расширено (см. главу VIII). Среди авторов, которых он читал, названы теперь Герцен, Карл Маркс и Михайловский. Как некий штрих, свидетельствующий о близости Щепкина к настроениям позднего народничества, упомянут портрет Михайловского, который он всегда держал на столе.
В первом варианте резкую характеристику деградации помещиков под влиянием новых условий дает в разговоре с Растегиным Долгов: 'Я всегда говорил, и вот подтверждение моих слов: современные условия вырабатывают из помещика три типа: один из них просто гибнет..., другой становится кулаком и грабителем, ему плевать на всякие идеалы, а мелкопоместные должны делаться жуликами, продавать любовниц, иначе нечем проценты платить, иначе гибни, уезжай в город, служи'. Теперь эти слова в несколько видоизмененной редакции оказываются вложенными в уста Щепкина (см. главу VII).
Ряд новых поправок вносит А. Толстой в характеристику и других своих персонажей.
О барыне Тимофеевой, опустившейся и одичавшей, одетой в заплатанную юбку и мужицкие сапоги, узнаем мы теперь, что она 'последний отпрыск Тимофеевых', которым 'даровано было дворянство еще при царе Борисе'. Вместе с тем не так заметно в ее речах проявляются теперь признаки умственной поврежденности.
В первой редакции рассказа Чувашов, принимая приехавшего к нему Растегина, знакомого ему по Москве, и вызываясь помочь ему, сразу же ставит условие: 'С каждой купленной вещи вы платите мне 25%, за каждое посещение усадьбы - 50 рублей. Если не согласны, то вам придется уехать отсюда'. Во второй редакции этот эпизод изменен, новая сделка характеризует непрактичность дворянина Чувашова, его неприспособленность к коммерческим делам.
Наиболее существенной переработке подверглись сцены, рисующие Растегина на именинах у Ражавитиновых, а также эпизоды, связанные с пребыванием его у Дыркина. Писатель заостряет сатиричность изображения ражавитиновских гостей, более красочно живописуется гомерическое обжорство и пьянство опустившихся и одичавших дворянских последышей, их сплетни у обеденного стола.
Автор исключает сцену объяснения Растегина в саду с вдовой Сарафановой - эпизод, уводившей читателя в сторону от описанной далее истории увлечения Растегина Раисой.
В главу пятую вводится новый эпизод - шутовская проделка Дыркина в купальне.
При переработке первого варианта вставлены также в текст 1екоторые существенные для понимания общего смысла рассказа места. Так, например, в газетном тексте отсутствовали слова Растегина в конце VII главы, которые подводят итог его впечатлениям от поездки: 'Здешние порядки у нас, по- московскому, разбоем называются. Где я - в лесу? Что я привезу в Москву? С чем приеду? Эх, господа помещики!'
В новом варианте рассказ приобрел большую композиционную слаженность и законченность, преодолена была эскизность изложения.
Газетный текст распадался всего на две главы Во втором варианте он разбит уже на ряд глав меньшего объема. Заключительная, девятая, глава (скандальное происшествие с Растегиным на железнодорожном полустанке) отсутствовала в первоначальном тексте.
В газетном тексте Растегин прерывает свое пребывание у Дыркина, уезжая, по совету Чувашова, на ночь в соседнюю усадьбу Семочки Окаемова играть в карты. Там, помимо некоторых уже знакомых лиц, встречает трех земских начальников и такого же, как он сам, буржуа - богатого губернского бакалейщика Петра Ивановича, (О последнем автор сообщает, что, побывав в Париже, он присвоил себе более 'благородное' прозвище - Пьера Зуазо.) Шумный картеж и выпивка заканчиваются скандалом, разгоревшимся между тузом бакалейщиком и гостями из дворян.
Ссору эту писатель изображает так:
'...Зуазо так разошелся, что встал, с бокалом в руке, и, попросив молчания, начал говорить уже вслух, оттопыривая нижнюю губу.
- Господа, Россия давно встала на путь экономического движения. Экономика неразрывно связана со всей жизнью страны. Дворянин теперь может существовать лишь при условии, если превратится отчасти в негоцианта. Представители торговли и высшего класса подают друг другу руки...
- Зуазо, слышали двадцать раз, замолчи, я тебе такую руку подам, сказал веселый земский начальник.
- Виноват, прошу свободы слова, - разгорячась, продолжал Зуазо, - вы, господа земские начальники, лишь тормозите эконо...
Но тут он приостановился, покраснел и воскликнул, бог знает, по какой связи идей своих:
- Я утверждаю и настаиваю, что земские начальники все до одного свиньи.
Он сел. Среди стоящих у винного стола произошло замешательство. Потом от сбившейся кучки отделились Борода-Капустин и просто Капустин, подошли к Зуазо (Растегин пришипился в другом конце дивана) и проговорили ледяными голосами:
- Ах ты мерзавец! Извиняйся, иначе здесь, в комнате, будешь драться на револьверах со всеми тремя!
Зуазо вскочил, разводя руками, но все-таки, остановясь перед земскими начальниками, сидящими у противоположной стены на табуретках, принялся извиняться, путаясь в словах.
- Чего этот хам бормочет, не понимаю, - сказал один земский начальник.
- Не желаю принимать извинения, - закричал другой. А веселый воскликнул, топая каблуком:
- Э, нет, не прощу, пусть извиняется и ногой не дрыгает, зачем он ногой трясет, это меня раздражает.
- Господи, да она сама дрыгает! - воскликнул Зуазо.
