рекомендации увиделся с нужными людьми. У меня в голове не укладывается, но парень заявился на встречу в галстуке. Вот ведь гад. Умереть можно. Оказалось, это был его клубный галстук. Единственный. Клуб Спецназа, вот куда мы пошли. Я даже не знал, что такой существует.
— И как он выглядел? В смысле, галстук?
— Чёрно-зеленый, в узкую косую полоску. — Холлис ощутила на себе взгляд собеседника. — А сам приятель отсиживался в уединённом уголке.
Поняв, что речь идёт о старике, она продолжала смотреть в окно, хотя почти ничего не видела.
— Он представил меня и тут же ушёл. А мне досталась чашка ужасного кофе. Британского кофе, старой школы. Я подготовил целый список вопросов, но не смог задать ни одного. Только отвечал. Всё смахивало на какой-то безумный, перевернутый с ног на голову сценарий. Этот американский старикан в костюме, который купил где-нибудь на Савил-Роу[177] и, наверно, ещё в шестидесятых, он сидел и задавал свои вопросы. А сам подливал свой мерзкий кофе. В этом клубе он был как у себя дома. Крохотный знак отличия на лацкане, ленточка от какой-то медали, не крупнее желатинового квадратика ЛСД. — Мужчина тряхнул головой. — Можно сказать, что я подсел. — Он улыбнулся.
— Как я понимаю, — произнесла Холлис, — есть вещи, о которых здесь нельзя спрашивать?
— Почему же. Я ведь не обязан отвечать.
— Зачем ему это нужно? Ну, то… о чём мы толкуем.
— Когда-то он служил в органах национальной безопасности, работал на американское правительство. Был кадровым офицером. Ушёл в отставку. А через несколько лет грянуло одиннадцатое сентября. Если честно, по-моему, с тех пор он чуточку тронулся. Больная тема, поэтому при нём её лучше не поднимать. Сразу доходит до белого каления. Похоже, у старика в своё время были огромные связи. Друзья-приятели повсюду, где только можно. И многие точно так же заводятся, особенно если он затеет разговор. Старая гвардия призраков[178]. Большинство в отставке, кое-кто не совсем, других скоро выкинут.
— То есть, получается, он не один такой?
— Да нет. Сказать по совести, мне удобнее думать, что старик с причудами. Может, и они тоже так рассуждают, но это не мешает оказывать ему помощь, в том числе финансовую. Иногда не верится, как многого можно добиться, имея тугой кошелёк и развязанные руки. На самом деле, старик умнее любого из моих знакомых, просто у него свои «пунктики», вопросы, которых лучше не касаться. К примеру — и это важно, — не стоит говорить о тех, кто наживается на войне в Ираке. Старик накопал разных сведений, ему известно, как это делается. Связи есть, а он держит нос по ветру, слушает, сопоставляет…
— Чего ради?
— Честно? Да чтобы оттрахать мерзавцев. Выше крыши. По полной программе. И желательно сбоку. Нравятся ему такие развлечения, для них и живёт.
— А кто эти люди?
— Я-то не в курсе. Он сказал, так будет лучше. И ещё, что я все равно никого не знаю, даже имен их никогда не слышал.
— У нас с ним был разговор об отмывании денег, о пересылке наличных в Ирак.
— Ну да, верно. — Гаррет посмотрел на часы и повернул ключ зажигания. — В этот раз мы здорово их достали. Любит он поиграть в кошки-мышки, просто хлебом не корми. — Мужчина улыбнулся. — И ещё — притворяться мышкой.
— А по-моему, вам тоже интересно.
— Конечно. Само собой. У меня слишком специфический набор умений и навыков, в обычной жизни его и наполовину не востребуют. К тому же, я скоро выйду из нужного возраста. Сказать по-честному, как бы уже не вышел. Вот зачем с нами Тито: главным образом, он наш запасной козырь.
Автомобиль свернул налево, потом направо и замер у светофора, готовясь выехать на более оживлённую улицу. Гаррет потянулся назад и хлопнул по спинке сидения:
— Тито! Приготовься!
Тот вытащил из-под капюшона рубашки белые наушники.
— Да?
— Скоро гостиница. Подъезжаем. Поменяйся с дамой местами, ты выходишь с другой стороны. Он припаркуется почти возле с
— Ладно, — сказал Тито и вставил наушники от айпода обратно.
Холлис показалось, будто рядом с ней — посерьёзневший пятнадцатилетний подросток.
74.
Согласно указаниям
Милгрим раздумывал, не предложить ли Брауну «Райз», когда вдруг заметил НУ, идущего по тротуару.
Машина ехала на восток; судя по направлению, мужчины возвращались к «Принстону», но скорее всего, их ожидала очередная сессия Wi-Fi, любезно предоставленная владельцем «CyndiNet».
Все здания на улице были обращены тылом к порту. Наверняка из их задних окон открывался вид на залитые светом прожекторов ящики, в частности, на бирюзовый контейнер, так растревоживший Брауна.
Милгрим понимал, что на самом деле не собирается предлагать ему «Райз», хотя в нынешнем положении это могло бы прийтись кстати. Браун то и дело бормотал себе под нос, а в промежутках было заметно, как двигаются его желваки. Время от времени — впрочем, довольно редко, — Милгрим делился транквилизаторами с «гражданскими», то есть, не «подсевшими» людьми. Если, конечно, видел в этом особую нужду и сам обладал солидным запасом. В таких случаях он показывал аптечный рецепт (всегда нужно иметь при себе несколько штук) и объяснял, что наркотик совершенно безопасен, главное — принимать его согласно указаниям. Правда, не уточнял, чьим.
Сегодня его спутник выглядел как никогда растерянным, напряжённым.
Браун вошёл в его жизнь за неделю до Рождества, на Мэдисон-авеню — солидная фигура, затянутая в ту же чёрную кожаную крутку, что и сегодня. Ладонь на плече. На миг мелькнувший перед глазами жетон.
— Пройдите со мной.
Вот и всё. Они очутились в машине — вполне возможно, в этой же самой. Неулыбчивый моложавый мужчина за рулём был в вязаном галстуке с изображением долговязого Гуфи в наряде Санта-Клауса.
Две недели спустя мужчины ели сандвичи за столиком у окна в закусочной на Бродвее, когда мимо торопливым шагом прошёл НУ в чёрной кожаной шляпе с загнутыми спереди полями.
И вот он явился снова, этот НУ, но на этот раз — в короткой ярко-зелёной куртке, с жёлтым строительным шлемом под мышкой. Работяга, отправляющийся в ночную смену, с внешностью помолодевшего Джонни Деппа. Отчего-то Милгрима потрясло это зрелище. Он словно вернулся домой на минуту.
— Это НУ, — сказал он, указывая пальцем.
— Что? Где?
— Вон там. Зелёная куртка. Это он, да?
Вытянув шею, Браун ударил по тормозам и на полном ходу вылетел на встречную полосу.
Милгрим успел увидеть, как отчаянно визжащая девушка на пассажирском сидении автомобиля, затормозившего перед бампером, выставила средний палец.
Он успел увидеть, как изумлённо расширились при виде «Форда» мальчишеские глаза НУ.
Он успел заметить, как однообразен бежевый кирпич гостиницы «Принстон».
Он успел увидеть, как НУ совершил нечто совершенно невероятное: прянул в воздух, поджав колени, и прыгнул через голову; а «Таурус» с Милгримом пролетели то место, которое НУ занимал секунду назад. Бампер ударился во что-то совсем другое. Между пассажиром и приборной доской невесть откуда
