– Никита уехал в типографию – там что-то случилось, а так все в порядке, – гордо произнесла Маша. – Живем у него за городом, там воздух отличный.
– Ну, тебе не привыкать к выселкам, – усмехнулась Лиза. – Я вот не умею полтора часа ездить на работу.
– Да оттуда до центра полчаса! – отбивалась Маша.
– На вертолете?
– У него есть вертолет, – похвасталась Маша.
– Ты даже не представляешь, как я за тебя рада, – приложив руку к сердцу, призналась Лиза и отошла от нее.
Варя разговаривала с Ефремовым, Машу в толпе нашел Завьялов и теперь не отпускал от себя, Лиза хихикала с Викой, а какой-то мужчина стоял невдалеке и наблюдал за ними.
Мужчина был в кепочке от «Кенгул» – прямо как у Самуэля Ль. Джексона, в черных очках и в черном замшевом пиджаке. На него время от времени засматривались девушки, но тот не обращал на них внимания, и вообще складывалось впечатление, что он старается быть неузнанным. Когда рядом прошла Маша, незнакомец резко отвернулся, а едва завидев Лизу, ушел в глубь сада.
После о нем никто и не вспомнил, кроме официантки, которая решила, что он похож на людей в черном из фильма, и даже испугалась, что это наемный убийца типа Леона. Официантка смотрела слишком много голливудских блокбастеров, но если бы она знала, кем был мужчина на самом деле, то бросила бы подносы и полотенца и бегом бы отправилась к маме в Чебоксары, чтобы ни сном, ни духом не помянуть странного незнакомца.
Глава 13
– Да у него всем девкам восемнадцать! – воскликнула Лиза. – Когда ему было двадцать, его бабе – восемнадцать, ему двадцать пять – ей опять восемнадцать, теперь тридцать пять – и снова он где-то выкапывает полусовершеннолетних...
– Каких? – удивилась Вика.
– Полусовершеннолетних, – повторила Лиза. – Вроде уже по паспорту взрослая, а мозги в заднице.
Они лежали на шезлонгах на берегу озера. В августе, наконец, наступило лето: солнце пекло, вода была теплой, а воздух стоял сухой и пыльный.
На выходные подружки уехали на Валдай, в резиденцию Кирсанова, который вместе с Федором неделю назад улетел в Лондон на какой-то там экономический форум.
Лиза с Викой с утра грелись на солнце, гоняли прислугу за фруктовыми коктейлями и обсуждали знакомых мужчин.
– Блин, – огорченно сказала Вика. – Мне Кирсаныч уже полгода обещает дом на Новой Риге и чего-то не телится.
– Он же тебе что-то под Звенигородом предлагал, – напомнила Лиза.
– Очень мне нужен этот Звенигород! – рассердилась Вика. – Еще бы в Карелии предложил! Что там, в Звенигороде, кроме природы?
– Ну, в общем, да, – согласилась Лиза, которая уже привыкла со многим соглашаться и задавать себе вопрос: «А почему бы и нет?»
После Кирсанова был Вова с гостиницей, после Вовы – группа компаний «Альтер», которая арендовала ее на две недели, – Лиза снимала какие-то нефтяные вышки, детские садики, которые построили руководители «Альтер», и портреты всех начальников на лоне природы. За «Альтер» ей отвалили бешеные тысячи, после чего Лиза отложила работу до сентября. Ей приходилось общаться с самыми разными людьми: с воспитанными и хамами, с образованными и не очень, с умными, глупыми, жадными, наглыми, с их женами, которые выглядели, как Эйфелева башня ночью, – сверкали бриллиантами и рубинами, с женами, которые интересовались, как там Пугачева – спит ли с Максимом Галкиным; с любовницами – нервными, визгливыми, вульгарными. Были и другие, но все так смешалось, что Лиза уже не могла ни придираться, ни смеяться, ни отличать одну дамочку в платье от «Донателлы» от другой. Ей было плевать – главное, чтобы соблюдали условия контракта.
Вика была полезна – цепкая девица быстро сообразила, что дружба с популярным фотографом выгодна для репутации. Для солидности Вика отправилась учиться на дизайнера интерьера, и теперь в светской хронике писали: «Лиза Селезнева, фотограф, Вика Приходько, дизайнер».
Вика знакомила Лизу с людьми, которым надо было что-то сфотографировать, а Лиза всех уверяла, что у Вики природный вкус и врожденный талант к созданию интерьеров. Вике плевать было на интерьеры, но ей не хотелось быть просто «светской львицей», она жаждала уважения, признания и серьезного к себе отношения.
Она знала, что «большие» люди охотно ей улыбаются, общаются с ней, шутят и приглашают на выходные к себе на шашлыки – но только в присутствии Кирсанова. Стоит ей появиться одной – протокольная улыбка, кивок или сдержанное неудовольствие, если Вика подходит и вмешивается в разговор. Она понимала, что пока она – очередная девушка Кирсанова, из уважения к любовнику они даже помнят, как ее зовут, но ничто не заставит их думать о ней хорошо. С тем же упрямством, которое помогло ей выбраться из Электростали, сменить убогий вещевой рынок на «Крокус Сити-Молл», «Пассаж» и ГУМ, Вика прорывалась к тем, на чьи фотографии в журналах она некогда смотрела с завистью и трепетом. Лиза была лишь трамплином, зацепкой – Вика хотела, чтобы ее привыкли видеть в обществе «приличных» девушек, а не в стайке любовниц, искательниц приключений и содержанок.
Она вцепилась в Лизу мертвой хваткой и таскала ее на все приемы. Отделаться от Вики было невозможно. С тоской и неохотой Лиза сопровождала Вику на коктейли и многочисленные презентации, но Вика, нехотя признавала она, была честным партнером. Она помогла Лизе с гостиницами, помогла с «Альтером» и вообще всячески содействовала – правда, иногда весьма сомнительными методами, – но Лиза убедила себя, что главное – победа, а не участие, и смирилась с тем, что для успеха в жизни следует быть хоть немного беспринципной.
С Викой было скучно – она говорила исключительно о последних тенденциях в мире моды, но зато она не лезла в душу и не читала нотации.
Зазвонил телефон.
– Да, мама, – ответила Лиза.
– Деточка, – проговорила мама, которая уже не считала, что дети должны сами звонить родителям. – У тебя нет знакомых в налоговой? Наверху.
– А что такое? – поинтересовалась Лиза.
– Да там к Егору привязались, к его банку, – пожаловалась мама. – Какие-то намеки...
– А у него что, у самого нет знакомых? – удивилась Лиза.
У дяди везде были знакомые.
– Ну, он там с кем-то повздорил... Я точно не знаю, но надо уладить.
– У Кирсанова есть кто в налоговой? – прикрыв трубку рукой, спросила Лиза у Вики.
– Навалом, – не отрываясь от журнала, сообщила Вика.
– Ма, пусть Егор мне позвонит в конце недели, все уладим, – пообещала Лиза и, чрезвычайно гордая собой, положила трубку.
Конечно, ее бывшие мужья были богаты. Но богатство богатству рознь: по сравнению с успешными людьми, которые окружали ее сейчас, по сравнению с мужчинами, которые запросто жарили шашлыки с политиками и к которым Пугачева с Орбакайте приезжали на дни рождения, они казались неудачниками. Лиза попала на Олимп и находилась средь богов – всесильных, могущественных и великих.
Маша мрачно смотрела на Завьялова.
– Ты посуди сам, – убеждала она. – Куда они пойдут? Ты что, думаешь, только мы в курсе, что с ними невозможно работать? Да вся Москва прекрасно знает, что с ними проблем не оберешься! В общем, если ты не надумаешь, то я ничего не обещаю. Ты, конечно, можешь меня уволить, но с такой командой ты потеряешь все свои деньги.
