металлическим. - У нас нет к вам никаких претензий, вы поступили верно, речь идет о том, что Ригельт завалил операцию, вот о чем идет речь...
- Неправда, господин Ниче. Мы передали информацию о том пансионате, где остановился объект наблюдения...
- Да?! В какое время?
- Как только Шиббл вернулся из Асунсьона.
- Вы получили подтверждение, что информация верная?
- Я и не должен был ее получать.
- А Ригельт должен! А тот мальчишка-индеец, которого он отправил за Штирлицем, перепродался! За гроши! И сказал Штирлицу, что <инглез> поручил ему смотреть за <сеньором>, пока тот покупал себе костюм, брился, снимал комнату в другом пансионате и посещал здание почты! И после этого Штирлиц у ш е л! Мы не знаем, где он. Ясно вам, отчего от вас требуют письменного отчета?! Вы звонили по цепи? Или, надеюсь, поступили не как Ригельт, а по правилам?
- Я не могу отвечать за него... Он жил в <Александере>...
- Сделаете так, чтобы получить все его счета в отеле. Они должны хранить его счета. Принесете мне квитанции за оплату телефонных переговоров, там должны быть номера, по которым он звонил. Сделаете копию, оставьте ее себе, ясно?
- Да... Но где мне ее хранить? Я стараюсь соблюдать полнейшую легальность.
- Меня совершенно не интересует, где вы будете хранить копию. Закопайте в вашем складе. Спрячьте в сортире, мне все равно. Но если мой самолет грохнется в океан и я не пришлю вам открытки с видом Лиссабона, отправьте копию Ланхеру... Вместе с другими документами вашей фирмы... Соберите ворох бумаг, это не вызывает подозрений на почтовой таможне...
- Вызывает. Здесь все вызывает подозрение.
- Но ведь у вас есть контакты на границе?
- Да.
- Значит, отправите телеграммы в тот день и час, чтобы номера телефонов, по которым звонил Ригельт, - если он все же звонил соответствовали датам отправки корреспонденции. Не мне вас учить азам ремесла.
- Хорошо.
- А что вы такой натянутый, Райфель? - Роумэн откинулся, полагая, что обопрется о спинку стула, и чуть не упал, забыв, что сидит на пне красного дерева. <Идиоты, за такой материал получили бы десять удобных кресел из сосны или пальмы, что за неповоротливость?! Совсем растеклись под солнцем, пошевелиться не хотят!>.
- Я совершенно не натянутый, господин Ниче... Отнюдь... Просто все это несколько неожиданно...
<Я иду ощупью в полнейшей темноте, - подумал Роумэн. - Я могу провалиться в и х яму каждую секунду. Они умеют конспирировать, как никто другой. Пока что я, вроде бы, не сделал рокового шага, но я иду по краю обрыва, и первый же его конкретный вопрос будет сигналом тревоги, не пропустить бы>.
- Если бы научились загодя планировать провалы, их бы не было. Увы, как правило, планируют победы, а не поражения, Райфель. Вы сможете выполнить мое поручение, скажем, к пяти часам?
- Постараюсь.
Роумэн понял, что именно сейчас настал тот момент, когда вспыхнул сигнал тревоги: <Этот эсэсовец не имеет права говорить 'постараюсь' посланцу из их вонючего центра, это не по их правилам, он п р о б у е т меня. Или же я так и не понял в них ни черта>.
Роумэн недоуменно обсмотрел собеседника, неторопливо поднялся, достал из кармана две долларовые монетки, бросил их на стол и, не попрощавшись, пошел к выходу.
Райфель догнал его возле двери, тронул за локоть:
- Господин Ниче, постарайтесь понять меня.
- Пусть этим занимается ваша жена, Райфель. У меня другие задачи. Если вы намерены покрывать Ригельта - так и скажите, а финтить со мной не надо, у меня мало времени и достаточно много дел, о которых я обязан отчитаться. И я отчитаюсь, уверяю вас. Я не умею подводить тех, кто отдает мне приказ и платит деньги.
- Господин Ниче, вы, как и я, понимаете, что писать отчет о работе и передавать его незнакомому человеку... Такого еще не было...
- А просьбы, вроде той, с которой к вам обратился Ригельт, случались и раньше?
- Нет, это было впервые, меня это тоже удивило, не скрою.
- Что из себя представляет Шиббл?
- Лондонский уголовник. Мы к нему обращаемся в редких случаях.
- Кто к нему обращался, кроме вас?
- Я думаю, Фройбах.
- Псевдонимы?
- Я знаю только один: Шнайдель.
- От кого он получил санкцию на обращение к ч у ж о м у?
- Речь шла о переправке Зибера...
- Я спрашиваю, кто дал ему санкцию?
- Мне казалось, что он получ...
- Казалось? Или убеждены?
- Я не располагаю фактами.
- Он обсуждал с вами этот вопрос?
- Нет.
- Так и напишите: <Со мной вопрос о переправке Зибера не обсуждался, санкции получено не было, Фройбах обратился к Шибблу по собственной инициативе>. Ясно?
- Да. Я понимаю.
- Понимает теоретик от математики! Я спросил: <Ясно>?
- Да, мне ясно.
- Нам в Европе приходится работать в условиях разрухи и террора. Германия лежит в руинах. Голод. Мы вынуждены скрываться и каждую минуту быть готовыми к выстрелу в спину! А вы здесь, видите ли, решили, что ц е н т р далеко, и начали делать, что душе угодно, да?!
- Мне было приказано легализоваться и наладить бизнес. Я выполнил это задание. Придет другое - выполню и то.
- Приведете с собой Фройбаха... Ко мне, вечером...
- Да, но ведь он в Монте-Карло...
- По мне хоть в Париже. Сколько туда километров? Сто? Меньше? Достаньте машину и привезите его к восьми часам.
- Я не успею к восьми, его лодочная станция закрывается только в семь... Мы сможем приехать к девяти.
- Кто в Эльдорадо мог знать о звонке Ригельта? И вообще о Штирлице?
- Вальдман. Он приезжал к Ригельту, пока тот ждал возвращения Шиббла.
- Достаньте мне машину. Я не знаю, как вы это сделаете, но машина должна быть. Счет за нее передадите мне, предложите любые деньги. Как найти Вальдмана?
- Зоосад Вер-Майера. Он там живет постоянно, слева от дороги есть указатель.
- Ваш к нему пароль?
- <Заказанные вами генераторы находятся в пути, сейчас это дефицит в Европе>.
- Отзыв?
- <Да, но в Канаде нет того сечения, которое мне нужно, поэтому приходится искать в Британии>.
- Оставайтесь здесь, пишите отчет, можете сделать это моими чернилами, - Роумэн передал ему пузырек с с и м п а т и к о й - раствором луковой эссенции, абсолютно незаметным между строками. - Фройбаха я навещу после визита к Вальдману. Пароль?
- <Нельзя ли организовать лов исключительно большой рыбы, поддающейся обработке в мастерской Хорхе, где делают чучела?> Отзыв: <Придется ждать до завтра, сегодня вода мутная, большая рыба не
