– Здесь, в Бонне?
– Нет. В Москве.
– И ты не хочешь изменить ему со мной, так?
– Совершенно верно.
– А как его зовут?
– Господи, тебе-то зачем?
– Так просто, хочется знать, как зовут счастливца.
– Гриша, его зовут Гриша.
Она как-то очень нежно произнесла это имя и ласково улыбнулась. У него сразу заболело под ложечкой. Он обиженно отодвинулся.
– А почему же ты с тем типом нежничала, а? С ним ты про Гришу не вспоминала? И на рандевушку ходила?
Она смеялась:
– Влад, Влад, ты по-прежнему трахаешь все, что шевелится? Неужто не устал?
– Что ты выдумываешь?
– Ничего я не выдумываю, ты всегда был бабником, я думала, может, выдохся уже… А ты все такой же. Но я шевелюсь не для тебя! Усек?
Эта грубость совершенно не вязалась с ее хрупкой, изящной внешностью, она ей не шла, была какой-то чужеродной, и он ей не верил. Она, наверное, так защищается, чтобы сразу не сдать позиции. Но я тоже хорош, сразу полез. Нет, тут надо действовать иначе, не столь прямолинейно, это, конечно, трудно, она так привлекательна. И даже эти морщинки возле глаз, на ярком солнце они заметны… А какой цвет волос… так и хочется запустить в них руку, оттянуть голову и поцеловать в шею… Интересно, этот Гриша целует ее в шею? Ну уж дудки, не будет она блюсти верность неведомому Грише, я этого не допущу, дудки, дудки!
– Ну хорошо, ты мне все объяснила, я понял! Отступаюсь! – Он поднял руки вверх, словно сдаваясь. – Но общаться-то мы можем?
– Общаться – да! Но не больше!
– Слушаю и повинуюсь!
– Здорово тебя в Америке выдрессировали! – засмеялась Ника.
– Ты о чем?
– Ну у вас же там чуть что – обвинение в сексуальных домогательствах. Я бы тебя там запросто уже за решетку упрятала!
– Тебе хочется упрятать меня за решетку?
– Да нет, живи!
– О, как ты великодушна!
Слава богу, все свелось к шутке.
Они опять сидели рядом. Но он уже не прикасался к ней.
– Ника, у тебя есть какие-то определенные планы на ближайшие дни?
– Да нет, а что?
– Хочешь, съездим куда-нибудь на денек, в Париж например? Ты была в Париже?
– Была.
– Ну хорошо, а может, в Голландию или в Бельгию? А? В Брюгге, например? Это сказочный город.
– А ты там был?
– Был.
– Тогда не стоит.
– Ну почему?
– Ты же терпеть не можешь смотреть уже знакомые достопримечательности.
– Ты и это помнишь?
– Я же не виновата, что у меня хорошая память.
– Тогда давай поедем в Гент. Говорят, это тоже удивительный город, но я там еще не был.
– А сколько туда езды?
– Часа два-три на машине. Если выехать рано утром, мы можем там быть уже часов в десять, погулять до вечера и вернуться. Обещаю даже руку тебе не целовать, и вообще…
– Ну я не знаю… Может быть… А давай возьмем с собой Аллу!
Только этого еще не хватало! Но с другой стороны, если он согласится сразу, это усыпит ее бдительность…
– Отлично, Аллу так Аллу! Но давай не будем откладывать, поедем прямо завтра, и если тебе понравится, я могу свозить вас с Аллой еще и в Альпы, и вообще – куда захотите. Не сидеть же на одном месте.
– Хорошо, я поговорю с ней.
– Вот и славно! А сегодня ты со мной хотя бы пообедаешь? Что-то я проголодался.
– Хорошо.
Они сошли на берег и поехали в деревенский ресторанчик, который он давно знал. Там было по- домашнему уютно. Изразцовая печка, диванчики с лоскутными подушками, комнатные цветы.
– Какая прелесть! – воскликнула Ника.
Он заказал бифштексы, коронное блюдо этого заведения.
– И поскольку ты не желаешь со мной целоваться, я выпью пива! А ты хочешь вина?
– Нет, лучше лимонаду.
– По-прежнему обожаешь лимонад? – вспомнил он. Как много он, оказывается, помнит о ней.
Бифштексы были такой величины, что Ника испуганно всплеснула руками:
– Неужто это можно съесть?
– Это
– О, и вправду вкусно! Потрясающе!
Она ела с большим аппетитом, и смотреть на нее при этом было приятно. Он вспомнил, как в последний год его раздражала Элли, помешанная на здоровой пище, она поглощала тонны салата и при этом напоминала ему кролика. Да и вообще, манера есть была для него важна… Иной раз, прельстившись чем-то в женщине, он внезапно охладевал к ней, увидев, как она ест.
– Слушай, я, кажется, действительно все это съем, – улыбнулась она. – Так вкусно!
– А ты еще готовишь рыбу под майонезом?
– Холодную? С жареным луком?
– Ну да, это было потрясающе…
– Нет, не готовлю. Это не модно уже.
– Не модно?
– Конечно. Думаешь, нет моды на еду?
– А что сейчас у вас модно?
– Не знаю. Но такая рыба уж точно из моды вышла.
– Ника, ты все выдумываешь!
– Ничего я не выдумываю!
– А что любит твой Гриша?
Она опять нежно улыбнулась:
– Гриша любит мясо.
– Настоящий мачо?
– О да!
Черт побери, я буду не я, если не наставлю рога этому Грише, роскошные, ветвистые рога!
– А помнишь, ты все хотела попробовать суп из бычьих хвостов? Мы о нем только в книжках читали.
– А я уже пробовала. Ничего интересного, обычный крепкий бульон. – Она вдруг прыснула.
– Ты чего?
– Да я вспомнила… Тут незадолго до отъезда захожу в «Седьмой континент»…
