– Пошли! – Живец подтолкнул Милоша пистолетом. В коридоре действительно стоял Аркадий, его руки были скованы за спиной. – Снимите наручники!
Минуту назад он хотел выйти под руку с мэром, держа пистолет под полой форменной кожанки, а теперь понял, что этого не требуется. Здесь просто люди, усталые, вырождающиеся. Им ничего не нужно, пока этого не потребует Милош. Веками энергию давали идеи, обещавшие процветание, а когда они иссякли, когда с окружающим миром стало не нужно больше сражаться, чтобы уцелеть, люди превратились в кукол. И только клоны, в которых догорают искры чужой силы, еще находят странный вкус в игре под названием жизнь. Бояться им следует только друг друга… Точнее, следовало, теперь на сцене появились сразу два противника. Но здесь их нет.
– Спасибо, – шепнул энбэшник.
– Что? – даже не понял Живец. – Ах да. На здоровье, Аркаша. Выбери там машину с хорошими подвесками, а то мэра растрясет.
По обе стороны крыльца выстроились десятка три мунгвардейцев. Дмитрий пожалел, что у Шацкого нет оружия, – на открытом пространстве охрану можно было расстрелять за несколько секунд. Впрочем, майор бы не понял, зачем это нужно… У рожденных нет «энергии игры».
Живец не сказал о конечной цели поездки, просто махнул Шацкому рукой, и тот послушно покатил по узкой дорожке, ведущей к шоссе. Милош, время от времени потирая виски и явно стараясь протрезветь, молчал, пока мимо не пронеслись распахнутые ворота.
– Может, хватит, Дима?
– На шоссе высадим, – отозвался погруженный в свои мысли Живец.
– Только не очень далеко, ладно? Я ведь должен быть на месте, наша охота продолжается.
– Охота на кого?
– Ну, есть еще некоторые люди на подозрении… Да и в НБ кое-кто из начальников отделов может натворить глупостей.
– Ты же говорил, там твои друзья.
– Не только, – вздохнул Милош. – Есть друзья, а есть… ну, соперники. Ты понимаешь. И вот еще: мы договорились? Я могу на тебя надеяться? Пойми, это не вопрос игры, это вопрос самой возможности играть. Если Крысолов добьется своего, то начнется схватка, в которой мне не уцелеть, и…
– Ты в это веришь все-таки? – перебил его Живец.
– Во что?
– Ну в то, что все горожане узнают о случившемся? Ты веришь, что Крысолов наделен такими возможностями?
Мэр только хмыкнул и отвернулся к окну. Тихонько рассмеявшись, Дмитрий подмигнул обернувшемуся Шацкому.
– Так и будет! Как ты ввязался в эту историю, а, Милош? Такая глупость с твоей стороны!
– Отиль с Плещеевым убедили меня в опасности. Особенно после того, как из тоннелей не вернулись несколько…
– Клонов.
– Да, несколько наших, – вздохнул Милош. Шацкий опять обернулся, мэр вызывающе ухмыльнулся ему в лицо. – Да! Что смотришь?! За дорогой следи. Это были не простые ребята, Дима, не такие хорошие, как ты, но тоже очень не простые. Они не вернулись. И ты бы не вернулся. Я всех нас спас, понимаешь?! А теперь меня хотят заставить заплатить за это…
– Что тебе стоит? Объяснишься, а еще раньше – скроешься куда-нибудь, денег хватит, возраст уже преклонный.
– Да не так чтобы очень, – обиделся Милош. – Дима, есть вещи, которые я не могу себе позволить. Так же как умереть. Есть вещи, которые мне нравятся. А вот чутье подвело, ты прав… Впрочем, выхода не было. Так я могу на тебя надеяться? Учти, если я окажусь крайним, то обнародую кое-какую информацию. Она, кстати, будет обнародована и в случае моей смерти… – Мэр сделал такую короткую паузу, что Шацкий, похоже, не обратил на нее внимания. – Короче говоря, на фоне всеобщей запуганности клонами не избежать большой резни.
– Ты меня пугаешь? – повел бровями Живец. – Меня? Этими наплевавшими на все, стареющими, бездеятельными людьми?
– Дурак! Резню начнут наши. Равновесие нарушится, и тогда… Слишком много разных игр переплелось. Но это схватка в молчании, понимаешь? Стоит кому-то одному вскрикнуть, и заорут все. Клонов не истребят, они начнут охотиться друг на друга с помощью рожденных. Сами же клоны уничтожат фабрики, потому что во время войны прежде всего нельзя позволить усилиться другому. Не думаю, что тебе будет просто, ведь и сейчас не только я о тебе знаю, а случись что – узнают все. Твое существование, вот с такими способностями, станет очень неудобным для всех.
Машина выехала на шоссе, Шацкий обернулся в третий раз, теперь вопросительно. Живец помолчал немного, потом кивнул:
– Да, тормози. Пора расставаться.
– Я на тебя надеюсь, Дима! – Милош крепко сжал его плечо и тяжело выбрался из машины. – Не свидетельствуй – и все обойдется! Вот увидишь!
– Увижу. А ты – нет.
Мэр не расслышал последних слов, сунулся обратно в салон с вопросительной улыбкой и тут же вылетел наружу, нашпигованный пулями. Выпустив в дергающееся тело остаток обоймы, Живец спокойно перезарядил «рокот», закрыл дверь.
– Едем, Аркаша.
