нибудь дойти до жизни такой! От этой мысли меня аж передернуло.
Я вспомнила Людмилу, потерявшую Кристину, и невольно вздрогнула. Как бы Люде не повторить судьбу этой женщины. Нет, конечно, это самый крайний случай, но все же… Надо будет поговорить с Ольгой и попросить ее провести для Людмилы сеанс. А то как бы не кончилось дело плохо.
Ведя машину, я переваривала все, что узнала за сегодняшний день. Более всего меня напрягала необходимость ехать в Москву. А ехать необходимо – других зацепок я не видела. Короче, сегодня на работе я узнаю, смогут ли мне дать отпуск на пару дней, и если нет, то пошлю Ольгу. Пусть, в конце концов, пошевеливается, а не по парикмахерским ходит!
Приехав домой, я первым делом позвонила Ольге.
– Это я, – начала я разговор. – Чем занимаешься?
– Сижу… – послышался жалобный голос Ольги. – Вернее лежу. Встать даже не могу.
– Что это еще с тобой?
– У меня компресс на голове. Ты же меня вчера так расстроила! Ушла, даже не попрощавшись! А я очень остро реагирую на такие вещи, ты же знаешь.
– Ох ты, какие мы нежные! – сразу же взяла я твердый тон. Ольге только дай волю – сейчас развезет на два часа свое нытье и жалобы на жизнь. Поэтому я сразу же опустила ее на грешную землю. Я даже ничего не буду спрашивать на работе – я пошлю в Москву Ольгу.
– Короче, так, подруга, – заявила я ей, прерывая охи-вздохи. – быстренько лечись, приходи в себя, ты едешь в Москву.
– Куда? – Я прямо увидела, как вытаращилась Ольга, подскакивая на постели, а компресс у нее съехал набок.
– В Москву, – спокойно повторила я. – Я сейчас тебе все объясню.
И я рассказала Ольге об истории с Сергеем Перехватовым.
– Поля, а где же я его там найду? – растерянно спросила сестра.
– Ой, да неужели это так трудно! В адресном столе спросишь. Правда, мы не знаем отчества, зато приблизительно год рождения. И потом, он живет где-то в Химках. А я не думаю, что там на каждом шагу встречаются двадцати-двадцатипятилетние сергеи перехватовы…
– А где я там буду жить? – не унималась Ольга.
– Так, ты в конце концов, работать будешь или нет?
– Буду, буду, – сейчас же согласилась Ольга.
– Ты сможешь остановиться в гостинице. Людмила оплатит все расходы. Только ты уж там не самую дорогую выбирай. Кроме того, запросто можно снять квартиру. Да я уверена, что тебе прямо на вокзале предложат.
– Но, Поля, мне не хочется разорять Людмилу!
– Ну, тогда есть третий вариант… Ты можешь остановиться у отца!
– Что? – вот этого Ольга никак не ожидала.
Дело в том, что наш досточтимый папаша, Андрей Витальевич Снегирев, развелся с нашей мамой давным-давно. И благополучно переселился в Москву. Вернее, сперва переселился, а потом уж развелся. Нас он никогда к себе не звал. Периодически мы получали от него поздравительные открытки с красивыми фотографиями, но встречаться не встречались.
Правда, не так давно я, будучи в Москве по одному делу, совершенно случайно столкнулась с папашей. Встреча была не очень теплой, но мне помогла. И папочка даже любезно предложил нам приезжать к нему. Видимо, надеясь, что мы предложением не воспользуемся никогда. А вот мы возьмем и воспользуемся, мы люди не гордые.
Так я и сказала Ольге.
– Никогда! – с пафосом ответила на это Ольга, напомнив мне Кису Воробьянинова, отказывающегося просить милостыню.
– Тогда живи на вокзале, – предложила я.
Ольга только вздохнула, потом промямлила:
– Ладно, поглядим там. А когда нужно ехать?
