– Для обитателей Некрополиса есть только один закон, моя воля.
«Но если я убью ее, то сойду с ума», – горько заключил Эдгар.
Они все шли и шли; Эдгар, как сотворенный вампир, плохо видел в кромешной темноте – только смутные контуры подставок для факелов проплывали над головой. А коридор плавно изгибался, сворачиваясь панцирем улитки и ввинчиваясь куда-то вниз и в темноту, и вот уже Эдгар почувствовал, что находится по землей, и, похоже, под фундаментом дворца.
– Мы идем в лабораторию, – ответил на незаданный вопрос Мессир, – я хочу тебе кое-что показать, Эдгар Саншез.
И через считанные минуты они уперлись в тяжелую, обитую позеленевшими бронзовыми пластинами дверь – перед которой чадил факел и стоял навытяжку молодой светловолосый вампир, из недавно инициированных. Эдгару он не понравился – слишком угодливая улыбочка на смазливом, как у девушки, лице. И слишком тяжелый, недобрый взгляд красивых сапфировых глаз.
«Такой и родному отцу нож в спину воткнет», – мелькнула мысль.
– Мессир, – прошипело юное создание и буквально распласталось в глубоком поклоне, – ваше темнейшество…
– Открывай, – скомандовал вампир и через плечо оглянулся на Эдгара, – сейчас я покажу тебе очень занятные вещи, о которых тебе следует знать.
Загремел засов, скрипнули заржавевшие в сырости петли, и перед вампирами открылся просторный, с высоким потолком, подвал. Запах квашеной капусты стал просто невыносимым, но теперь к нему… примешивался еще и острый, до боли знакомый Эдгару запах крови.
– Вперед, мои верные подданные, – проскрежетал Мессир и переступил подгнивший порог.
Эдгар переглянулся с молодым вампиром, получил в ответ ледяную усмешку.
«Ну-ну, встретились бы мы с тобой на дуэли», – он с деланным безразличием пожал плечами и последовал за Мессиром. Блондин мягко шагнул за ним, почти вплотную, неприятно дыша в затылок.
А в подвале своем, гордо именуемом «лабораторией», владыка Некрополиса держал самых обыкновенных пленных-людей. Прикованные цепями к стенам и куда больше похожие на ожившие скелеты, они молча и с тоской наблюдали за вошедшими. Наверное, на мольбы и проклятия у них просто не осталось сил.
Пленников было трое: два юноши и одна девчонка, растрепанная и почему-то особенно жалкая, с ручками-тростинками и больными, распухшими от холода и сырости коленками. Она тусклым взором окинула вошедших, а потом и вовсе отвернулась к стенке. Эдгар осторожно коснулся ее сознания и понял, что разум ее давно уже угас, не выдержал мучений.
– Вот, мой экспериментальный материал, – Мессир сделал широкий жест, приглашая Эдгара полюбоваться выставленными для обозрения экземплярами. Затем вампир повернулся к охраннику, – Уилл, разведи огонь под перегонным кубом.
Оказывается, в дальнем углу лаборатории приютились предметы, могущие составить мечту любого алхимика: тигли, колбы, реторты, большой перегонный куб…
И, пока блондинчик выполнял приказ, орудуя попеременно то кочергой, то мехами, Мессир поманил Эдгара к низкому столику, где на бархате лежало несколько тонких колб размером с указательный палец.
«А ведь это не просто колбы», – Эдгар озадаченно разглядывал странные предметы.
С одной стороны – тонкая металлическая игла, впаянная в стекло, с другой – металлический же поршень.
Затрещал в печи огонь, побежали по заполненному жидкостью змеевику пузырьки воздуха – и в реторту начали одна за другой падать золотистые капли, пахнущие той самой квашеной капустой.
Мессир знаком позвал молодого вампира, что-то быстро сказал тому – и повернулся к Эдгару.
– Смотрите внимательно, сеньор Саншез. Надеюсь, вы сделаете правильные выводы.
