— Тамлин.
Когда они вошли, он устало поднял голову. Ванья с трудом узнала его, настолько изменилось его лицо от боли и горечи. Его затуманенный взгляд скользнув по вошедшим, остановился на Ванье.
Лицо выражало такую ненависть, которой она никогда не видела. Но это не помешало ей подойти к нему и обнять его.
— Тамлин, Тамлин, что они сделали с тобой? — заплакала она.
— Что ты сделала со мной, хочешь сказать? — прошипел он. — Не прикасайся ко мне, проклятая женщина!
— Вот видишь, — холодно произнесла Лилит. — Ты здесь не такая желанная, как ты думала.
— Я так и не думала, — всхлипнула Ванья и оторвала от подола ночной рубашки клок материи. Ее ночная рубашка была изорвана в клочья во время урагана. И она обмотала этой материей его бедра, чтобы он не висел голым на виду у всех.
— Прочь отсюда! — закричал он ей. — О, если бы я был свободен, я бы задушил тебя своими собственными руками, дьявольское отродье!
Лилит презрительно рассмеялась.
Ванья в отчаянии повернулась к собравшимся. Ей не от кого было ждать помощи. Никто не мог расковать заколдованные цепи, ей много раз говорили об этом. Черные ангелы тоже не могли помочь ей, они только сочувственно глядели на нее, власть же демонов шторма так далеко не простиралась, хотя Тайфун в гневе обрушился на Лилит за то, что они так дурно поступили с его сыном.
Но тут одна мысль пришла Ванье в голову. Она думала о том, что сказала ей Лилит при их первой встрече…
Что же именно она сказала?
Ванья интуитивно понимала, что это важно. Если бы только она могла вспомнить, как именно выразилась Лилит…
Сама же она тогда уже в который раз просила, чтобы ей дали возможность увидеть Тамлина и поговорить с ним. И Лилит ответила ей…
Нет, она не могла вспомнить.
Тамлин плевал в нее, рычал и шипел, осыпал ее ругательствами, но она не обращала на это внимания. Она думала.
Да! Она вспомнила! Вспомнила слова Лилит!
«Не пытайся! Так сильно любить демона земная женщина не может!»
Да, вот оно что! И если… это означает, что…
Что только любовь может расковать его цепи?
Ночным демонам не было знакомо чувство любви, она хорошо узнала это за то время, что провела с Тамлином. Но она была существом из другого мира, и они этого не принимали во внимание, постановив, что только любовь способна разорвать колдовские цепи.
Но это была только теория, и это могли быть просто ничего не значащие слова, сказанные Лилит. Но что она теряет, если попробует?
— Тамлин, ты же знаешь, что я люблю тебя…
— Заткнись, кончай свое словоблудие!
— И я готова сделать для тебя все!
— Что же ты можешь сделать? — презрительно спросил он.
— Я могу расковать твои цепи.
— Куда тебе! Ты на это не способна! Да и зачем тебе это? Если бы я освободился, я бы разорвал тебя на куски!
Она горько заплакала.
— Ну и разорви, — всхлипнула она. — Я это вытерплю! Я не могу вытерпеть только то, что ты страдаешь, ведь я так люблю тебя!
— Любишь? Что это такое? Ты любишь только мои мужские достоинства и ничего более!
— Это не так! Я люблю тебя самого, такого, какой ты есть, и когда тебя нет рядом со мной, я готова умереть от тоски, Тамлин. Ты можешь разорвать меня на куски, лишь бы ты был свободным!
Возглас всеобщего удивления наполнил пещеру. Цепи звякнули, немного опустившись вниз. Тамлин с изумлением уставился на нее.
Воодушевленная этим, Ванья продолжала:
— Я пожертвую своей жизнью, чтобы спасти тебя, Тамлин. Так велика моя любовь к тебе.
Цепи зазвенели и порвались, Лилит вскрикнула, Тамлин кубарем упал на землю.
Ванья тут же бросилась ему на помощь, но он немедленно схватил ее за горло. Но черные ангелы оттащили ее от него. Он был еще недостаточно силен, чтобы вцепиться в нее мертвой хваткой.
Он встал на колени, потом выпрямился, кипя от ярости.
В руках черных ангелов сверкнули мечи — и они скрестились между Ваньей и Тамлином. Мечи сверкали, с них сыпались искры. Демон никак не мог добраться до нее.
И тогда старший ночной демон сказал:
— Ты освободила его от цепей, женщина, и мы ничего не можем с этим поделать. Он будет теперь на свободе. Но мы не хотим больше иметь с ним дела. Он выпал из нашего сообщества. И он будет теперь скитаться, как неприкаянный, нигде не находя себе пристанища.
Один из джиннов сказал:
— И мы запрещаем ему приближаться к Ванье. Мир людей будет для него закрыт.
И тут заговорил один из демонов шторма, отец Тамлина:
— Он не сможет также найти пристанища у нас, потому что мы не имеем дела с теми, кто находится в родстве с ночными демонами — его у нас никогда не примут. Так что ему придется летать в пустом пространстве, где обитают лишь пропавшие души. И он вечно будет пребывать там.
— Это и есть его свобода? — в отчаянии воскликнула Ванья. — Его преступление не так уж велико!
— Он нарушил наши законы, — сказал старейшина. — И к тому, кто это сделал, мы беспощадны.
Она посмотрела на него из-за мечей. В ее взгляде была вся тоска и преданность, но Тамлин смотрел на нее с безнадежной враждебностью.
— Я не хотела, чтобы так получилось, Тамлин, — печально прошептала она. — Я хотела только помочь тебе.
— Ты уже помогла ему, — дружелюбно заметил один из джиннов. — Летать в пустом пространстве намного лучше, чем висеть здесь. Возможно, ты научила его также и любить? Пойдем, оставим это жуткое место!
Он и его товарищ позаботились о том, чтобы Тамлин не напал на нее снова. Ночные демоны ничего не сказали, они были совершенно сражены происходящим. Джинны снова превратились в волков, и Ванья села верхом на одного из них.
Но сначала Тамлина выпустили на волю. Она видела, как он взмыл вверх, и ее долго еще преследовал его душераздирающий крик. Она в отчаянии расплакалась.
Когда он исчез, демоны шторма простились со всеми тремя и покинули обитель ночных демонов.
Ванья была так расстроена, что ничего не замечала на обратном пути. Она