– Вот это деловой разговор! – одобрила я ее. – Пока я тебе точно не могу сказать, когда, но скорее всего, завтра. Чего время-то тянуть? Я постараюсь достать билеты – ты, конечно же, этого сделать не в состоянии. Возможно, попрошу Жору посодействовать. И вперед, девочка!
– Поля, а что мне ему сказать?
– Кому? – не поняла я.
– Ну, этому… Сергею… Как его, Пересветову, что ли?
– Пе-ре-хва-то-ву! – по слогам повторила я. – Запиши фамилию непременно, а то будешь там неделю искать какого-нибудь Перепелкина, удивляясь, что не можешь найти!
– Так что мне сказать Перехватову?
– Господи, Оля, ну откуда же я знаю? Подумай сама! Ты же психолог, в конце концов! Выясни, не был ли он в Тарасове несколько дней назад. И вообще, прощупай, что за отношение было у него к Кристине? Может, он ее люто ненавидел за что-то?
– Ладно, – обреченным голосом ответила сестра. – Я постараюсь.
– Ну вот так! – удовлетворенно ответила я. – А теперь пока, мне на работу пора.
– Пока! – грустно ответила Ольга, вешая трубку.
На работе все было отлично, я на всякий случай все-таки уточнила, смогут ли меня отпустить, потому что боялась, как бы у Ольги в спешном порядке не началась депрессия, гонконгский грипп или размягчение мозга. Мне сказали, что четыре дня за свой счет я могу получить легко. Хорошо, будем иметь это как страховочный вариант.
Прежде чем посылать Ольгу в Москву, я решила еще раз навестить Людмилу и узнать, что ей известно об этом Сергее. Не может быть, чтобы она ничего о нем не знала – все-таки такая любовь со стороны Кристины…
На улице уже темнело, когда я вела свой «Ниссан» к дому Людмилы Лукашниковой.
По двору шла красивая девушка – та самая, которую я видела сегодня с наглым типом, получившим от меня по морде. Девушка была одна. Она обернулась, отходя к обочине и пропуская мою машину, и я смогла рассмотреть ее красивые, грустные глаза голубого цвета.
«И что она встречается с этим типом?» – недовольно подумала я.
Поднимаясь по лестнице, я снова обдумывала, почему так происходит в жизни: как хорошая девушка – так ей обязательно какой-нибудь козел попадется, а как стервоза какая – так парень у нее хоть куда! И любит, и на руках носит… Где справедливость?
В задумчивости я надавила на кнопку звонка. Людмила открыла только минуты через три, и я увидела, что она уже под хорошим «шофе».
– Люда… – я хотела ей сказать что-нибудь, но не смогла. Просто не находила слов.
– П-проходи, – выдавила Людмила, пропуская меня.
В комнате был бардак. Зря я радовалась, что Людмила начинает приходить в себя – ничего подобного.
Сама хозяйка была одета в халат, распахнутый на груди, который давно следовало бы постирать. Волосы были замотаны на голове в жалкий пучок. Даже не верилось, что еще две недели назад эта цветущая женщина приезжала на занятия шейпингом в собственном автомобиле, походка ее была легкой и грациозной, а глаза сияли, заставляя мужчин долго смотреть ей вслед.
На столе стояла почти пустая бутылка водки, валялась накромсанная вместе со шкурками колбаса, пролит какой-то компот…
Я села на диван, закинув ногу на ногу, посмотрела на Людмилу и вздохнула.
– Поленька, только не ругай меня! – качая головой, попросила Людмила. – Ты не представляешь, как мне тяжело!
– Да я представляю, Люд, – тихо ответила я. – Только разве от этого тебе будет легче?
– Не будет… Конечно, не будет, но без этого совсем тошно!
Людмила ткнулась головой в подушку и заревела, трясясь всем телом.
Я пошла за валерьянкой, понимая, что совершаю абсолютно бесполезный поступок.
