Соловьев), я, А. С. Петровский и др.). А «Алексей Сергеич Петковский» — мой товарищ по университету, верней 1/2 его; а другая 1/2 его — Поповский; и это — между нами. Петковский — А. С. Петровский, ныне антропософ <…> в то время он пережил очень мучительный кризис от материализма и скептицизма к «мистическому» сознанию, которое в нем в то время двоилось: и он то становился «подозревающим церковником», а то чистым и просветленным мистиком; так как симфония писалась для «своих», для интимного круга, то я и выразил педагогически свое отношение к двум сторонам моего товарища, изобразив одну как Поповского, а другую как Петковского <…>» (ЦГАЛИ. Ф. 1782. Оп. 1. Ед. хр. 6).
В автобиографических записях Белый говорит об отражении в «симфонии» образа А. С. Петровского еще более отчетливо, отмечая, что в тексте ее на свой лад преломились и размышления о Серафиме Саровском, подвижнике Дивеевской обители, канонизированном в начале XX в.: «…старец Иоанн, появляющийся на страницах «Симфонии», сложился во мне под впечатлением наших разговоров с Петровским о Серафиме, Дивееве; в нем отразился взгляд Петровского того времени на православие; некто же «пассивный и знающий», А. С. Петковский, просовывающийся в «Симфонии», есть та сторона в А. С. Петровском, которая в то время влияла на меня в моем самоопределении в сторону ортодоксального православия; таким «знающим» виделся в те дни Петровский О. М. Соловьевой; а в Поповском отобразилась та сторона в А. С., с которой я в те дни боролся <…> А. С. не доверял учению Вл. Соловьева о Софии; ему виделся тут эротизм и «халдейство»; он говаривал: «Соловьев был халдей»; в подозрении этом мне чувствовалось оскорбление, наносимое стихам Соловьева, и, косвенно, моим отношениям к М. К. М.; оттого-то «Поповскому» от меня и досталось в «Симфонии». Сергей Мусатов, герой «Симфонии», — проекция Сережи Соловьева того времени в будущее <…> «сказка» — М. К. М. <Морозова>; «полусказка» — сестра ее, Е. К. В. <Вострякова>; «старичок», в доме которого происходит встреча «мечтателя» со «сказкой», — профессор Расцветов; художник, изобразивший на большом полотне «Чудо», — М. В. Нестеров <…> «Дрожжиковский» — вымышленный тип; «жаровые собрания», происходившие в Первом Зачатьевском переулке, — вымышлены; но странно: они в этом переулке происходили через 4 года (в 1905 году), когда здесь собирались деятели Религиозно-философского общества в мае 1905-го года» (Материал к биографии. Л. 19 об., 20). Хотя автор и определяет Дрожжиковского как «вымышленный тип», этот персонаж ассоциировался в период создания «симфонии» с Мережковским, о чем свидетельствует письмо С. Соловьева к Белому от 30 июня 1901 г., в котором упоминается о журнальной публикации Мережковского: «Сегодня пришел весьма интересный номер «Мира искусства». Статья Дрожжиковского: «Христианство Льва Толстого» <…>» (ГБЛ. Ф. 25. Карт. 26. Ед. хр. 1).
В третьей части «симфонии» непосредственно отразились наблюдения и переживания Белого, относящиеся к лету 1901 г.: «Мусатов едет в деревню сделать «выводы из накопившихся материалов»; это — я или умопостигаемый С. М. Соловьев; усадьба брата Мусатова — наша усадьба; поля, через которые он проезжает, — точная запись поездки моей из города Ефремова в Серебряный Колодезь (Ефремовского уезда, Старогальской волости). Брат Сергея (у Белого описка: «Павла». — Ред.) Мусатова — взят с одного из братьев Ознобишиных (помещиков Саратовск<ой> губернии), которого я встречал в бытность мою в Даниловке, у Усовых; мои личные переживания закатов переданы в отрывке, изображающем, как Вечность (т. е. Жена, облеч<енная> в Солнце) шутила со своим «баловником»; я каждый день переживал экстазы, подобные описанному там, на прогулках (верхом) или на возвышенности за нашим новым плодовым садом <…>» (Материал к биографии. Л. 21–21 об.). В трактовке образа «сказки» в «симфонии» отразилась не только «мистическая любовь» Белого к М. К. Морозовой, но и тематика и стилистика его писем к ней; ср., например, одно из них:
«Многоуважаемая Маргарита Кирилловна,
Жемчужное облако пришло ко мне, опять улыбнулось зорей. Жемчужное, матовое облако!..
