– Наверное, должен. Но не могу. Во-первых – ты уж прости – я лишь недавно понял, что оружие можно ненавидеть так же, как и человека; а во-вторых, убивать мы с Единорогом уже научились, а вот с ненавистью что-то плохо получается – во всяком случае, если всерьез и надолго. Не готовы мы к этому... хотя уж как нас в последнее время готовили! То, что делал ты и тебе подобные, пускай из самых благих побуждений – это ведь тоже Путь. Путь Меча... к сожалению. И да будет милостив к вам гордый Масуд- оружейник, несчастные Блистающие, побывавшие в прошлом!..
– Спасибо, – еле слышно прошептал Сай. – Нет, Единорог, это и впрямь не ты... ты злой, а этот... этот добрый. Он меня понимает...
«Ну, вот, – рассмеялся Единорог глубоко внутри меня, – Чэн Анкор, любимец заблудших Блистающих. И его злобный меч...»
– Сколько вас осталось? – спросил Единорог у Сая, не дожидаясь меня.
– Шестеро. Если со мной считать. Шесть Блистающих и пять Придат... э-э-э... пять человеков. А зачем вам это? Чтоб ловить проще было, да?! Или перебить поодиночке?!.
Чувствовалось, что Сай огрызается скорее для порядка, сам не очень-то веря в собственные слова.
– Знать хотим, ржа тебя заешь! – лязгнул Дзюттэ. – Делать что-то надо! А то и впрямь Шулма сюда нагрянет, а мы тут все, так сказать, гостеприимные... или мы с вашей помощью гостеприимность свою так исполосуем, что сами, не дожидаясь, в Шулму заявимся, концы света с концами сводить! Думать, думать надо. И вам думать, и нам, и всем...
...Сай боялся. Боялся поверить. Но у него не было выбора. Во-первых, он устал от одиночества и страстно желал снова стать своим, одним из сообщества; более того, у Сая были несомненные виды на Коса. Потеря Придатка – чтоб лишний раз не путаться, я решил принять это слово без обид и глупостей – так вот, потеря Придатка, сами понимаете, дело нешуточное.
Ну а во-вторых, если мы все-таки обманщики и негодяи, то на втором плане размышлений Сая резко возникал образ долговязого немытого Придатка в холщовых штанах, грузившего на арбу при помощи Сая Второго – что бы вы думали? – вот-вот, это самое и грузившего...
И Сай, как говаривали кабирские стражники-айяры, раскололся. Похоже, он и сам давно мечтал этим с кем-нибудь поделиться.
Впрочем, знал он не слишком много.
Рассказ Сая о его пребывании в Шулме почти дословно повторял судьбу Но-дачи, рассказанную Единорогу покойным Детским Учителем, или судьбу Асахиро Ли, Придатка Но-дачи, рассказанную мне покойным Друдлом – или уж как хотите, потому что не в этом дело.
Отнюдь не в этом.
А вот после их побега из Шулмы...
Девять их осталось. Девять Блистающих и семь Придатков. Тех, кто сумел придти в Шулму и уйти из Шулмы, оставив там часть своей жизни и часть чужой смерти; девять Блистающих и семь людей, дважды прошедших Кулхан...
Мало их было. Очень мало.
Так и сидела эта малость на границе Мэйланя, перед открытыми дорогами в Кабир, Дурбан, Лоулез, Харзу – и за спинами их незримо оставалась Шулма и встающие над ней Джамуха Восьмирукий и прямой короткий Чинкуэда, Блистающий-убийца не по принуждению, а по призванию.
И еще там были рукоплещущие Джамухе шулмусы и Дикие Лезвия шулмусов.
Девять Блистающих и семь Придатков уже знали, что это такое.
И еще они знали, что дело их неизбежное и безнадежное. И страшное оно, их будущее дело. Страшное именно своей неизбежностью и безнадежностью. Но другого выхода у них не было. Или был – но они не сумели его найти.
Они разделились. Но-дачи, Шото и три Сая отправились в Кабир. Острая до безумия сабля Кунда Вонг, а также ее спутник, очень прямой и очень упрямый двуручник Клейм (почему-то свое полное имя – Клеймора – он считал женским и потому не любил) двинулись в Харзу.
Как я понял, именно Кунда Вонг или Клейм убили друга Эмраха ит-Башшара, прошлого Придатка Пояса Пустыни.
Двулезвийная секира из семьи Лаброс, полного имени или прозвища которой Сай не запомнил, и отчаянный Акинак Джанг свернули западнее, мимо Хаффы к Оразму, намереваясь достичь Лоулеза.
Это были лишь примерные маршруты, которые каждый был волен изменить в случае необходимости.
Они договорились встретиться в Мэйлане через полгода – те, кто переживет эти полгода. Ну, а то, что произошло вскоре в Кабире, мы – Дзюттэ, Единорог и я – уже и так знали, и Сай лишь добавил несколько малозначащих деталей к общей картине. Затем, по словам Сая, Но-дачи отправился первым в Мэйлань, а три Сая и Шото... в общем, понятно.
Собственно, вот и все, что смог поведать нам Сай Второй.
Немного.
Теперь, правда, мы точно знали остальных. И время встречи. И место встречи.
Мэйлань.
...Я сидел и молчал, осмысливая услышанное и соображая, какую все-таки пользу можно извлечь из полученного знания. Единорог. Обломок и Сай Второй тоже помалкивали. И тут...
И тут кто-то заговорил.
Поначалу я даже не сразу понял – кто, но после первого удивления до меня дошло, что это не кто иной, как эсток Заррахид.
