равнодушно уничтожая сено, склоняя головы к поилке и опорожняя кишечник на подстилку. Кого-то поставили сюда давно, кого-то – только что.
Обычно в такой сутолоке лошади затевают драки, но здесь было на удивление тихо.
– Это чьи? – ткнул шевалье в ближайших двух коней гнедой масти.
– Их привели слуги барона Отта. Сами слуги на первом этаже.
– А эти?
– Оруженосца господина де Гиарда.
Шевалье шел вдоль конюшни, тыкая пальцами в лошадей, и хозяин поспешно называл имена владельцев. В основном он говорил правду, но иногда и привирал, потому что не хотел проблем с владельцами. Те все убытки спишут на него и заставят платить втридорога.
Д’Эгре догадывался об обмане, но поделать ничего не мог. Ссора со знатными дворянами, которых он мог встретить в замке, его не прельщала.
Несколько плохо выглядящих кляч шевалье тоже не обошел вниманием, но хозяин и здесь выкрутился. Мол, эти доходяги принадлежат младшим слугам влиятельных особ, которые могут вот-вот приехать сюда.
Пройдя конюшню вдоль и поперек, шевалье в конце заметил четырех коней вороной и каурой масти, стоявших оседланными. Выглядели они не то чтобы очень уж хорошо, но вполне сносно.
Острый глаз шевалье отметил пятна крови на седлах. Возможно, владельцы лошадей недавно вступали в бой и не успели привести коней в порядок. И потом, к одному из седел был прикручен большой мешок округлой формы. Шевалье сразу сообразил, что там щит. Это выглядело странным. Оружие и доспехи никакой рыцарь не оставит надолго в конюшне. Тем более в такой.
– Чьи? – ткнул он пальцем в лошадей.
Хозяин помедлил с ответом. Четверку скакунов привез один из тех странных постояльцев с третьего этажа.
Вообще-то сначала он принял этих людей за бедняков. Потом, после скандала со слугами барона Вирабле, понял, что они не так просты. Повнимательнее присмотрелся к их странной одежде, к повадкам. И вдруг сообразил, что они вовсе не холопы и не бедняки. Но кто?
Они взяли у него двух коней взаймы и вскоре вернули. И где-то раздобыли эту четверку. Где? Судя по всему, просто захватили у прежних владельцев.
Странные и непонятные постояльцы всегда вызывали у хозяина тревогу и неприязнь. От таких много хлопот и мало прибыли. И иногда одни убытки.
Так что покрывать их хозяин не видел смысла. С другой стороны, за пропажу коней они могут спросить с него. Как быть? Шевалье все равно кого-нибудь заберет, это написано у него на лице. Пусть даже ту старую клячу, что стоит у выхода. Она едва доковыляла до конюшни, но способна пройти еще пару верст.
И лучше разбираться по поводу кражи с подозрительными незнакомцами, чем с кем-либо еще. В крайнем случае можно призвать на помощь постояльцев. Они с удовольствием намнут бока чужакам.
– Так чьи?
– Я не знаю их, господин. Они приехали издалека. Сказали, что охотники. Что служат графу Скаберу. Но я их раньше не видел.
– Сколько их?
– Двое или трое.
– Двое? – сузил глаза шевалье. – Столько лошадей им не нужно. Я заберу… две. А этим скажешь… что я потом с ними расплачусь. После пира.
Хозяин промолчал. Спорить бесполезно. А предупреждать чужаков он не хотел.
– Где они?
– Думаю, у себя.
– Вот и пусть сидят. Я схожу за своими людьми и вернусь. Мы выведем вон того жеребца и… того гнедого. Нет, того.
– Как скажете, господин…
И хозяин гостиницы поспешил прочь, не желая присутствовать при откровенном грабеже. И еще он не хотел, чтобы кто-нибудь видел, как уводят лошадей. Иначе о его заведении может пойти дурная слава. Еще более дурная, чем раньше…
Двух парней в конюшне я заметил от входа, но сперва не придал этому значения. Мало ли кто седлает лошадей перед выездом. Но когда рассмотрел, что они крутятся возле наших коней, сразу извлек нож и подготовил пистолет. Случайно они стоят там или нет, надо быть наготове.
Оба одеты в поношенные куртки, засаленные штаны и старые, порванные сапоги. На поясах топоры и кинжалы. У одного вдобавок хлыст. Рожи угрюмые, мрачные. На мирных крестьян не похожи. Такие не станут любоваться лошадьми из чисто эстетических соображений. Видимо, наши конячки им по вкусу.
– В чем дело? – спросил я, подходя ближе и становясь так, чтобы один из них закрывал от второго. – Это наши лошади, что вам надо?
Они переглянулись и скривили рожи. Мое появление явно не входило в их планы.
– Ничего. Наш хозяин, шевалье Д’Эгре, заберет двух коней. Расплатится с тобой потом. Ясно?
Мой вид произвел на них впечатление. Рост на голову выше, плечи в полтора раза шире, руки длиннее. Да и голос не предвещал ничего хорошего. Но отступать они не привыкли.
– Хрен вам, а не лошадей. Пшли отсюда, пока целы!
– Зря ты, парень, – попробовал договориться один из них. – Против шевалье идти глупо. Он дворянин и спустит с тебя шкуру, несмотря на твой рост.
– Шевалье может засунуть свое дворянство себе в зад! Прочь отсюда, пока я не натянул вам глаза на жопы!
Такое ругательство они слышали впервые и сначала не поняли ничего. А когда дошло…
Первым на меня прыгнул тот, что повыше. На лету вытягивая топорик и нанося удар наотмашь. Он упал у моих ног с пробитой насквозь печенью, и едва его голова коснулась земляного пола, мой каблук намертво припечатал его шею.
Второй попробовал обойти справа, но опоздал с выпадом. Не дав вынуть ему ни топорик, ни кинжал, я заблокировал его правую руку, пару раз ударил ножом в солнечное сплетение и в шею и добавил ногой.
– Ах ты, мразь! – взревел за спиной грозный голос. – Ты убил моих людей!!
У входа в конюшню стоял рыцарь. В старых побитых доспехах, в потрепанных штанах и стоптанных до предела сапогах. За его спиной переминался с ноги на ногу еще один малый с рожей проходимца и глазами вора. Оба держали оружие в руках. Дворянин меч, его слуга – топорик.
– Положи железку, щенок, и я оставлю тебе жизнь! – сказал я, доставая пистолет. – Иначе разнесу мозги.
Мой жест его не насторожил. Он даже не понял, что я достал. Оскорбление отняло у него последние капли ума и заставило с рычанием броситься вперед.
Но он смог сделать всего два шага. Приглушенно щелкнул выстрел, и шевалье рухнул на землю замертво. От головы отлетел внушительный кусок черепа и упал под ноги слуге. Стоявшие поблизости лошади, почуяв запах крови, заволновались.
Слуга замер с открытым ртом, глядя то на своего хозяина, то на меня. И не заметил, как сзади неслышно подошел Марк. Он стукнул слугу по макушке и, когда тот рухнул на пол, с силой опустил на грудину каблук.
– Я так понял, кто-то нацелился на наших коней? – спросил он, переступая трупы.
– Ага. А где Гомеш?
– Следом топает. Тилим! – позвал Марк его.
Оператор робко ступил в конюшню, расширенными глазами глядя на трупы и кровь вокруг. Их вид приводил его в содрогание. Не привык еще.
– Давай живее, – поторопил его Марк. – Баулы на запасную лошадь, и тикаем. Здесь нам делать больше ничего.
– Выводите, я постерегу, – предложил я и первым вышел из конюшни.
