на кол, костер, на Соловки…
«Кого я только что убил? Деда этих веселых мальчишек? Отца или дядю той девушки у ручья? Я не знаю. И не узнаю никогда.
Но что взамен? Спокойно смотреть, как орды прокатятся еще сто-двести верст? Наложат дань, нагло требуя попутно подарков, а если не прогнешься под них — растопчут, убьют, растерзают еще тысячи и тысячи ни в чем не повинных людей?
Они идут как саранча, громя и не думая… Как же странно устроена жизнь!
Я просто оказался на острие этой схватки, не рвался сюда, волей случая. Они оказались тоже. Я шел, а они — на пути. Либо я — их, либо они — меня!
Почему все стреляют, не думая? Ведь лучше подумать? Подумай сначала, потом уж стреляй».
Только теперь, совершенно неожиданно для себя, Коля понял, что так расстроило Афанасича после беседы с Бушером, после «посольства по продаже Берестихи Чунгулаю»… Ответ простой, он лежит на поверхности. Странно даже, что он сразу не понял, в чем тут дело.
Они оказались симпатичны друг другу, эти два старика, но жизнь их, судьба распорядилась стоять им по разные стороны кровавого барьера.
Как безнадежно, если вдуматься! Но вдуматься не было времени… Тринадцатый век, — время стрелять.
Через мгновение над ногами убитого музыканта мелькнул силуэт Коли. Спящие у костра продолжали похрапывать…
Сгорбленная фигура татарина с тючком под мышкой и шанзой на плече медленно брела среди догоравших костров Орды, продвигаясь по направлению к шатру Берке…
— Хан снова гуляет… — зевнул кто-то возле костра. — Уж скоро светать начнет, а он все новых акынов к себе требует…
Вокруг шатра Берке не спали. Многие десятки костров ярко светили, — сидящие вокруг них батыры поддерживали огонь, перебрасываясь друг с другом короткими, скупыми фразами…
— Личная охрана, гвардия… Чего им, днем поспят…
Затаившись в кустах последней перед шатром Берке маленькой рощицы, Коля задумался…
Взгляд его заскользил по окрестностям и вдруг просветлел…
Около ближайшего к роще потухшего костерка спал Бушер…
Не может быть!
А почему бы нет? Коля хорошо разглядел в бинокль, как перед самым взрывом старик пришпорил коня и вихрем кинулся от повелителя, окруженного свитой…
Как же его использовать? Коля не спеша разглядывал благородные, умные черты лица бывшего советника Батыя…
Внезапно Бушер проснулся, — ему показалось, что маленький камушек, упавший с неба, тихо стукнул его по руке.
Бушер привстал, чтобы улечься поудобней… Вдруг брови его удивленно взметнулись вверх… Возле него на траве горело, переливаясь и искрясь, маленькое красное яркое пятнышко. Бушер вновь взглянул на небо. Среди звезд все было спокойно…
Красное пятнышко, — упершийся в землю луч лазерного прицела Колиного арбалета, — вдруг поползло по траве, в сторону рощи… Пытаясь рассмотреть это чудо, Бушер привстал и двинулся вслед за ним… На самом краю рощи он попытался поймать пятнышко, накрыв его рукой. Пятнышко не поймалось, а заискрилось на тыльной стороне ладони.
Луч! Сверху! — сообразил Бушер. В ту же секунду откуда-то сверху, с березы, спрыгнул человек и сразу же прикрыл ему рот ладонью.
— Ни звука. Не кричать, — сказал Коля на фарси. — Я узнал тебя, старик.
— И я тебя, — спокойно ответил Бушер. — Ты — колдун. …Но откуда ты знаешь язык моей Родины?
— Год жил в Тегеране. Работал инструктором. — Заметив, что Бушер его плохо понимает, Коля пояснил: — Персов учил воевать…
— С татарами? — с надеждой в голосе прошептал старик.
— Да нет… — ответил Коля.
— С кем?
— Да ты не знаешь их!
— Я знаю всех. Страну мне назови.
— Этой страны пока еще нет, — отмахнулся Коля. — Все объяснять тебе — долгая песня… Ты вот что… Ты мне поможешь, дед… Если ты хочешь жить.
— Я помогу тебе, — тихо и спокойно ответил Бушер. — А жить я давно не хочу…
Коля кивнул — с пониманием и уважением… Внезапно лицо его напряглось.
— А если жить не хочешь — что ж ты тогда, с Чунгулаем-то… Коня пришпорил — вперед?!
— Погибнуть от обмана? Мудрецу? Позор!
Коля кивнул, принимая объяснение…
— Тогда мы вот что сделаем сейчас с тобой, мудрец…
Телохранители Берке, его личная охрана хорошо знали Бушера в лицо. Старый мудрец имел право беспрепятственного прохода к лучезарному в любое время суток. Бушер тихо и спокойно шел между костров дружины Берке, ведя за собой на веревке скрюченного человека с огромным горбом, — величиною со среднюю татарскую торбу… На голове горбуна был накинут капюшон, охваченный волосяной верблюжьей веревкой, за которую Бушер и вел горбуна к хану, — позорно вел, — как лошадь, как раба…
С окраины стойбища внезапно донеслись взволнованные крики, и часовые у шатра сразу забеспокоились, вглядываясь туда, в дальний конец поляны…
«Чтобы это могло быть? — тревожно мелькнуло в мозгу „горбуна' Аверьянова. — А-а-а! — сообразил Коля: — Мальчишки там кому-то „зубы Дракулы' предъявили. Наверно, часовому, спросонья-то ему и поплохело…»
Бушер, также обеспокоенный этим незапланированным шумом, остановился вдруг и устремил свой взор к звездам. Горбун, шедший за ним, замер, как и шел, — не поднимая головы…
— Что говорят тебе звезды, мудрый Бушер? — спросил самый солидный нойон, видно, начальник охраны.
— Знаете ли вы, — ответил Бушер спокойным голосом, не отрывая глаз от неба, — что если во время падения звезды загадать желание…
— То оно сбудется, — подхватил кто-то из телохранителей.
— Сейчас упадет звезда, — сообщил Бушер, продолжая неотрывно глядеть в небо. — Большая звезда, — большое желание… Но быстро пролетит… Не многие успеют…
Люди, смотрящие в небо, не заметили, как горбун, скинув капюшон и веревку, скользнул к шатру лучезарного…
Охрана всегда натаскана на вход, — мелькнуло в голове у Коли, одним взмахом распоровшего десантным ножом заднюю стенку шатра.
Трое! Увидел он всех сразу. Нет, вон четвертый! Как тут бесхитростно охраняют вождей!
Коля четыре раза нажал на курок. Четыре раза хлопнул спортивный «марголин» с глушителем. Четыре мощные фигуры беззвучно стали оседать… Они еще не успели упасть, как Коля, вдарив Берке рукояткой пистолета выше уха и оглушив тем самым, тут же вбил ему кляп в рот до самого горла, — не пикнешь! Наручники!
«До чего ж он тщедушный! — мелькнуло в голове. — Совсем на брата не похож, — огрызок, вроде Геббельса». Но карлики часто правят миром, — и Сталин, и Наполеон, и Гитлер…
А девки у него в постели — ну просто жуть как хороши!
Он молча погрозил проснувшимся девочкам кулаком, и те согласно кивнули. Они были приучены к
