— Мы не можем докучать ему такими просьбами, — взволнованно сказала Анна-Мария. — Хейке однажды так помог нам. И потом, ты же знаешь, никакие чары не избавляют от бесплодия.
— Не скажи, не скажи, — изрек Кристер с недетской живостью. — И… вам не нужно бояться, что родится «меченый» ребенок.
Они изумленно уставились на него.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Анна-Мария. Кристер скромно потупился.
— Да я мог бы сам протянуть вам руку помощи… если бы мама не просила меня прекратить сеять ужас своими магическими способностями.
Все затихли.
— Ты…? Так это ты «меченый» в твоем поколении? — растерянно произнесла Анна Мария. Он пожал плечами.
— Говорят. И я не буду отрицать…
— Но я никогда не слышала ничего подобного. Ты уверен? На тебе нет никаких внешних признаков. Тебе были явлены какие-то доказательства, что ты «меченый»?
— О, масса! Масса! — Кристер картинно, но несколько вяло взмахнул руками. — Так что не бойтесь, что ваш ребенок будет «меченым».
— Ну что ты, — возразила Анна-Мария слегка уязвленно. — Тебе прекрасно известно, что мы были бы рады любому ребенку, пусть даже «меченому», отвратительному или просто чудовищу. Мы бы отдали ему всю любовь, накопившуюся за годы ожидания.
Коль печально кивнул.
— Ах, это так несправедливо! — выпалил Кристер. — Так несправедливо, что именно вы бездетны. Именно вы двое, такие… замечательные! Я должен поговорить с Хейке!
Они мягко улыбнулись в знак благодарности, но эта улыбка свидетельствовала, что они давно разуверились в чудесах.
Кристер улучил момент, чтобы сменить тему. Он положил локти на стол и наклонился вперед.
— А что вы скажете о моих здешних планах? Есть у меня шансы выяснить, что случилось с моей Магдаленой Бакман?
Его глаза встретились с экзотическими темными глазами Коля.
— Старый Молин жив, я знаю. Я встречался с ним пару раз, потому что мастерская, которой я управляю, принадлежит ему. Он очень знаменитая личность. Правда, сейчас он сильно сдал. Но голова у него светлая. Я верю в то, что ты делаешь, Кристер. Люди Льда всегда решительно вступались за слабых. К тому же у тебя есть маленький личный интерес, верно? Если хочешь, я могу представить тебя Молину.
— Да, большущее спасибо! — с энтузиазмом воскликнул Кристер. — Но я должен действовать осторожно, да?
— Старику трудно угодить, — сказал Коль и улыбнулся. «Эта улыбка однажды подействовала на Анну Марию, как магнит», — подумал Кристер. Коль был чертовски привлекательным мужчиной, с потрясающе красивым лицом, краски которого не поблекли с годами. Только пара седых прядей на висках, и все.
И Анна-Мария — нежное хрупкое создание, сама доброта и радушие.
Как жаль, как ужасно жаль… Он должен поговорить с Хейке!
Через неделю их принял некогда могущественнейший в городе человек. Коль послал старику поклон и сообщил, что его юный родственник Кристер Томассон был другом внучки Молина Магдалены Бакман и желает поговорить о ней.
Аудиенция была немедленно получена.
Да-да, именно аудиенция, другого слова не подберешь. Они пересекли обширный парк, и почтительный слуга проводил их в роскошный дом. Кристер был одет во все самое лучшее, и Коль тоже.
Им указали на широкую веранду. Там, утопая в кресле, сидел старик. Подле него стояла сиделка.
Слуга громко провозгласил:
— Господин Коль Симон. Господин Кристер Томассон, Ваша милость.
Старый Молин не был графом, но обращение «Ваша милость» было единственно достойным этого человека.
Конечно, пора его расцвета давно миновала. Глаза помутнели и выцвели, тело с трудом двигалось. На столике рядом с ним лежала слуховая трубка. Однако одряхлевшие черты излучали прежнее достоинство, и у Кристера сложилось впечатление, что этот человек знает, что говорит и делает.
Старик просил их сесть поближе, чтобы он мог лучше видеть и слышать. Голос его был слаб, а слова неразборчивы, хотя он предпринимал чудовищные усилия, чтобы говорить медленно и внятно.
— Где же ты познакомился с Магдаленой, молодой человек? Я думал, что ее родители запрещают ей общаться с посторонними людьми.
— Я познакомился с ней на курорте Рамлеса три года назад, Ваша милость, — громко отчеканил Кристер. — И сразу был очарован ею.
Молин кивнул.
— Магдалена — прелестная девочка. Да, верно, она была однажды на курорте Рамлеса. Вместе со старым кутилой Юлиусом Бакманом. Не представляю, что ей там было делать.
— А теперь я бы хотел узнать, Ваша милость: что произошло с Магдаленой потом?
Ему пришлось повторить вопрос. Старик расстроенно покачал головой.
— Ах, ее недотепа отец, которого я попытался пристроить, хотя он был совсем никудышный, вообразил, что им нужно переехать в Линчепинг.
— Когда это было?
— Что? А-а, когда… Три года назад, вскоре после возвращения Магдалены из Рамлесы.
«Ага, — подумал Кристер. Вот почему она не смогла написать мне. Наверное, она уже умерла. Бедная маленькая девочка с васильковыми глазами! Как грустно мне становится, когда я думаю о тебе!»
Но, к его величайшему изумлению Молин продолжил:
— Если хочешь повидать ее, она в Линчепинге. Я дам тебе адрес…
Коль и Кристер ошарашенно уставились друг на друга.
— Значит, Ваша милость не знает? — неосторожно выпалил Кристер.
— Что именно? — резковато спросил старик.
— Я… я… — начал заикаться Кристер. — Я не знаю, как вам сказать, — выкрикнул он прямо в ухо старика, прильнув к слуховой трубке. — Хватит ли у Вашей милости сил выслушать печальную новость?
Он вопросительно посмотрел на огорченную сиделку.
— Что такое? Что ты хочешь этим сказать, парень? — Молин сделал нетерпеливое движение, которое далось ему с большим трудом.
И видя, что Кристер продолжает колебаться, рявкнул:
— Я выдержу. Говори же, ну! Мальчик набрал воздуху.
— Я приехал из Линчепинга. Видел там Бакманов. Именно поэтому я сейчас и явился к вам. Чтобы узнать, что случилось с маленькой Магдаленой. Потому что в Линчепинге живет другая девочка. Ее тоже зовут Магдалена Бакман. Но это не моя Магдалена Бакман.
— Что? Что за бред? Объясни, в чем дело?
— Фру Бакман сказала… Я боюсь причинить вам боль, Ваша милость, но фру Бакман сказала, что наша Магдалена умерла.
