– Привет честной компании, – сказал Жданович и сел на свободное место.
– Ну, как сын, нормально? – снова спросил его Долгушин.
– Отсылают они его, Витька, – голос у Ждановича был подавленный.
– Как отсылают? Куда?
– Да куда – в приют.
– Не может быть! – тревожно воскликнула Лиля.
Жданович оглянулся на нее, слабо усмехнулся.
– В какой приют? Ты что очумел? – спросил Долгушин.
– Да при монастыре одном. Монастырь где-то в Рязанской области. – Жданович сдвинул очки и потер переносицу.
– В монастырь? Ничего себе! – хмыкнула Варвара.
– Это кто же тебе сказал такое? Леха-маленький? – спросил Долгушин.
– Нет, она.
– Жена?
– Да, моя бывшая. Сказала – это что-то вроде школы при монастыре. Сказала, что сейчас это очень престижно. Что отчим не против, он уже пожертвование монастырю внес. Сказала, что… В общем, они, мол, так решили – Лешке, мол, хорошо там будет. И духовное руководство, и отсутствие уличных соблазнов и вообще…
– А что же вы, Алексей Макарович? – спросила Лиля.
Она не садилась за стол, стояла у стены, не сводя со Ждановича глаз.
– А что я должен был сделать? – спросил он.
– Я не знаю, но…
– Да не переживай ты, Макарыч, – гулко откликнулся капитан Аристарх. – В монастыре плохому пацана не научат. Раз уж он твоей благоверной не нужен, то… В общем, правильно. А так бы в нахимовское пошел или в суворовское. По совести говоря – какой ты ему отец? Ну, какой?
Жданович налил себе коньяка.
– Вот, я и говорю, – капитан Аристарх вещал, изредка поглядывая на стоявшую у стены Лилю. – Готово дело – сразу концы мочить… А пацану твоему учиться надо, самому на ноги вставать. Ну, оставишь ты ему наследство – эту квартиру свою пятикомнатную на Выборгской стороне, ну дом построишь на заливе, но ведь если собьется он с панталыку, все в трубу улетит. А так, может, у него стержень будет крепкий.
– А у меня, что, Аристарх, гнилье, что ли, внутри? – тихо спросил Жданович.
– Сумятица у тебя – ты уж не обижайся, Леха, я как есть, по-дружески. Сумятица и раздрай полный. Ну, ты же сам про это говоришь.
– Это кто такие? – вдруг резко спросил Жданович, кивая на Кравченко и притихшего Мещерского. – Что-то физиономия эта вроде мне знакома.
– А это няньки твои, Лешенька, – засмеялась Варвара. Была она похожа сейчас на веселую, прекрасную и коварную ведьму. – Я уж не знаю, как бы ты просек этот вот всеобщий прикол. Тут вся честная компания посоветовалась и решила нанять тебе, Лешенька, нянек – уа-уа!
– Кравченко Вадим Андреевич, – Кравченко взял инициативу в свои руки и представился своему клиенту лично. – А это вот напарник мой Сергей Юрьевич Мещерский.
– Где я тебя видел, парень? – спросил Жданович.
– В баре в Питере. Когда вы господину Бокову морду бить собирались. Я вот только так и не понял за что.
Жданович сдвинул очки на кончик носа. Взглянул на Долгушина.
– Твои штуки?
– Леха, ну…
– Я тебя спрашиваю – твои?
– Это я Виктора Павловича упросила! – громко воскликнула Лиля. – Вы же как ребенок! Что-нибудь случится – они же как собаки на вас бросятся, в клочья разорвут.
– Кто это они? – хмыкнула Варвара. – И что ты интересно городишь, Лилька? Вообще, твое ли это дело?
Лиля распахнула дверь, выскочила из каюты – на палубу, в ночь.
Жданович смерил Кравченко взглядом.
– Ладно, сейчас поглядим. Вадим тебя зовут, говоришь? Андреич? Спортсмен, что ли, бывший? Или спецназовец?
Кравченко выпрямился.
– Ты на машине – нет? – не унимался Жданович.
– На машине.
