– На твоей! – восторжествовала Оксана. – Я только подбираю одежду! За тряпки отвечаешь ты!
Лена фыркнула и бросилась к Пете.
– Ну что?! – рявкнула она.
– Ничего, – флегматично ответил он. – Нормально все...
– Нормально? – Лена выхватила первую попавшуюся картинку. – Где нормально? Вот это нормально? Что это вообще такое? – Она метнулась к Лизе и ткнула ей в нос фотографию.
– Это ваша модель в вашей одежде на белом фоне, – пояснила Лиза.
– А что у нее за тени рядом с носом?
Лиза нехотя оторвалась от кушетки, отобрала у Лены фотографию и швырнула ее в мусорное ведро.
– Это светопроба, – сообщила она и снова легла.
– Меня поражает твое равнодушие! – кипятилась Лена, которой словно вожжа под хвост попала. – Ты понимаешь, сколько мы теряем денег, если съемка не получается?
– Чего ты от меня хочешь? – возмутилась Лиза и опять присела. – Мы отправили пленку на проявку, завтра будет результат, и вот прямо сейчас я не могу тебе сказать, что там получилось, а что нет! Я не ясновидящая!
Лена все-таки вывела ее из себя. Уже час она бесновалась без уважительной причины: орала на Оксану, стояла над душой у визажистки, помыкала Петей и грозила уволить модель. Даже если Лена уходила в туалет, у всех в ушах звенел ее пронзительный голос. У Лизы от криков разболелась голова: она едва сдерживалась, чтобы не ударить Лену по голове чем-нибудь тяжелым, но каждый раз, когда она говорила себе: «Я убью ее. Прямо сейчас», – представлялось, что она профукает единственный серьезный проект в своей жизни и вся семья опять будет ее жалеть.
Она уже растрепала маме, что получила заказ, и мама обрадовалась и позвонила всем родственникам и знакомым, и все Лизу поздравляли, говорили, что она наконец-то взрослеет, что они уж и не ждали, но тем приятнее, и что теперь главное – набраться терпения... А терпения ох как не хватает! Откуда его вообще берут?
– Алле! – закричала Лена в трубку. – Евгений Сергеевич, все нормально! Я, конечно, в фотографе до конца не уверена, но завтра будут контрольки, я их сразу же вам отвезу, и еще у меня сомнения насчет визажа...
Лена обсуждала с начальством недостатки сотрудников, ничуть не стесняясь того, что они присутствуют здесь, и все уставились на нее с такой ненавистью, что будь мысль материальной, от Лены осталась бы лишь горстка пепла.
– Да, Вику снимаем завтра, – подтвердила Лена. – Да, я все объясню фотографу, буду держать ее в ежовых рукавицах, да...
– Вика – это баба Кирсанова, – шепнул Петя Лизе.
– Евгений Сергеевич, не беспокойтесь! Я буду все контролировать, но если хотите, можем нанять другого фотографа, не знаю, Ланге или Клавихо... – Лена подошла к журнальному столику и взяла из вазы крупную парниковую клубнику.
«Стерва! Чтоб ты подавилась!» – яростно пожелала ей Лиза.
– Да, Евгений Сергеевич... кхы-кхы... – Лена, не выпуская трубку, замахала руками, выпучила глаза и попыталась свободной рукой хлопнуть себя по спине.
Вся команда с живым интересом уставилась на нее.
– Ы-ых... хм-хм... – хрипела Лена, бросаясь поочередно то к Лизе, то к Оксане.
Она даже стала бить себя трубкой в живот, и Петя, наконец, бросился к ней, поднял руки, обхватил сзади, встряхнул, и клубника после некоторых усилий вылетела из глотки.
– Кха-кха-кха... – закашлялась Лена.
Лиза, Оксана, Ира и Петя с осуждением смотрели на нее, словно корили за то, что не подавилась до конца.