- Тогда давай драться.
- Зачем, ведь я извинился.
- Ты драться отвиливаешь, значит ты не порядочный человек, тебя в общество допускать нельзя...'
Во второй половине рассказа существенно меняется А. Толстым общая планировка его - меняется в сторону более простого изложения событий в хронологической последовательности. В газетном тексте утро в день пребывания Растегина у Дыркина и денежная сделка их относительно Раисы давались после того эпизода, когда Долгов и Щепкин обнаруживают в лесу под дождем Растегина и Раису, вывалившуюся из экипажа в лужу. Равным образом в газетном тексте описание ночи, проведенной Растегиным и Раисой в доме Долгова, шло после эпизода возвращения Щепкина утром домой и после того момента, когда к нему приходят Долгов с Растегиным, прося найти шелковое платье для Раисы.
А. Толстым при первом переиздании рассказа осуществлена была весьма решительная переработка стиля, художественно-языковой ткани произведения.
Текст 'Приключения Растегина' в VII томе Сочинений 'Книгоиздательства писателей в Москве' совпадает во всех трех изданиях его - 1915, 1916 и 1918 годах.
В следующем переиздании 'Приключений Растегина', в сборнике автора 'Китайские тени' (изд-во 'Огоньки', Берлин. 1922), писателем была проведена правка стилистического характера во всех главах.
Незначительная правка стиля была проведена при включении рассказа во II том Собрания сочинений изд-ва 'Недра', 1930, и в III том Собрания сочинений ГИЗ, 1929.
Печатается по тексту I тома Собрания сочинений Гос. изд-ва 'Художественная литература', Л. 1935, совпадающему с изданием 1930 года.
БОЛЬШИЕ НЕПРИЯТНОСТИ6
Впервые напечатана в сборнике 'Слово', 'Книгоиздательство писателей в Москве', № 3, 1914. Перепечатано в сборнике 'Обыкновенный человек', изд-во 'Наши дни', 1915.
Повесть 'Большие неприятности' является частью произведения более обширного, замысел которого намечался, но не был осуществлен писателем полностью. Это подтверждается тем, что текст повести 'Большие неприятности' в сборнике 'Слово' сопровождается следующим примечанием автора:
'В этой повести описано одно событие из жизни Николая Николаевича Стабесова - происшедший с ним перелом, который закончился встречей и влюбленностью в Наташу. Дальнейшее: их жизнь в Москве, среди суеты, приключений, соблазнов и превратностей, как уцелело и во что превратилось их чувство - будет описано в следующей повести: 'Мышиная беготня'.
В архиве А. Н. Толстого в Институте мировой литературы им. А. М. Горького имеется рукопись, представляющая неопубликованное и незаконченное продолжение 'Больших неприятностей' (см. папку № 101/67). Проза без названия. Машинопись с авторской правкой. Начинается словами: 'В сумерки по травянистому откосу...'
В шести главах этой рукописи, имеющей еще эскизный характер, рассказывается о возвращении Н. Н. Стабесова в город, о попытке самоубийства горничной его Стеши, бросившейся в Москву-реку, и спасении ее чудаковатым и странным 'благотворителем' Заворыкиным. Образ Стеши, бегло обрисованный в первой главе 'Больших неприятностей', ее роль в происшедших событиях и в жизни героя здесь выступают яснее. Она любит Стабесова и, узнав об его предстоящей женитьбе на Наташе, пытается покончить с собой.
В последней, написанной наиболее бегло, главе рукописи изображается жизнь невесты Стабесова Наташи. Она остается после отъезда жениха в имении тетки Варвары Ивановны Томилиной, окруженная мелочной опекой и заботами ее. Этот последний эпизод был обработан писателем и опубликован в 1915 году в виде самостоятельного рассказа 'Невеста' ('Наташа'). См. настоящий том. Повесть печатается по тексту исправленного автором экземпляра сборника 'Обыкновенный человек' (хранится у Л. И. Толстой).
Эта последняя переработка автором текста повести 'Большие неприятности' впервые воспроизведена в настоящем издании. Она доведена А. Н. Толстым лишь до конца первой главы. Изменения коснулись в основном характеристики Н. Н. Стабесова, его духовное перерождение под влиянием любви к Наташе более мотивировано.
Первые страницы повести подверглись большой стилистической правке. В дальнейшем Толстой только перечеркивал карандашом отдельные места, по- видимому неудовлетворявшие его и намечавшиеся к переделке или сокращению. Среди них - объяснение Георгия Петровича Сомова с Наташей и ее раздумья об этом.
Редактура текста произведения не доведена до конца, по всей вероятности, в связи с решением А. Н. Толстого прекратить работу над продолжением повести.
НАТАША
Впервые напечатан в газете 'Киевская мысль', 1914, № 355, 25 декабря.
Рассказ является отрывком из повести, работу над которой писатель не довел до конца (см. комментарии к повести 'Большие неприятности').
Год спустя после первой публикации, также в рождественском номере, рассказ был напечатан в газете 'Русские ведомости' (1915, № 296, 25 декабря).
Под заглавием 'Невеста' с небольшими стилистическими исправлениями вошел в IX том Сочинений 'Книгоиздательства писателей в Москве', 1-е изд., 1916, 2-е изд., 1918. Вторично текст был переработан при, публикации под первоначальным заглавием, которое и осталось в дальнейшем в сборнике А. Толстого 'Московские ночи'. 'Рассказы', изд-во 'Огонек', М. 1926.