Тем временем блондин, злобно скалясь, подхватил одну из странных колб и во мгновение ока очутился рядом с ретортой. Он опустил иглу в золотистую жидкость, потянул на себя поршень – к удивлению Эдгара, состав начал медленно заполнять ее. Мессир ткнул пальцем в девчонку. Еще мгновение – и она вскрикнула, потому что Уилл всадил ей иглу под ключицу.
Эдгар внезапно ощутил приступ тошноты. Все, что происходило сейчас в этом подвале, почему-то никак не вязалось с образом справедливого и мудрого правителя, коим всегда был для своих подданных Мессир.
– Смотри, Эдгар, – насмешливо проскрипел владыка Некрополиса, – результаты эксперимента очень важны для будущего нашего королевства.
Эдгар молча смотрел. На то, как грязное тело ни в чем не повинной девчонки стремительно покрывалось черными пятнами. На то, как открылся ее рот в немом вопле. На то, как глаза вдруг перестали быть обычными человеческими глазами – теперь вместо темной радужки в белках плавали два полупрозрачных золотистых пятнышка, как будто жиринки на поверхности кипящего бульона.
– Сними с нее цепи, – скомандовал Мессир. Блондин аккуратно выполнил и это приказание; кандалы звякнули и грудой ржавого металла осели на грязный пол.
– Замечательно, – владыка довольно потирал руки, – просто замечательно!
А затем, обращаясь к замершему в ожидании «результату опыта», указал на двух оставшихся живых людей:
– Убей их.
Эдгар молчал. То, что недавно еще было человеком, на негнущихся ногах подошло к первому пареньку и отточенным движением свернуло ему шею.
– Что ты делаешь, Иль?!! – взвизгнул оставшийся в живых, но и его голос оборвался.
– Впечатляет? – Мессир повернулся к Эдгару, – чего молчишь?..
– Да, Мессир, – выдохнул тот, – вы, как всегда, на высоте…
– А теперь самое главное, – весело сказал повелитель и, обернувшись к золотоглазому существу, командовал, – убей себя.
Эффект последовал незамедлительно. Хруст шейных позвонков – и поломанная кукла с глухим стуком осела на пол.
– Это будут великолепные воины, когда я завершу начатые исследования. Собственно, к чему была эта небольшая демонстрация? Эдгар Саншез, все дело в том, что я еще не экспериментировал на вампирах.
…Он чувствовал, что умирает вместе с Агнессой.
Раньше все было просто – был он, Эдгар Саншез, и были люди, их бесконечная вереница, напоминающая бесконечную череду прожитых и только грядущих ночей.
Сейчас все изменилось; он ощущал, как вместе с жизнью Агнессы Рой де Лив медленно уходит куда-то и его собственная, обретенная против воли.
И вместе с тем Агнесса неотвратимо воцарялась в его душе, и ее воспоминания вытесняли все прочие, как ненужный хлам.
– Я тебе верила, – сказала маленькая кареглазая девочка в коротком платьице и с поцарапанной коленкой, – а ты меня обманул.
Эдгар встал перед ней на колени и взял ее пухленькие ручки в свои, с наслаждением вдыхая запах детской кожи. Как странно, он совсем забыл, что маленькие дети… пахнут молоком.
– Прости, моя милая. Я не могу… иначе.
– Значит, ты своего Мессира любишь больше, чем меня? – маленькая Агнесса смешно оттопырила нижнюю губу.
– Я его не люблю, совсем не люблю, – пробормотал Эдгар, уткнувшись носом в детское плечико и из последних сил сдерживаясь, чтобы не взвыть от дикой, раздирающей сердце боли.
– А меня – любишь? – Агнесса доверчиво прислонилась к нему бархатной щечкой.
– Да. Тебя – больше всего на свете.
– Тогда зачем ты меня убиваешь, в то время как твой повелитель останется жить?
Это было сказано уже Агнессой взрослой. Она в простом сером платье была похожа на королеву, ее рука покоилась на голове Эдгара. Тепло ее пальцев обволакивало и навевало покой, и все страхи