– Ладно, – пропищала наконец Лена. – Поехали...
В дверях она обернулась и в обычной, стервозной, манере рявкнула:
– Завтра чтоб не опаздывала! Я и так еле уговорила Кирсанова на эту съемку, так что следи за собой.
«Это ты за собой следи, дура! – про себя обругала ее Лиза. – Хоть бы ты опоздала часа на три, вот я посмотрю, что тогда скажет твой Евгений Сергеевич!»
Глава 10
Маша проснулась у Никиты. В его просторной спальне вся стена напротив кровати была увешана картинами, между которыми располагалась плазменная панель в тяжелой резной раме. Над кроватью висело овальное зеркало, а темно-зеленые под цвет стен шторы не пропускали лучи солнца.
«Как здорово, когда в спальне нет шкафов!» – подумала она и позавидовала тому, что у богатых есть возможность правильно организовать жизненное пространство.
Вспомнив о богатстве, Маша вскочила с кровати, раздвинула шторы и распахнула створки окна.
Жизнь – это чудо!
Вчера она, подчинившись импульсу, уволилась с работы. Вернувшись из «Репортера», Маша предполагала два-три дня «размышлять», подписать ли с Завьяловым контракт, и только потом сдержанно и деловито положить на стол Олега заявление об уходе. Но вместо этого она ворвалась к Толику и закричала:
– Представляешь, меня пригласили на должность главного редактора в «Репортер»! Пятнадцать тонн в месяц! Мечта всей моей жизни!
А Толик, открыв рот, смотрел, как она выкидывает коленца и мечется по всему кабинету в поисках воды, хотя бойлер стоит на видном месте.
– Машка, я за тебя рад, даже несмотря на то, что ты – отличный заместитель коммерческого директора, – сообщил он, когда Маша отдышалась и обрела способность сидеть. – Жалко, что ты от нас уходишь. Но мы же не потеряемся?
– Нет, конечно! А ты меня когда отпустишь? – Маша наклонилась вперед, ломая от волнения руки.
– Да хоть сегодня! – пообещал Толик. – Путь Олег поднапряжется.
Маша усмехнулась:
– А ты его тоже не очень?..
– А кто его очень? – Мизрахи развел руками. – Пиши заявление. Тем более что Олег уже пару месяцев протежирует какую-то там свою подругу, которая в Гарварде училась, и все такое.
Машу немного обескуражило коварство Олега, который, как выяснилось, строил у нее за спиной козни, но, прикинув, что в данной ситуации это даже к лучшему, быстро накатала заявление. Толик подписал, а через полчаса Маша получила расчет и отправила Завьялову письмо, в котором сообщила, что может начать работать прямо завтра.
Варя выползла на кухню, где ее встретила обеспокоенная Наталья Андреевна.
После того как вчера она упала в обморок, ее записали в смертельно больные, но вообще-то она даже не до конца потеряла сознание. Просто в глазах потемнело, она поскользнулась, приземлилась на мраморный пол и решила немного так полежать, пока не отпустит слабость. А тут пришел Богдан, увидел, что она лежит, начал психовать, вызвал, как дурак, «Скорую», и ее чуть в больницу не забрали – так он переживал!
Про женщину с фрески Варя рассказывать не стала – иначе он бы ее в дурдом упек. Заявила, что слишком долго сидела в горячей ванне, а потом резко встала, вот в глазах и потемнело.
Сегодня утром Богдан на пару дней улетел в Чебоксары – его компания строит там офисный центр и пятиэтажный гараж. А Варе в утешение оставил приглашение на выставку концепт-каров.
– Там для вас есть кое-что, – сказала Наталья Андреевна и кивнула на красивый фирменный пакет сети дорогих магазинов.
Варя с замиранием сердца вынула из пакета юбку с воланами цвета топленого молока – от талии до бедер юбка была расшита крупными бежевыми и коричневыми блестками. Еще в пакете были светло-
