смерти, честное слово!
…Их вывели через ворота за городскую черту. Как ни странно, многолюдная прежде дорога была пуста. Люди не сновали больше из города и обратно, не сидели на корточках на обочине, не загорали, несмотря на пригревающее утреннее солнышко.
Посреди дороги стоял лишь один человек. Он явно ждал приближающуюся к нему группу невольников. Выглядел он довольно внушительно в своем черном складчатом, каком-то средневековом плаще, с длинными волосами и глубоко посаженными глазами на вытянутом худощавом лице. Совершенно нетипичный облик для обитателя здешних мест.
Охранники при виде этого человека забеспокоились. Им было неуютно, может быть, даже страшно. Старший из них набрался мужества и крикнул:
– Мы… Мы выполнили твое требование. Мы привели людей, сколько ты просил, ровно в срок.
– Опять отбросы? – скривился человек. – Похоже, Правитель совсем перестал меня уважать…
– Как обычно, мы передаем тебе преступников, – примирительно отозвался старший охранник. – Посмотри, какие здоровые ребята эти четверо! Что передать моему господину?
– Через неделю, в это же время я буду ждать двадцать человек.
– Но…
– Или мне снова самому зайти в город?
– Хорошо-хорошо… Я все передам…
Охранники быстро убрались восвояси, оставив пленников наедине с человеком, которого боялся целый город.
– А вы изменились, Доктор, – сказал Стас, вглядываясь в лицо человека. – Загорели, приободрились. Свалка явно идет вам на пользу. Оставайтесь здесь навсегда, а?
– Спасибо за совет, – странно усмехнулся человек. – Только я не Доктор…
– Никита?!
– Нет больше ни Доктора, ни Никиты, – неожиданно тоскливо сказал человек. – Есть только Демон, Гасящий Миры…
– Как это? – профессионально оживился Батхед. – Одна личность подавила другую?
Демон так посмотрел на психолога, что у того пропало всякое желание задавать вопросы.
– …Что ты хочешь с нами сделать? – спросил Стас.
– То же, что и с остальными, – равнодушно ответил Демон.
Он шел впереди уныло бредущих людей, а те покорно плелись за ним, вызывая недоумение Стаса. Он уже успел обменяться многозначительными взглядами с товарищами. Те поняли друг друга без слов: что бы ни замышлял этот зловещий продукт экспериментов с человеческими душами, надо было искать возможности для побега.
– Вы мне не нужны, – сказал Демон. – Мне нужна только выжимка из вашего сознания. Экстракт…
– Ты даже не пытаешься нас обмануть, чтобы мы вели себя спокойнее, – сказал Копатель. Следовало больше говорить с врагом, чтобы оттянуть время и ослабить его бдительность.
– Это не имеет значения, – сказал Демон. – Я могу сделать то, что мне нужно в любой момент. Мне просто следует отвести вас туда, где я должен оставлять вас по договоренности с городом. А вам я предоставляю лишний день насладиться теплым солнцем и свежим воздухом.
Копатель тихо засмеялся. Демон наградил того равнодушным взглядом и движение колонны продолжилось. Невольные товарищи по несчастью – грязные оборванцы, которых здесь считали преступниками, казалось, смирились со своей участью. За исключением одного – сбитого коренастого крепыша со шрамом на плотной небритой щеке. Он зло поглядывал по сторонам и бормотал себе под нос проклятия. Было похоже на то, что он чего-то ждал.
И, как оказалось, ждал не напрасно.
Когда вереница связанных людей завернула за очередной мусорный холм, навстречу вышла целая толпа оборванцев со знакомыми уже обрезками водопроводных труб, палками и цепями в руках. Видимо, эти парни промышляли здесь разбоем, решил Стас.
– Мы извиняемся, господин, – нагло сказал один из оборванцев. – Мы тебя задержим ненадолго…
– Вы забываетесь, ребята, – недобро прищурившись, сказал Демон. – А ну, расступитесь!
– Конечно, – улыбнулся оборванец. – Мы и не думаем тебе мешать. Только заберем своего приятеля. Ванис! Ты ли это, мил-человек?
– Я, я! – пробасил тот самый крепыш со шрамом. – Давайте перерезайте веревки, руки затекли…
Оборванцы бросились было к невольникам, но Демон в ярости вскинул руку:
– А ну, стоять, жмых!
В ту же секунду десятки разбойников подняли железные трубки на уровень ртов и раздули щеки. Раздались множественные, еле слышные хлопки, и плащ Демона усеяли короткие иглы, обмотанные паклей. Пара игл вонзилась в его лицо.
Демон взревел так, что ныряльщикам стало страшно. Его глаза налились кровью. Он поднял обе руки и пронзительно закричал.
Друзья ожидали чего угодно, вплоть до громов, молний и разверзнутой под ногами врагов земли. Однако ничего подобного не произошло. Только нападавшие внезапно выронили из рук свои трубки, да так и остались стоять, равнодушно глядя перед собой.
Однако и Демон не смог в полной мере насладиться победой. Он дрожащими руками выдернул из щеки засевшие в них иглы, повернулся к пленникам и снова поднял руки со скрюченными пальцами в перчатках.
Все невольно подались назад. Стас вжал голову в плечи, ожидая неизбежного финала.
Но Демон лишь покачнулся, издал какой-то нечленораздельный звук и повалился лицом вперед, в мусор.
– Так тебе и надо, змея! – свирепо сплюнул Ванис. – Подохни же и ты от яда!
Он решительно направился к замершим в неподвижности подельникам, при этом, казалось, не замечал сопротивления повисших на веревках товарищей по несчастью.
– Полегче, родимый! – выкрикнул Батхед, сбитый с ног натянувшейся веревкой. – Еще не хватало при такой удачной развязке свернуть себе шею…
Ванис, не обращая внимания на протестующие возгласы, уже шарил связанными руками в лохмотьях замолчавших «освободителей». Наконец он достал у кого-то из-за пояса большой самодельный нож. Взяв нож в зубы, он ловко перепилил веревки на руках и закряхтел от удовольствия, разминая затекшие конечности.
– Поздравляю, приятель! – дружелюбно крикнул Копатель. – Может, поможешь и нам приобщиться к твоей радости?
Детина довольным взглядом посмотрел на связанных товарищей по несчастью. В выражении его лица появилось некоторое превосходство.
– Освободи нас. – Батхед вытянул вперед туго обмотанные пенькой руки.
– С какой это радости я буду вас освобождать? – прищурившись, сказал Ванис. – Это за мной друзья пришли. И пострадали за меня. Вы тут совсем не при делах…
– Ты, наверное, шутишь? – поинтересовался Стас. – Давай не тяни, режь веревки…
Детина рассмеялся и сладко потянулся. Он осматривал связанных, словно решая, как же ему поступить с этой неожиданной добычей.
– Да, видите ли в чем дело, – сказал бандюга, рассматривая сверкающее на солнце лезвие, – мне еще далеко идти, до своих. А в дороге кушать, наверное, захочется. Дорога ой неблизкая… Если я развяжу всех, а одного-другого оставлю для себя на пропитание – где гарантии, что остальные не устроят мне подлянку?
Он усмехнулся и принялся поочередно указывать на пленников, словно произносил мысленно какую-то считалочку. Наконец, его палец остановился на Батхеде.
– Тебя я, пожалуй, оставлю. На потом. А вы, друзья, не поминайте лихом!
Негодяй поднял с земли уроненную одним из товарищей трубу и взял горсть игл, обмотанных паклей. После чего умело и быстро, одну за другой, вогнал летучие иглы в шеи пяти оборванцев, что так и не успели ничего сообразить.
