Кадалю через комнату. Заподозривший неладное Рашид предупреждающе крикнул – поздно, крик пропал втуне. Обманчиво небрежный, но при этом ювелирно точный удар швырнул доктора на пол, и Альборз- пахлаван грозно завис над Кадалем, не спеша доставая нож из потайных ножен.
На лице Кадаля, невидимом Рашиду и Лейле, зато прекрасно видном Альборзу и Равилю, вкрадчиво приблизившемуся сбоку, возникло удивленно-обиженное выражение – и лезвие ножа, поймав блик свечи, сверкнуло прямо в глаза золотой Равилевой курице. Лицо доктора Кадаля почти мгновенно затвердело, встопорщившись проволокой бородки, и правая рука метнулась ко внутреннему карману, зажив на миг собственной жизнью.
Дальше все происходило очень быстро.
Даже профессионал-телохранитель не успел заметить, в какой момент в руке Кадаля возник пистолет, и когда доктор успел снять «Гюрзу» с предохранителя. Черный зрачок уставился Альборзу точно в лоб – и Кадаль лишь на долю секунды замешкался, прежде чем нажать на спуск.
Ничтожно малый отрезок времени, миг изумления человека, понимающего, что приручил тарантула.
Но этой доли секунды хватило шейху Равилю, чтобы пнуть доктора ботинком в предплечье. Оглушительно шарахнул выстрел, пуля с визгом вошла в стену, отколов кусок штукатурки. Пронзительно завизжала Лейла; Сунджан же, напротив, зажала рот обеими ладонями.
Альборз-пахлаван попятился, невольно ощупывая свои обгоревшие волосы.
Опоздай шейх...
– Все в порядке, доктор, – принужденно рассмеялся Равиль, излучая дружелюбие в опасной для здоровья концентрации. – Это была проверка. Всего лишь маленький эксперимент. Извини, дружище: я должен был убедиться, действительно ли оружие слушается тебя – или произошла случайность, а твоя стройная теория никоим образом не соотносится с суровыми буднями. Не сердись...
Равиль все говорил и говорил, а доктор Кадаль смотрел на своего атабека остановившимся взглядом и отнюдь не спешил убирать пистолет. Ствол «Гюрзы» не был направлен ни на кого конкретно, но и Равиль, и Альборз прекрасно понимали: при любом неосторожном движении они почти наверняка схлопочут пулю.
И на этот раз никто не успеет сбить доктору прицел.
Потому что теперь сбить прицел было равносильно попытке смахнуть в сторону хвост напрягшегося скорпиона.
Доктор Кадаль медленно поднялся на ноги, сделал два шага вперед – и оказался возле стола.
Свечной огарок, треща и искря, самоотверженно пытался бороться с наступающим со всех сторон мраком.
Стеклянными пуговицами, сверкавшими в глазницах, существо по имени Кадаль окинуло жавшиеся по углам комнаты темные фигуры – даже Лейла наконец перестала визжать и с ужасом следила за действиями доктора.
– Папа, а дядя Кадаль нас не убьет? – тихонько спросила Сунджан, прячась за безмолвного хакима.
– Да что ты, детка! – как можно увереннее ответил Равиль. – Дядя Кадаль сейчас успокоится, и все станет на свои места...
Было видно, что шейх дорого заплатил бы за правоту последних слов.
Словно в подтверждение сказанного, Кадаль придвинул упавший стул, уселся за стол и положил наконец «Гюрзу» на полированную крышку. Замер на мгновение – и вдруг мягкие руки доктора, знавшие о мозолях только понаслышке, с немыслимой скоростью замелькали над оружием, разбирая пистолет на части. Секунды сменяли одна другую – и вот: жирно отблескивающие маслом детали аккуратно лежат на столе, а над ними окаменел доктор с никаким лицом.
С лицом насекомого.
Потом Кадаль лезет в боковой карман пиджака, достает оттуда пузатенький желтый патрон, не спеша досылает его в обойму – и вот уже его руки снова вихрем летают над столом. Миг, другой, третий – доктор Кадаль лихо передергивает затвор собранного пистолета, еще раз обводит взглядом всех, ставит оружие на предохранитель и прячет обратно во внутренний карман.
– Что?! Что тут было?!
Равиль чуть не подавился изумлением; вторая порция чудес оказалась вконец переперченной.
Потому что напротив атабека за столом сидел прежний знахарек: взволнованный, немного растерянный рохля – сидел и опасливо косился на Альборза-пахлавана.
– Я ничего не натворил? Равиль, только не ври мне – ничего?!
– Ничего, доктор, все в порядке! – лишь теперь Большой Равиль позволил себе вздохнуть с облегчением. – Проверка завершилась более чем успешно! И, ты знаешь... после этого я поверю любому твоему заявлению! Вот скажи: ты, Равиль, на самом деле баба, а та штука, что у тебя в брюках, сделана из пористой резины – поверю! Клянусь Иблисовой дюжиной – поверю!
– Мы... я стрелял в него! – Кадаль дрогнувшей рукой указывает на ухмыляющегося Альборза.
– Стрелял, знахарек. Ох, и стрелял... А потом за десять секунд разобрал-собрал пистолет, даже не глядя!
– Мой ученик! – гордо выпячивает грудь телохранитель.
Тут Рашид не выдерживает, и комнату сотрясает его истерический смех. Хаким понимает, что это глупо, и неприлично, и стыдно, – но любая попытка совладать с собой вызывает новый пароксизм хохота.
В двери возникает чья-то смутная фигура, и строгий голос госпожи Коушут осведомляется:
– Что тут у вас происходит?
