Вывернув на основное шоссе Москва-Ярославль, таксист тут же выжал свои обычные сто пятьдесят.
— Вот корысть-то мне, — заметил Белов, — наколоть-то тебя!
— Да ладно, договорились. Ладно!
Продолжая смотреть в зеркало заднего обзора, он начал вдруг поспешно тормозить.
— В чем дело?!
— Сейчас поймешь…
Над самой трассой, по направлению к Александрову, над ними пронесся вертолет, свистя турбинами, гремя винтами.
— Гаишный, — пояснил таксист, пригнувшись к рулю и аж втянув голову в плечи. — На бреющем, видал? Летает, бреет наши кошельки.
В отделение милиции железнодорожного вокзала в Александрове Калачев зашел вместе с двумя оперативниками, прихваченными им с собой из Москвы.
Все трое были одеты в строгие темные штатские костюмы.
— Приветствую! — с порога начал Калачев. — Мы к вам в гости.
— Да-да, — кивнул дежурный. — Мне позвонили, я в курсе.
— Я — Калачев, — он предъявил свое удостоверение. — Иван Петрович Калачев.
— Что вы хотели бы конкретно получить от нас?
— Давайте сначала согласуем действия. У вас есть план вокзала и привокзальной площади?
— Нет. Да он и не нужен, мы здесь все наизусть знаем.
— Вы-то — да.
— А вам я сейчас все узловые точки нарисую.
— Прекрасно! — улыбнулся Калачев, который раз подумав, что чем дальше отъезжаешь от Москвы, тем люди и толковее и доброжелательней.
— У нас-то поезда все проходные. Билеты начинают продавать за час до поезда. Да не волнуйтесь вы, отсюда вы уедете наверняка. За час, еще раз повторяю вам, за час подходите. Сейчас я вам не могу билет продать: мне номера свободных мест Москва сообщает лишь за час до прихода, когда состав уже в пути. Но будет их, мест, не менее десятка. Так что не волнуйтесь, пожалуйста. Я вас запомнила. И не забуду. Вы, подойдете когда, будете первый. Вам один билет до Инты. Все я запомнила. Все будет в порядке. Не сомневайтесь!
— Прекрасно! — улыбнулся кассирше Белов, отходя от окошка кассы.
Хоть и выходило, что они сгоняли в Александров абсолютно напрасно, тем не менее от разговора с кассиршей в душе Белова остался теплый, хороший осадок.
В тот же момент, второй раз за последние полчаса, ему опять пришло в голову, что чем дальше отъезжаешь от Москвы, тем люди чище и светлее.
— Давай мы пока перекусим, что ли? — предложил Белов, указывая Лене на надпись «Ресторан».
— Ах, нет, пойдем, поедим в буфете — попроще.
От буфетной стойки до столика всего-то шагов десять.
Но это расстояние предстояло Белову пройти, держа в двух руках четыре хлипкие тарелочки — две с салатом, две с шашлыками и, мало того, — еще пару пластмассовых стаканов с кофе. Картонные тарелки гнулись от стыда за качество того, что было положено на них, пытаясь сбросить с себя этот позор, а стаканы стремились от того же чувства сплющиться и выплеснуть из недр своих на пол коричневую, едва теплую бурду.
— Ох, грохну! — прошептал Белов, шагая к Лене — еле-еле…
— Ты сейчас уронишь! — Елена бросилась навстречу, протянула руки: — Стой! Кофе я возьму!
Одновременно с ее руками, берущими стаканы с кофе — спереди, к рукам Белова протянулась еще одна пара рук — сзади.
Щелкнули наручники на запястьях.
— Я тоже помогу! — из-за спины Белова появился Калачев, принимая тарелки с салатом и ставя их на стол: — Покушайте, Николай Сергеевич. Да и поедем.
Один из помощников Калачева быстро «охлопал» Белова, на предмет оружия:
— Чистый.
Милиционер, дежурный по вокзалу, возник со стороны привокзальной площади:
— Пришла машина. Ждет, Иван Петрович.
— Спасибо, — кивнул ему Калачев. — Вы ешьте, ешьте! Вы не торопитесь.
— В браслетах не разъешься, — пожаловался Белов.
— Да. И не разбежишься, — согласился Калачев.
Таксисту, ожидавшему Белова с Леной на вокзальной площади, чрезвычайно не понравился этот внезапно подруливший «воронок».
Он вышел и, будто гуляя, пошел к нему — «обнюхивать».
Номер на «воронке» был не московский, областной.
Одному из сопровождавших Белова, дежурившему возле выхода из вокзала на привокзальную площадь, попалось на глаза такси с московским номером, ждущее. Оперативник, а это был тот самый прапорщик Капустин, который утром, стоя на лоджии в квартире Белова, предположил нелепейшую с точки зрения начальства мысль о том, что Белов улизнул из-под самого их носа на такси, насторожился.
Не спуская глаз с выхода из вокзала, он осторожно, боком, начал перемещаться к такси.
Осмотрев машину и увидев на заднем сиденье пакет, из которого торчал рукав камуфляжной формы, он еще более убедился в глубине и основательности своих подозрений и, хмыкнув, решил возвратиться на пост.
По дороге назад, к входу в вокзальное здание, он нос к носу столкнулся с таксистом, возвращавшимся к своей машине после «обнюхивания» областного «воронка».
Теперь им обоим предоставилась возможность осмотреть не только машины, но и друг друга.
Конечно, каждый из них узнал другого: прапорщик Капустин — приходившего в квартиру таксиста, а таксист — одного из «пятнистых», представленных ему утром для опознания.
— Угу, — мрачно произнес таксист и, почесавши щеку, изрек: — Пора уж познакомиться… Трофимов!
— Прапорщик Капустин.
Они пожали руки.
— Очень приятно, — сказал таксист Трофимов.
— Взаимно, — кивнул прапорщик Капустин. — Гляжу, погодка совсем разгуляется к вечеру?
— Да, — согласился с ним таксист Трофимов. — С утра-то подмораживало.
— К полдню солнышко пробилось, слава богу!
— Вот лед-то и растаял!
— Ждешь его? — спросил прапорщик Капустин и даже сам почувствовал мгновенно, сколь глупо прозвучал его вопрос: ответ был очевиден.
— Жду. Вот так же, как и ты.
— Ну, значит, мы оба ждем.
— Да. Только вот дождемся ли?
— А поживем — увидим. Ты далеко не уезжай.
— Да я совсем стою. Вот видишь — даже вышел из машины.
— И никуда не убегай. Ты еще пригодишься.
— Знаю. Я людям нужный…Люди-то — в вокзале? Прапорщик подумал не более пяти минут, поколебался. Решил не врать, ответить прямо:
