После этого вся троица вернулась в «Красный колпак», где хозяин поспешил развести огонь, дабы гражданин агент мог согреть августейшие члены. Тут Андре-Луи и мэр ознакомились с изъятыми документами подробнее, а Буассанкур, изображающий секретаря, делал записи по указанию своего начальника.
Самым крупным трофеем оказалось послание Сен-Жюста, которое Тюилье неосмотрительно сохранил вопреки приписке с просьбой немедленно уничтожить письмо. Оно было написано месяц назад и состояло из умышленно туманных выражений. Имя Торина там не упоминалось. Но в свете последующих событий выяснилось, что тумана в письме недостаточно; во всяком случае, оно оставляло очень серьёзные сомнения по поводу обвинения, предъявленного Торину при аресте.
Андре-Луи прочитал письмо вслух и стал выпытывать у мэра сведения, которые позволили бы расшифровать содержащиеся в послании намёки.
— Панталоне в комедии — всегда обманутый муж. Следующая фраза письма подтверждает, что речь идёт о рогоносце. Кто из рогоносцев здесь, в Блеранкуре, может поставить в неудобное положение представителя Сен-Жюста?
Вопрос перепугал мэра до крайности. С тем же успехом Андре-Луи мог приставить к его голове пистолет. Но как ни был напуган Фуляр, от ответа он увиливать не стал.
— Торин.
— Торин! — Андре-Луи изобразил изумление. — Но это же имя заговорщика!
— Именно так, — подтвердил мэр.
— Человек, молчание которого нужно обеспечить. Знаете, гражданин мэр, мне начинает казаться, что тут был заговор совершенно необычного рода. Тюилье, который якобы этот заговор раскрыл, не смог объяснить нам, ни в чём он заключался, ни кто его составлял, помимо несчастного Торина. В чём же правда? Какова настоящая история Торина?
Мэр рассказал всё, что ему было известно. В городке ни для кого не было секретом, что Сен-Жюст соблазнил жену Торина. С тех пор, как гражданин представитель уехал в Париж, мадам Торин исчезла, и ходила молва, что Сен-Жюст забрал её с собой.
Буассанкур быстро строчил, сокращая слова, чтобы поспеть за рассказом мэра.
— Поучительная история о человеке, который «выступает в защиту добродетели и целомудрия», — прокомментировал Андре-Луи и перешёл к следующему вопросу.
— Теперь этот Б. С. Ж. Здесь есть две записки, подписанные этими инициалами. В первой Б. С. Ж. предлагает арестовать какое-то лицо, какое именно, он не называет. Во второй, отвечая, по всей видимости, на вопрос, он пишет: «Откуда я знаю, что тебе с ним делать? На твоём месте я бы отправил его в Суассон, на гильотину». Возможно, он имеет в виду несчастного Торина. Кто этот Б. С. Ж.? Вы не догадываетесь?
— Должно быть, это Бонтам; некий тип, живущий в Шоме. Он называет себя Бонтам Сен-Жюст.
— Называет себя? Как вас понимать?
— Он какой-то родственник представителя Сен-Жюста. Несомненно, он имеет право называть себя так. Но чаще его зовут просто Бонтам.
— Чем он занимается?
— По профессии он — коновал. Но сейчас фермерствует. Он якобы приобрёл недавно эмигрантское поместье.
— Что подразумевается под вашим «якобы»? Купил он поместье или нет?
— Вероятно, купил. Но я никогда не слыхал, чтобы у него водились деньги.
Андре-Луи вскинул на мэра глаза. На его лице появилось выражение охотника, напавшего на след.
— Это интересно. У парня нет денег, и всё же он покупает землю.
— О, и много земли! Он скупил всё вокруг Ля Боса. Чертовски много земли!
Гражданин агент погрузился в задумчивость.
— Возможно, нам придётся поговорить с этим загадочным Бонтамом Сен-Жюстом, — сказал он наконец. — Пусть объяснит эти записки. — И он сменил тему. — Возвращаясь к Торину, что вы можете о нём сказать?
— Ничего хорошего. Никчёмная личность, пьяница, бил жену. Никто не осуждал бедняжку, когда та уехала с гражданином Сен-Жюстом. Вот почему об этой истории мало судачат. Никто не пожалел Торина, когда его схватили.
Андре-Луи посуровел.
— Как бы он себя ни вёл, это не оправдывает тех, кто пытается расправиться с ним руками закона, прибегнув к ложному обвинению.
— Я этого не говорил, гражданин агент, — испуганно проблеял мэр.
— У него есть родственники?
— Замужняя сестра. Она тоже переехала в Шом. А здесь живёт кузина Торина.
— Ну что же, — Андре-Луи встал. — Отложим наше дело на завтра. Теперь уже почти полночь. Зайдите ко мне завтра в девять утра, гражданин мэр. Буассанкур, спрячьте эти документы в надёжное место.
Усталый Фуляр откланялся, радуясь возможности избавиться наконец от присутствия страшного агента Комитета общественной безопасности.
Андре-Луи и Буассанкур улыбнулись друг другу.
— Ну и стремительны же вы! — восхитился Буассанкур.
— Такова роль Скарамуша. Он добивается успеха быстротой натиска. Немедленный арест Тюилье был необходим, иначе он успел бы снестись с Парижем. Остальное — просто подарок судьбы. Самая большая наша удача. Нам удалось обнаружить нить, которая ведёт к гражданину Бонтаму. Или я ничего не понимаю, или нас ждут великие открытия. Я и не рассчитывал на такое везение, когда отправлялся в Блеранкур.
Андре-Луи оказался прав. Их действительно ждали великие открытия. На следующее утро они в сопровождении мэра, коменданта и небольшого отряда национальных гвардейцев отправились верхом в Шом. Вскоре после десяти они подъехали к воротам миниатюрного, но изящного шато, одного из последних приобретений Бонтама, где тот и обосновался. Прежнего владельца, виконта де ля Бос, несколько месяцев назад гильотинировали, а законный наследник прозябал где-то в изгнании.
Привлечённый шумом, собственной персоной вышел во двор, узнать, кто к нему пожаловал. Молодой человек в крестьянской одежде, высокий и сильный, имел заметный изъян во внешности. Его широкое полное лицо было почти совершенно лишено подбородка, в результате чего он производил впечатление глуповатого и слабохарактерного субъекта. Но, когда комендант объявил Бонтаму, что по приказу Комитета общественной безопасности, он арестован, молодой человек прибег к весьма крепким выражениям, которые снимали с него подозрения в слабости характера. Он осыпал приехавших угрозами и вопросами типа: не сошли ли они, случайно с ума, понимают ли, что делают, знают ли о его родстве с представителем Сен- Жюстом, отдают ли себе отчёт, что с ними станет, когда представитель узнает об этой вопиющей ошибке. И только под конец своей бурной речи он задал вопрос по существу, пожелав узнать, на каком основании он арестован.
Андре-Луи стоял перед Бонтамом в агрессивной позе, его круглая чёрная шляпа с трёхцветной кокардой была надвинута на самый лоб.
— Основания будут полностью установлены, когда мы просмотрим ваши бумаги.