Как дитя, смеюсь моей сонной сказке, сестра моя во Христе. Вы открыли мне глаза, и я увидел то, что навсегда осталось мне видным. Глубокое уважение, нежная привязанность и отблеск священной, братской любви запал мне в душу. Мне не нужно ни лично Вас знать, ни знать, как Вы ко мне относитесь. Мое блаженство в том, что я Вас считаю сестрой в духе.
Вот и всё.
Ваш рыцарь и брат».
(ГБЛ. Ф. 171. Карт. 2. Ед. хр. 83). См. также воспоминания М. К. Морозовой «Андрей Белый», в которых приводятся фрагменты из первого письма Белого к ней и других его писем (Андрей Белый: Проблемы творчества: Статьи; Воспоминания; Публикации. М., 1988. С. 522–545. Публикация Е. М. Буромской-Морозовой и В. П. Енишерлова).
Талантливый художник на большом полотне изобразил «чудо»… — Подразумевается картина М. В. Нестерова «Чудо» (1895–1897), изображающая коленопреклоненную великомученицу Варвару с «усеченной главой», лежащей перед нею. Художник вспоминал: «В Уфе я написал своих «Монахов» («Под благовест») и «Чудо» и привез их в Москву. Там они всем очень понравились. Много похвал им расточалось в те дни» (Нестеров М. Воспоминания. М., 1985. С. 196). «Чудо» экспонировалось на Всемирной парижской выставке в 1900 г. Впоследствии Нестеров уничтожил картину.
«Смейся, паяц, над любовью разбитой» и т. д. — ария Канио из финала первого действия оперы Руджеро Леонкавалло «Паяцы» (1892; либретто Леонкавалло, рус. пер. H. M. Спасского).
…экземпляр немецкого перевода сочинений Максима Горького… — В 1901 г. в Германии вышло в свет одновременно несколько изданий произведений М. Горького на немецком языке: первые три тома «Рассказов» («Erzählungen») в 6-ти томах в переводе М. Феофанова, первые три тома «Избранных рассказов» («Ausgewählte Erzählungen») в 7-ми томах в переводе А. Шольца и первые два тома «Избранных произведений» («Ausgewählte Werke») в 6-ти томах в переводе П. Яковлева и К. Бергера.
«Критика чистого разума» (1781) — основополагающий философский труд Иммануила Канта. Белый впервые предпринял попытку его изучить весной 1898 г., затем — в конце 1900 г.: «…помнится, в ноябре месяце я вторично пытаюсь осилить «Критику чистого разума»; кое-как доплетаюсь до диалектики; и — решительно отвергаю Канта» (Материал к биографии. Л. 15 об.).
Два хитровца… — Хитровцы — обитатели трущобных ночлежек Хитрова рынка в Москве.
Бёклин Арнольд (1827–1901) — швейцарский живописец; автор картин на мифологические и символические темы.
«Московские ведомости» — ежедневная (с 1859 г.) газета, один из наиболее консервативных печатных органов.
Житие святых Козьмы и Дамиана — памятник ранневизантийской литературы (IV в.), получивший распространение в древнерусском переводе (входил в Великие Минеи Четии, в Пролог); содержит описание чудес, творимых святыми — родными братьями и бескорыстными исцелителями. См.: Великие Минеи Четии, ноябрь, дни 1–2. СПб., 1897. Стб. 6-43.
Extemporalia — учебные гимназические упражнения, состоящие в переводе текста (на родном для учащихся языке) на латинский или древнегреческий язык.
