— Человек черпает силы из неиссякаемого источника, когда возникает необходимость. И если ты выкарабкаешься, то помни, что нельзя отдавать Ульвару сокровища Людей Льда. Никогда!
— Кто такой Ульвар?
— Ты со временем узнаешь. А пока собери все свои мысли и силы, чтобы выжить!
— Хорошо. Я знаю, дедушка, что предки Людей Льда никогда не являлись нормальным представителям рода, не являющимся мечеными или избранными. Как же ты смог явиться мне?
— Твой сын нуждается в тебе. А он призван сыграть важную роль в судьбах Людей Льда. Поэтому я и явился тебе.
— Понимаю. Я буду бороться изо всех сил.
Туман снова стал сгущаться вокруг него, окутывая его своим предательским покоем. Легкие отказывались вбирать в себя воздух. Но Вильяр заставлял себя дышать, он заметил, что теперь совсем один, что деда больше нет рядом, но теперь в нем появилось новое мужество. Ему не хотелось умирать, он мог еще прожить много счастливых лет вместе со своей Белиндой и своим маленьким сыном, которого он так давно не видел. И Белинда была теперь полностью зависима от него, Вильяра. Что будет с ней, лишившейся рассудка, если его не станет?
Ах, его натруженные легкие! Как им вынести все это? Еще один вдох и еще…
Малин отправилась по каким-то делам в Эйкебю и задержалась там. Начинало уже темнеть. В сумерках было так приятно немного расслабиться от всех дел.
В последнее время в деревне только и говорили, что о внезапной смерти соседа. Доктор сказал, что это сердечный приступ. И это произошло, по мнению врача, не случайно: когда человек предпочитает движению сидячий образ жизни, такая пробежка может плохо для него закончиться. Кстати, что заставило его, пожилого человека, пуститься так бежать? Возможно, он почувствовал себя плохо и хотел добраться до дома, пока не начался приступ?
После его похорон прошел уже месяц, но ни о каком долге умершему ленсман так и не сообщил на Липовую аллею. Малин начинала думать, что Хеннинг был прав и что Вильяр ничего ему не был должен. Но неужели этот человек мог так бесстыдно лгать? Забрать у своих соседей корову и постепенно отбирать у них землю! Без всякой на то причины!
Малин и Хеннинг никому не сказали о претензиях этого человека.
Она вернулась домой уже затемно. Бедному Хеннингу пришлось взвалить на себя всю работу, укладывать мальчиков спать и…
Вдруг она остолбенела. Кто-то быстро шел за ней.
У нее тут же мелькнула в голове безумная мысль о том, что это могло быть привидение соседа, желавшее отомстить ей. У нее мелькнуло также множество других мыслей. До нее ведь доходили кое-какие слухи. Детей у этого человека не было, но как обстояли дела с его экономкой? Разве у нее не было ни на что прав? В округе поговаривали, что кто-то видел под ее кроватью его туфли…
Но, прогнав эти мысли, Малин быстро поняла, что следом за ней шел ухажер. Она ведь была молодой девушкой, двадцати одного года! И даже если она и не была особенно красивой, она всегда держала себя в порядке, была ухоженной и аккуратной.
Человек быстро догнал ее. Это был молодой человек, живущий на одной из вилл, снискавший себе не самую лучшую репутацию, поскольку он был достаточно привлекательным, чтобы соблазнять молоденьких девушек. Малин сама не раз заглядывалась на него, потому что красивых парней было не так уж много.
Но она никогда втайне не мечтала о нем! Ее не особенно восхищали ловеласы. Но она не прочь была поболтать с ним.
Но на этот раз его интересовала не болтовня. Он напрямик сказал ей, что давно уже присматривается к ней и только теперь осмелился заговорить. И он надеялся, что она ничего не имела против.
Но Малин не попалась на эту удочку. Ей приходилось слышать, что он говорил точно такие же слова многим девушкам в Эйкебю. А потом эти девушки ходили с большими животами и не осмеливались никому смотреть в глаза.
— Нет, я не против, — холодно ответила она. — Но теперь мне пора домой к мальчикам, они слишком долго были одни. Так что извини…
Парень не сдавался. Он схватил ее за руку и резко повернул к себе.
Он намеревался только подольститься к ней, чтобы она не была такой суровой, но хватка его оказалась слишком сильной, так что Малин вскрикнула.
Юноша услышал грозное рычание, из кустов выскочил огромный зверь и набросился на него.
Почувствовав на своих плечах тяжелые лапы, юноша повалился навзничь, совершенно парализованный страхом. Он лежал на спине, а чудовище стояло над ним, оскалив свои страшные клыки, сверкающие в полумраке.
Малин закричала:
— Нет! О, нет!
И большая собака — или это был волк? — тут же отошла, так что юноша смог подняться. И бросился бежать как сумасшедший.
Остолбенев от страха, Малин смотрела на чудовище. Но зверь, зарычав напоследок, бросился в кусты и исчез.
Перепуганная насмерть, она побежала к дому. Она вспомнила о волках, которых видел Хеннинг. Тогда она не поверила ему, посмеявшись над ним.
И вот теперь она была столь же озабочена, как и он в тот раз.
Она не знала, осмелится ли заглянуть в комнату к мальчикам. Хеннинг уложил их спать, в доме было тихо, если не считать его возни с посудой на кухне.
Но она должна была заглянуть туда. Осторожно приоткрыв дверь спальни, она проскользнула к постели Ульвара.
Было настолько темно, что она смогла только определить, что он был на месте. Но ей показалось, что от него веяло ночной прохладой. Или это она себе внушила? Дыхание у него было ровным, как у спящего. Однако ей показалось, что в его вздохах слышится какая-то приглушенная дрожь.
Опять она фантазирует! Не ощупать ли ей его ноги?
Она потихоньку вышла обратно и прикрыла за собой дверь. Не зная, что и думать, она спустилась вниз по лестнице. Хеннинг ждал ее внизу, вопросительно глядя на нее.
А он раздался в плечах, это маленький Хеннинг! Скоро ему должно было исполниться четырнадцать, он рос сильным и смышленным, но взгляд у него был усталым, как у потерявшего всякие иллюзии старика.
Ей было ужасно жаль его. Бремя, которое он нес на своих плечах, было слишком тяжелым для мальчика его возраста.
— Что случилось, Малин?
Ей не хотелось обманывать его. Им нужно было разобраться во всем этом вместе, ведь кроме друг друга у них никого не было.
— Там снова был волк, — еле слышно прошептала она. — Но этот раз один. Он спас меня от одного неприятного типа.
Хеннинг побледнел:
— Он убил его?
— Нет. И тот, другой, которого преследовали волки, ты помнишь, тот тоже не подвергался прямому нападению. Он умер от страха и сердечного приступа.
Мальчик кивнул. Лицо его свела судорога страха.
