— Да.
— Я так и думал почему-то, — сообщил таксист. — А воздух здесь свежее, чем в Москве, а?
— Значительно. — Капустин согласился. — Да здесь вообще почище.
В вокзальных буфетах есть неудобно, столики не бывают как раз — либо они слишком высоки, либо слишком низки, а если учесть, что Белову пришлось к тому же обедать в наручниках, то несложно понять, отчего он испачкался.
— Хватит! — он отложил вилку.
Разжевать «долгоиграющий» шашлык не удалось, а изображать удава, глотающего куски целиком, Белову показалось унизительным.
Лена, у которой руки оставались свободными, заботливо, как ребенку, вытерла рот Белову салфеткой.
— Едем? — спросил Калачев.
— Почти, — поднял палец Белов. — Остались только мелочи: с таксистом, что на площади, рассчитаться.
— С таксистом? — перебил его Калачев, явно насторожившись.
— А почему вы с ним еще не рассчитались? До сих пор?
— А чтоб он не смылся, господин инспектор, — улыбнулся Белов. — Какой вы простодушный, право!
— А вы отсюда разве не на поезде собрались? — с тревогой в голосе поинтересовался Калачев. Вся его логически выстроенная версия внезапно пошатнулась.
— Нет. Мы должны были отсюда уехать на такси. В Сергиев Посад.
— Как так?
— Да так!
— А как же в Вологду?
— В Вологду я и не собирался. Совершенно серьезно.
Калачев побледнел. Похоже, он шел по ложному следу, и если бы не повезло ему здесь, в Александрове, то перехват в Вологде мог бы оказаться полным позорным провалом.
— Да вы, если не верите, можете у таксиста справиться. А также у кассирши касс дальнего следования. Я там до Инты один билет себе на воркутинский забронировал.
— Я так и сделаю, — кивнул Калачев. — Я обязательно проверю каждое ваше слово. Утром вы меня ловко провели, но второй раз я уже не поймаюсь на басни. Одну минутку!
Калачев, препоручив Белова с Леной прибывшему с ним из Москвы оперативнику и местному милиционеру, быстрой походкой направился на выход, к такси.
— С упорством урагана нам не везет, — сказала Лена, грустно наблюдая сквозь вокзальное окно, как Калачев донимает вопросами таксиста Трофимова.
— Напротив, нам везет, как никому, — улыбнулся Белов.
— Да уж, скажешь! Ты как считаешь, — спросила она, помолчав, — тебе сколько лет дадут?
— Не больше десяти, — с безмятежной улыбкой ответил Белов. — Но и не меньше двух.
— Думаешь, дадут по минимуму?
— Я думаю, что я убегу, — ответил Белов, внимательно рассматривая наручники на запястьях.
— И я с тобой убегу!
— А ты-то откуда? — спросил Белов с таким забавным выражением, что оба рассмеялись.
У охраняющих брови подскочили вверх от удивления. Они не знали, что очень часто тягостная, давящая ситуация, придя к концу, пускай даже плохому, приносит облегчение и, освобождая от психической нагрузки, приводит к безотчетному веселью.
— Да не «откуда» я убегу, а «куда» и «с кем». Я убегу с тобой, куда угодно!
— Ну, этот случай точно войдет в историю. Княгиня Волконская, помнишь, рванула за мужем в Сибирь, но то ведь всего лишь на каторгу, не в бега!
— А разница какая?
— О, разница огромная! Ведь женщина в бегах, без дома, без семьи… Даже баба русская… Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет, но вот в бегах… Не знаю! На каторге — это гораздо проще для вас, совсем иное дело — почти все женщины в России и так живут в условиях извечной-бесконечной каторги — с рождения и до смерти.
— Разговорчики! — заметил слушавший их разговор местный милиционер и уловивший в речах неслыханную для города Александрова крамолу.
— Не свисти! — кинул ему Белов через плечо и, повернувшись к Лене, подмигнул ей: — «Ей жить бы хотелось иначе, носить драгоценный наряд. Но кони все скачут и скачут, а избы горят и горят…»
Настроение его повышалось, он ощущал прилив сил и наступление светлой полосы жизни. Он знал по опыту, что когда его охватывало это чувство, оно всегда заполняло его целиком, давая возможности непомерные, волю и мощь: лбом можно гору свернуть.
Удивленное выражение лица возвращающегося к ним Калачева было заметно издалека.
— Ну, вижу, вы теперь осведомлены о наших планах лучше нас самих, — встретил его Белов. — Теперь давайте как американцы — поторгуемся. Заезжаем в Сергиев Посад ровно в семь и венчаемся — вы получите мое чистосердечное признание, а если будете себя во время обряда еще и галантно вести — то будут не просто признания, а и с раскаянием. Это один вариант. Второй: — едем мимо Лавры, транзитом, но все ваши вопросы-допросы — мимо ушей. Тоже транзитом.
— В российском УПК торговля не упоминается.
— Но в том же вашем УПК есть много другого чего. И я найму, конечно, адвоката. Хорошего. Очень хорошего. Вы сами взвоете от вашего же УПК. Адвокат вас затрахает вусмерть. Вы будете только тем и заниматься, что объясняться с адвокатом и оправдываться перед своим начальством: почему того не учли, отчего это не по закону оформили. Дело зависнет. Следствие практически остановится. А самое главное: Тренихина вы без меня никогда не найдете. И вас, вас самих, рукой, что сверху, возьмут за горло — верно я рассуждаю?
— Да, нас нетрудно выть заставить, — признался Калачев. — Я, признаться, никогда не иду на поводу у задержанных, но в вашем случае…
— В нашем случае, — поправил Белов. — В нашем с вами.
— Тут я, пожалуй, не был бы столь категоричным.
— Ну, значит, — едем в Лавру! — решительно изрек Белов.
В ответ на это Калачев кивнул, но — молча.
Подойдя к такси, Белов склонился к водительскому окну:
— Вынь у меня из внутреннего кармана деньги. Я не могу. — Белов тряхнул наручниками. — Четыреста возьми себе. На остальные купишь кольца и цветы. Заедем по дороге.
— А как же кольца я куплю — не зная размер? — удивился таксист Трофимов, отсчитывая деньги.
— Я помогу, — возникший из-за спины Белова Калачев достал из кармана плоскую коробочку. Раскрыв коробку, как блокнот, Калачев положил ее на капот такси.
— Правую руку, — попросил он Белова и, сняв у него отпечатки пальцев, бегло кинул взгляд на полученные дактилоскопические оттиски: — Девятнадцать — мужское кольцо. — Затем, одобрительно поглядев на стройные ноги Елены, доброжелательно добавил: — И пятнадцать — женское.
— Прошу жениха! — распахнул перед Беловым дверцу «воронка» Калачев. — Теперь сопровождающий… А вы, невеста со «свидетелями» — пожалуйте в такси!
Сам Калачев сел в «воронок» рядом с водителем.
— В Москву? В Бутырку? На Петровку? — спросил его шофер, поворачивая ключ зажигания.
— Нет, — ответил Калачев. — Ищем местный салон для новобрачных.
