– Я ей позвоню.
– Ты уже один раз пообещал. Здесь такой скандал.
– Ты не оставил никаких сообщений: ты не продвинулся?
– Юра кипит. Вчера убили жандарма и…
– Я в курсе.
– Это связано с твоим делом?
– Это
– Я бы хотел знать поточнее.
– Это все? Ничего нового?
– Звонил Свендсен. Ему не удалось с тобой связаться. Парни из Зоологического сада подтвердили информацию Матиаса Плинка. Скарабеи встречаются во многих странах: Конго, Бенине, Габоне… Мы объехали все питомники в Юра. Безрезультатно.
Мне было очень трудно вникнуть в то, что он говорил. Казалось, все это где-то за несколько световых лет от моего настоящего. Я удвоил внимание.
– Мы обошли коллекционеров, – продолжал полицейский. – За их обменами проследить невозможно. Они посылают личинки по почте. Кроме того, туристы за отворотами брюк привозят образцы из Африки. Твой скарабей мог появиться откуда угодно.
Теперь мы снова понимали друг друга:
– А насчет лишайника у Свендсена есть новости?
– Ботаники установили, к какому семейству он принадлежит. Африканская разновидность. Эта штука произрастает под корой гниющих тропических деревьев. Кажется, ее можно найти в некоторых гротах и пещерах в Европе. Там как раз нужное соотношение тепла и влажности. Но по мнению специалистов, этот лишайник чаще всего встречается в Центральной Африке.
– В тех же странах, что и скарабеи?
– Практически да. Габон, Конго, Центральная Африка.
Габон. Как-то Габон уже всплывал в одном из моих расследований, что еще не позволяло считать эту страну непременным источником всякой мерзости. Но мне почему-то думалось, что подозреваемый родом из Центральной Африки, и я сказал:
– Попробуй проверить, есть ли габонская или просто африканская община в департаменте Юра. Поищи также, нет ли в этих местах бывших экспатриантов.
– Это будет очень трудно.
– Используй административные каналы. Просмотри акты гражданского состояния. Привлеки полицию. Национальное агентство занятости… и поищи в Интернете на ключевые слова.
У Фуко не было времени ответить. Я резко переключился на другое. Ко мне вернулась способность мыслить:
– Раймо Рихиимяки. Ты получил досье?
– Еще нет. Но я снова говорил с полицейскими из Таллина. Мрачная история. Рихиимяки совершил, по крайней мере, пять убийств, в том числе убийство женщины с ребенком семи лет в деревне на севере. Не считая двух изнасилований, ограбления трех касс и тому подобного. Настоящий бродячий маньяк, вроде Роберто Зукко.[32] Насколько я понял, его не пристрелили как бешеную собаку. Полицейские из какого-то местечка с непроизносимым названием выследили его и забили до смерти. Кровотечение из глаз, проломлен череп, множественные травмы. Ну, ты понимаешь… Полицейские дали выход своей ненависти. Этот тип терроризировал страну целый месяц.
– А что насчет его комы?
– Какой комы?
– Той, в которой он находился после падения в воду.
– Мат, никто не связывает эту историю с его преступлениями. Только ты…
– Ты сможешь достать его медицинскую карту?
– На эстонском? Удачи, приятель!
– Так ты сможешь ее достать?
– Я посмотрю. Есть небольшая вероятность, что она заполнена на русском!
Я не потрудился рассмеяться.
– Держи меня в курсе.
– Где?
– Звони на мобильный. Я принимаю сообщения.
– Ну а ты? Расскажи хоть что-нибудь!
Я решил немного умаслить Фуко:
– Что касается убийства жандарма в Юра, то его имя Стефан Сарразен. Но это не настоящее имя. На самом деле он Тома Лонгини.
– Мальчишка, которого искали?
