.
– Здравствуйте, – прошептала она.
– Ну, как дела-то твои?
– Нормально.
– Чего на земле-то сидишь?
– А где мне еще сидеть? – удивилась она.
Хм, хороший вопрос. Логичный такой.
– Ну… не знаю. Потеплее местечко бы поискала.
Она только вздохнула. Потом подняла на меня глаза и спросила:
– Простите, у вас сигареты нет?
– Увы! – развела я руками. – Бегу вот за сигаретами. На обратном пути угощу, если тебя не турнут, конечно, отсюда.
Я прошла по переходу, вышла на привокзальную площадь, купила в ларьке пачку «Мальборо» и вернулась назад.
Нищенка сидела на том же месте, где я ее и оставила. Денег в ее кепочке не прибавилось.
– На! – я вытащила из пачки сигарету.
При взгляде на «Мальборо» глаза ее разгорелись. Она быстро схватила сигарету и сунула в рот. Я поднесла ей зажигалку.
– Тебя как звать-то? – поинтересовалась я.
– Лю… Люба, – ответила женщина.
– И как же ты, Люба, до такой жизни докатилась? Молодая же еще. Шла бы работать.
– Некуда мне… – тихо ответила она. – Да и незачем.
– Что значит незачем? – удивилась я. – Что, побираться лучше?
– Не знаю… – еле слышно прошептала она. – Мне уже не может быть лучше.
– Личная драма, что ли, какая? – спросила я, недоумевая, что могло заставить не старую еще женщину стать нищенкой?
– Да… Неважно это все.
Ну, не хочешь говорить – не надо, – подумала я.
– Ну ладно, – помолчав, сказала я ей. – Как знаешь. Козел этот не обижал тебя больше?
– Не…
– Ну и отлично.
В этот момент послышались раскаты грома. Через пару секунд сверкнула молния, и полил дождь. Нищенка вскочила, заметалась и нырнула в подземный переход. Я невольно за ней.
Дождь разошелся не на шутку. Вернее, это был даже не дождь, а самый настоящий ливень.
– Куда же ты теперь? – спросила я.
– Не знаю. Тут пережду.
– Слушай, а тебе вообще есть куда идти?
Нет, не подумайте, я не собиралась тащить ее к себе – я еще не сошла с ума. Это Ольга может такое выкинуть. Но довезти-то я ее могу до дома? Только бы узнать, где он у нее, этот дом…
– Есть… Только ехать надо.
– Куда?
– К горпарку.
– Так, подруга, давай-ка бежим со мной. Я здесь стоять не собираюсь целый день, а дождь, похоже, нескоро кончится. Пошли со мной, я тебя отвезу.
– Нет, что вы, не надо! – испуганно замахала она руками. – Не стоит.
– Хватит, короче! – рявкнула я на нее и, выждав момент, когда ливень немного стих, схватила Любу за руку.
– Бежим!
Мы рванули под дождем к моей машине, которую я оставила у Людмилы во дворе. Через пару минут, промокшие, мы уже влезали в нее. Люба испуганно жалась на заднем сиденье, оглядываясь по сторонам. Да, вряд ли ей когда-нибудь приходилось ездить в «Ниссане».
Я выехала на центральную улицу и спросила у Любы:
– Куда дальше?
– Прямо, – отозвалась она. – Потом покажу.
Мы ехали минут семь, пока Люба не сказала:
– Вот здесь остановите!
Я высадила ее возле частного сектора, который по непонятной причине еще сохранился в центре города и представлял собой жалкое зрелище.
Люба выскользнула из машины и нырнула в один из закоулков, я даже не успела разглядеть, в какой. Да, привыкла, бедняжка, шарахаться от людей. Видно, здорово ее жизнь потрепала. Ох, не дай бог когда-
