Ирину Павловну хорошо знаете? Она с вами работала? Да? Я к ней полгода назад обратилась с просьбой мою племянницу к себе устроить. А сейчас так получилось, что племяннице уже три месяца зарплату не платят. Мать ее давно болеет. Так деньги нужны! Я им помогаю, но так они бедствуют! Может, вы могли бы с Ириной Павловной поговорить? Если можно, конечно. Если не затруднит...
– Я даже не знаю..., – ответил Олег. – Я Ирину очень давно не видел.
Женщина извинилась и стала быстро подниматься по лестнице.
В последний раз он столкнулся с Ириной у ворот института. Она недовольно взглянула, сказала: «Ну, что, процветаешь? И долго еще ты намерен тут просидеть?» Он стал рассказывать о делах и думал: «И почему вдруг я и она? Как-то странно все это тогда получилось. И даже какие-то переживания были. Но ведь ничего, собственно, общего...».
Олег дождался седьмого гудка, хотел положить трубку и услышал громогласный Борькин выкрик:
– Вас слушают!
– Алло! Спишь, что ли?
– Ну, так, – неопределенно ответил Борька.
– Звонила секретарша. Шеф хочет поговорить.
– А сегодня какой день? – Борька зевнул.
– Вторник!
– Ух, ты! А я думал, что вчера понедельник был. Как говорилось у нас в Первой Конной: «Трудные времена будем переживать с максимальной эффективностью и для себя, и для времен».
– Ну, а ты там как? – Олег устроился в кресле поудобнее. – Осознал свои упущения? Осудил себя?
– Н-да, кое-как вроде очухался.
– Готов?
– К чему? – удивился Борька.
– Откуда я знаю, к чему ты готовишься? Я, так, о состоянии спрашиваю.
– Уж это, пожалуйста! – ответил Борька. – Когда приезжать?
– Чем раньше, тем лучше.
– К двенадцати буду! А что там на улице? Снег? Дождик? Брать зонт?
– Бери!
– Ну его... Все равно промокнешь! – Борька опять зевнул.
– С зонтиком не так обидно. Ну, ладно! Пока!
Борька появился только после обеда. Плюхнулся в кресло и зевнул во весь рот.
– Ух, ты! Н-да! А чего шеф хочет?
– Наверное, насчет образцов и испытаний. – Олег пожал плечами.
– Вот, привязался на мою голову! Сам же бросил меня на этот предпринимательский фронт. То тюбики выпускали, то фильтры. Со всеми надо водку пить. Наказание какое-то... Ну, а ты? Не подвел коллектив?
– У меня все готово.
– А наш блок?
– Кое-как довели. Ты сам посмотри.
– Приладили – и ладно!
Шеф сидел за столом и курил «Беломор». Посмотрел на Бориса и спросил:
– Чего у вас там?
– Помаленьку двигаемся. То одно зацепим, то другое привинтим. Через пару месяцев, может, до первой готовности дойдем.
– Тут вот что! – Шеф посмотрел на стол перед собой и кашлянул. – Звонил мне начальник из нового министерства.
Говорит: «Прошу взаимодействовать и регулярно докладывать». Удастся нам теперь к Морозову примкнуть или не удастся – шут его знает. Отступление продолжает вырисовываться масштабное.
– В министерстве все новые? – спросил Борька.
– Остался кое-кто. Есть один человек. Вот, удалось бы ему нас к Морозову подключить!
– А если не подключит? – спросил Борька.
– Тогда будем дальше думать. Вот посидим еще полгода без зарплаты, легче будет думаться. Ты мне еще когда обещал насчет каких-то фильтров.
– Все готово! Даже изобретение патентуется.
– Ты мне про это уже два месяца голову морочишь. – Шеф отвернулся и помолчал.
– Другие дела брошу и только за это...
– Хватит болтать!
– Не, ну, как же! В работе все!
Шеф махнул рукой, показывая, что разговор окончен. Встал из-за стола, прошел вместе с ними к двери:
– Вот еще что, напоследок. Не носите вы покамест ничего в первый отдел. Не надо торопиться. А то – неизвестно, кому достаться может.
Поднимались по лестнице на свой этаж. Олег спросил:
– А с чего вдруг ты начал заливать шефу про сроки?
– Зачем торопиться! – ответил Борька. – Шефу только скажи, что готово. Он тут же испытания назначит. И хрен знает, что может быть. Может излучение пройдет!
– Ты же говорил, что полная защита! – удивился Олег.
– Надо еще покумекать. Видишь, некогда с этой коммерцией. А знаешь, на чем тюбики делаем? На старой установке? Образцы на ней запечатывали. Такая крепкая штука оказалась. День и ночь их шлепает. Зашел бы в третий ангар! Посмотрел бы! У меня там оазис культурной коммерции. Обожди, я сейчас. – Борька кивнул на дверь туалета.
В коридоре он появился минут через пять. Застегнул на ходу пиджак и спросил:
– О чем это мы с тобой?.. Что-то я тебе говорил! Во, забыл! Как туда зайдешь, вечно все из головы вылетит!
В своем кабинете он заглянул в электрический чайник и сунул штепсель в розетку. Себе взял чашку с подоконника, а Олегу достал из шкафа.
Олег подумал, что Борька чашки никогда не моет и от чая отказался.
– А я попью! – Борька уселся на стул. – Шеф оборудовал переговорную для всяких деловых встреч. Поставил там крутящиеся кресла. Я хотел одно спереть. Он такой ор из-за этого на той неделе устроил! Эх, спокойненько чайку попьем. Как говорилось у нас, у красных пулеметчиков: «Покой – это абсолютная ценность, и не надо ждать, когда он начнет только сниться».
На одном из стульев Олег заметил большой кожаный портфель с золотистыми замками:
– У, какой! Чего в него кладешь?
– Купил себе. Буду тюбики складывать. Я теперь как коробейник с тюбиками везде разъезжаю.
– А с испытаниями чего?
– Знаешь что! – Борька помолчал. – Подождем! Надо еще раз померекать. Не уверен я в этом деле. А если шефу все объяснять, он назначит экспертизу. Привлечет охрану труда. Начнется большой треп. А оборудование старенькое и плохонькое. Оно может излучение пропускать. Тебе это надо? Ну, вот! День, два – и я с мыслями соберусь. Шеф на меня всю торговлишку повесил. Бухгалтерша креститься начинает со страху, когда я ей всякие бумаги приношу. Свят, свят, – говорит, – до чего дожили. А Ирина давно меня подбивает какие-то диски у нас записывать. Но не хочется совсем уж в уголовщину лезть. Я тебе не рассказывал, что мой дед коробейником был? Да, по деревням с товаром ходил. И, знаешь, есть в этом деле какое-то упоение. Иной раз даже азарт разбирает.
Олег вышел из метро «Чертановская», вытащил из кармана листок с адресом и долго разбирался, в какую сторону идти. Пришлось расспрашивать прохожих. Оказалось, что Сумской проезд вроде бы не так далеко, и к нему можно пройти напрямик, по дорожке между домами.
На неширокой улице стоял длинный белый дом с желтыми балконами. Дверь открыла Сашина жена Валя и моргнула глазками за очками:
– Ой! Ну, наконец-то! Совсем вы куда-то пропали. А мы теперь, вот! В отдельной квартире. Так долго
