– Маловероятно, – поправил он, – так сказал бы Петр Брага, и это математически ближе к истине. Вероятность случайного совпадения есть, хотя она и чудовищно мала. Но если она не равна нулю, значит, событие может когда-нибудь произойти.
– Значит, по-твоему, и чайник на раскаленной плитке может замерзнуть?
– Может. Физики подсчитали и такую вероятность, – сказал Борца.
– А если права все же я? – упрямо сказала Зарика.
– В таком случае, мы должны воспроизвести опыт! – воскликнул Борца. Он вскочил и схватил Зарику за руку. – Пойдем к машине синтеза!..
…Увы, Борца оказался прав. Несмотря на все усилия, опыт повторить не удалось. Зарика добросовестно думала и о корабле, на котором вернулась на Землю, и о каплевидном автолете, и о простейших предметах, например о шаре, но зеленоватое вещество, наполняющее камеру синтеза, оставалось неподвижным.
Борца посмотрел на часы и ахнул.
– Последний наш свободный вечер убили! Прости, Зарика, – сказал он.
До отлета Зарики оставалось полтора часа.
– Ты хоть отдохнула немного? – спросил Борца.
– Конечно, милый. Вспомнила, как ходят на лыжах, которые я знала сто лет назад, видела плантации трабо. Что еще? Музей звездоплавания мы посмотрели, хотя жаль, что там нет пока «Альберта»… А главное – я везу на биостанцию этот трофей, – указала Зарика на пакет, в котором было несколько плодов трабо. – Недаром, видно, их так любит зверье.
Они помолчали.
– Послушай, Борца, а у тебя есть единомышленники? – неожиданно спросила Зарика.
– Единомышленники? – не понял Борца.
– Я имею в виду – те, кто разделяет твою идею машины синтеза, – пояснила Зарика.
– Я же говорил тебе – мои знакомые физики смотрят на мою работу скептически, – с раздражением произнес Борца. – Считают, что она преждевременна.
– Надеюсь, твоими знакомыми круг земных физиков не исчерпывается?
– Другие не знают о моей работе.
– Как! Ты не делаешь публикации? – удивилась Зарика.
Борца покачал головой.
– Но это же глупо! Ты должен, нет, просто обязан собрать все результаты и сделать статью.
– Какие там результаты…
– Какие есть, – сказала Зарика. – И сегодняшний случай с «Альбертом» упомяни обязательно.
– Ну, уж это ни к чему, – решительно возразил Борца. – Посмеются только, скажут – померещилось.
– Мы своими глазами видели модель корабля.
– Ну и что? Ведь повторить-то опыт не удалось. А в науке только то имеет ценность, что можно воспроизвести, – произнес Борца.
– Все равно, опиши этот случай, – настаивала Зарика. – Кому-нибудь он пригодится.
– Потомкам?
– Хотя бы.
– Хорошо, опишу, – с неохотой согласился Борца.
Над прозрачным потолком промелькнула большая тень.
– Ну, вот и все, – поднялся Борца. – Автолет прибыл. Пора ласточке возвращаться в свое гнездо.
Когда они садились в кабину, Борца спросил:
– Как ты считаешь, можно в принципе, полюбить неудачника?
– В принципе – можно, – засмеялась Зарика.
7. ВЕК XXXII
В этой части Вселенной Бывал я когда-то, А иначе – откуда Мне были б знакомы Невесомая алая кромка заката И стога золотистые Ломкой соломы, Скифский сумрак степей, Тучи в небе глубоком, На развилке – часовня, Глядящая слепо, Очертанья берез На пригорке далеком, Голубая полынь И омытое небо.
Здесь я был, вспоминаю, Бродил по дорогам, По увядшей траве, По серебряным росам, Небо пил я Луной – Запрокинутым рогом, И стоял над глухим Левитановым плесом.
О земная равнина, Судьбина без края, И тогда ты вокруг Бесконечно лежала.
Здесь я был, это точно, Но только не знаю, Сколько кануло зим, Сколько лет миновало.
Может, были тогда Здесь хвощи с плавунами И дымил океан Мезозойскою страстью, Грызли яростно берег Лихие цунами Да голодные чайки Кричали к ненастью.
Да, я был здесь – Песчинкой, Рябиною горькой Или, может, зеленым лучом Альтаира, Колоском у ручья Или ящеркой зоркой, – Собеседником вечным Беспечного мира.
