– Даже очень дико, – согласился Петр.
– Так вам никогда отсюда не выбраться, – задумчиво произнесла она: – Мои грехи против ваших совсем ничего не весят.
– Я надеюсь, что выберусь, – криво усмехнулся Петр: – Ликвидировал я не особенно чистоплотных людей. У каждого из них была уйма грехов. А потом: я ведь все делал чисто механически – без желания, без злости, равнодушно. Мне было все равно, если неожиданно отменяли приказ о ликвидации, даже тогда, когда нужно было сделать последнее движение, я не расстраивался.
– Вы такой жестокий?
– Не было у меня жестокости. Была работа. Но и жалости не было. Вот когда вы подползали к двери, в первый раз, во мне что-то шевельнулось, вроде жалости к вам.
– Так вы наблюдали за мной?!
– Да. Вы же возомнили, что можете распоряжаться жизнями людей по своему усмотрению. А вдруг бы после того, как Стас отрубил голову невинному человеку, наступило нормальное время?!
– Вы убили Стаса? – почти равнодушно спросила Стрельцова.
– Пару раз, – признался Петр, и неожиданно поинтересовался: – А вам его не жалко?
– Он же бомж!.. – возмущенно начала было актриса и внезапно прикусила язык.
– Вот-вот, – хмыкнул Петр: – Он такой же человек, как и мы, как остальные.
– Я должна его увидеть! – Стрельцова резко встала со скамейки.
– Не спешите, – остановил ее Петр: – На вокзале вы его не найдете.
Она вопросительно смотрела на Петра, ожидая продолжения.
– Он искупает грехи своим способом, и по-моему – удачным, – Петр улыбнулся: – Молодой парень, влетел по глупости… Ничего, скоро выкарабкается.
Актриса медленно села на скамью. Мимо бежали люди, торопясь успеть что-то сделать, не обращая на парочку никакого внимания.
– И что дальше? – устало поинтересовалась Мария.
– Можно пойти ко мне, если не боитесь.
Женщина грустно улыбнулась:
– Я устала бояться. А после того, как вы в меня стреляли, вообще…
– Думаете отомстить? – с иронией поинтересовался Петр.
Она вновь усмехнулась:
– А какой смысл? – махнула рукой: – И зла почему-то нет. Даже неприязни… Стала словно из дерева. Хожу через день, наверное три месяца подряд, на репетицию «Птичьей стаи». Пьеса отвратительная! Все сидят, морщат лбы, запоминают свои реплики. А я уже весь спектакль наизусть выучила. Так надоело!.. Если бы вы знали!..
– Знаю, – вздохнул Петр, поднимаясь со скамьи и протягивая ей руку: – Пойдем?
Оказавшись в его квартире, она усмехнулась:
– Все почти как у меня. Только в моей комнате висят разные финтифлюшки и слоники с собачками из фарфора от бабки.
Петр водрузил полиэтиленовый пакет с продуктами, которые они купили по дороге, на кухонный стол.
– Осматривайтесь, – сказал он: – Все стандартно, как в вашей квартире. А я пока что-нибудь сварганю, – он вытащил из пакета две бутылки: одну с водкой для себя, другую с вином, для нее. Стрельцова настояла на выпивке. Потом вспомнив, полез в комод и извлек на свет коньяк. Мария прочитала этикетку и чуть-чуть приподняла брови, от удивления, но ничего не сказала.
На кухне они выпили сначала по рюмочке коньяку, а потом каждый свое: он водку, а она вино. Закусили жареной колбасой и сыром. И немного попили чаю. Потом Мария прошла в комнату, задернула жиденькие занавески на окнах и попросила:
– Разденьте меня… А то я забыла как это происходит.
Петр подошел к ней, присел на край кровати и стал неумело расстегивать пуговицы на блузке:
– А я вообще забыл, что это такое, – серьезно сказал он. – Так что придется учиться всему заново, если получится.
– Ничего, – успокоила его Мария, и погладила по голове: – У нас все получится.
У них действительно все получилось. Потом они заснули. А вечером, когда уже стемнело, Петр подскочил на кровати, разбудив разомлевшую Марию. Он резко стряхнул с отяжелевшей левой руки черные капли на пол: линолеум вновь задымился в местах падения брызг.
– Что случилось? – сонно поинтересовалась Мария, и приподняла голову, принюхиваясь: – Чем так воняет?
– Твоими грехами, – буркнул Петр, перестав трясти рукой и взяв на кухне чайник, залил дымящиеся пятна.
– Я не понимаю… – растерянно произнесла Мария.
– Подарок одного знакомого, – стал объяснять Петр: – Сделал мою левую руку каким-то накопителем человеческой грязи. А мне это совсем не нужно.
– Что за знакомый, что за грязь? – быстро спросила Мария.
– Долго объяснять, – Петр в последний раз махнул левой рукой. С нее ничего не упало: – А ты не сильно запачкалась, – сообщил он: – Правда немного больше, чем Стас, – и стал одеваться.
– Ты куда?! – удивилась Мария.
Петр усмехнулся и тут же замер, вспомнив увиденный им сегодня сон. Он ни разу еще не спал днем в петле времени, и вспомнил об этом только сейчас.
– Ты не слышала такого имени – Джебе? – спросил он у Марии, продолжая одеваться.
– Где-то на краю сознания, – она покрутила свободной рукой в воздухе, положив голову на другую ладонь и наблюдая за Петром.
– Приснился он мне, – задумчиво произнес Петр: – Давно его не видел.
– И что сказал? Я умею разгадывать сны.
– Ничего. Смотрел грустно и молчал.
Мария отрицательно качнула головой на подушке:
– Ничего не могу сказать.
– А ты что не одеваешься? – спросил Петр, внимательно посмотрев на женщину: – Вставай! Перекусим и пойдем.
– Куда?! – удивилась Мария, – поднимаясь с кровати: – Я думала, что ты пойдешь один…
– У нас сейчас совместное существование, – усмехнулся Петр. – Одевайся! – и прошел на кухню, жарить колбасу.
В темный подвал Мария спускалась с опаской, крепко держась за руку Петра. Увидев странную компанию, она тихо поздоровалась. Но ей никто не ответил. Несколько человек мельком взглянули на пришедших и отвернулись, слушая негромко читающего лекцию Александра.
Заметив в полумраке двух женщин, Мария успокоилась и пошла за Петром к столу. Осторожно уселась на стул, оглянулась на сидевшего на корточках у темной стены висельника, взглянула на священника, который тяжело вздохнул и налил себе полстакана. Петр протянул руку, чтобы щелчком очистить водку от примесей, но поп быстро убрал стакан и отодвинул бутылки в сторону, пробурчав:
– Не надо дьявольского, – однако подумав, добавил: – Меня отрава не берет.
Петр дернул бровями и не стал настаивать. Ему не терпелось скорее увидеть Стаса. Было интересно, как они встретятся: Мария и бродяга. И о чем будут разговаривать.
Прошел час, но Стас не появлялся. Мария сидела тихо и не задавала никаких вопросов. Петр покосился на нее и заметил, что она поняла, в какую компанию попала. Но лекция ее не заинтересовала. Она исподтишка рассматривала людей, пытаясь понять за что они попали в такую передрягу. И еще она была очень удивлена, что не одна такая. Петр читал на ее лице мысли, которые ее ужасали: «Неужели на всей Земле существует такое?..» Петр удивился. Он-то об этом даже не подумал и решил поговорить на эту тему с Тереховым, но не здесь, а в НИИ.
Александр сделал перерыв и подойдя к Петру, негромко сказал:
– Есть разговор, – и пошел из подвала на улицу.
