отвезти – мне будет совсем неловко...
– Хорошо, – кивнул он. – Ты чаю мне предложишь?
Маша засуетилась, бросилась ставить чайник, а Андрей с любопытством осмотрел ее квартиру.
– У тебя хорошо, – сообщил он.
– Благодарю, – улыбнулась Маша.
Пока она разливала чай по чашкам, он подошел и провел ладонью по ее спине – от лопаток до бедер. Маша даже на секунду забыла, что она тут делает – с чайником в руках, и ей вдруг стало так обидно...
– Андрей! – воскликнула она.
– Что?
– Чай готов!
– Спасибо, – усмехнулся он. – Совсем не обязательно так кричать. Слушай, а давай я тебя увезу за город, будешь там в шезлонге лежать, дышать свежим воздухом... Что с тобой?
Маша вдруг почувствовала дурноту – рот наполнился слюной, она бросилась в ванную, и там ее вывернуло так, будто она наелась протухших мидий.
– Уф... – выдохнула Маша, вытерлась туалетной бумагой и посмотрела на себя в зеркало.
Красавица... Глаза красные, опухшие, лицо в пятнах, волосы дыбом... Маша умылась холодной водой, почистила зубы, приложила к лицу полотенце, села на край ванны и задумалась.
Раз уж все так волшебно в ее жизни, может, она выйдет из ванной – а там нет никакого Андрея? С одной стороны, так прекрасно было бы отправиться за город, укутаться в мягкий плед, расслабиться... И тут же Маша представила апокалипсис: геенна огненная, все полыхает, при этом реки выходят из берегов, а пятидесятиметровые волны нависают на странами и континентами... Все вулканы действуют, всюду дым, крики, плач и отчаяние... И все из-за нее, Маши Полянской. Просто потому, что она слаба на передок.
– Маша! – Андрей постучал в дверь. – Ты там как?
Маша вышла из ванной, подлила себе горячего чаю и сказала:
– Андрей, извини, но мне лучше остаться дома.
– Почему? – он вроде насторожился.
– Андрей, мне тяжело это говорить, но нам лучше пока не встречаться...
Маша чувствовала себя драматической героиней. Ее удел – боль. Ее судьба – одиночество. Ее жизнь – это редкие мгновения счастья на дороге лишений и разочарований. И тэдэ и тэпэ...
– Пока? – воскликнул Андрей. – Маш, что ты имеешь в виду? Я что-то не понял. Когда – «пока»? Мы и так всего третий или четвертый раз «встречаемся».
– Хорошо! – вспылила Маша, которой уже хотелось орать на кого угодно: на Тину, на Зою, на Веру, на Андрея... – Нам вообще лучше не встречаться!
Маша была уверена – он сейчас хлопнет дверью и уйдет. Но Андрей лишь стукнул кулаком по столу и заорал:
– С какой стати?! Почему это вчера можно было встречаться, а сегодня уже нет?! У тебя что, муж из дальнего плавания возвращается?!
– Потому что мы друг другу не подходим!
– Что за херня?! – он бушевал. – Маша, что ты, блин, несешь?
– Поверь, у меня есть причины, просто я не могу тебе о них сказать! Ясно?!
– Это бред! Просто бред! – психовал Андрей. – Ничего я не понимаю!
– Да! Бред! Я истеричка! Психопатка! Ясно?!
– Ясно, – довольно спокойно согласился Андрей, выпил залпом чашку теплого чаю и ушел.
Маша бросилась к телефону, набрала Веру и сообщила:
– Я рассталась с Андреем!
– Черт! Черт-черт-черт! – Тина в сердцах кинула в стену бутылку белого вина. По стене офиса расплылось желтое пятно.
– Ура! – подпрыгнула Зоя на сиденье автомобиля. – Наша взяла! Ура!
– Да, и чего? – поинтересовалась Вера.
– Ну, так... – немного остыла Маша. – Можно я к тебе приеду? Ты – уже ты, или все еще Монро?
– Частично, – кисло ответила Вера. – Давай часа через два, а то я тут с одним гороскопом мучаюсь.
Маша повесила трубку, плюхнулась на диван и утешила себя тем, что, в принципе, она ничего не потеряла. С Андреем у них пока еще не было ничего серьезного... то есть она, конечно, с удовольствием проползла бы от Тверской до Переделкино на животе, лишь бы он ее простил – в том случае, если окажется, что вся эта вчерашняя история – сплошная липа... А так все в порядке, жизнь продолжается... Она помылась, оделась, решила, что проще взять такси, чем рулить по пробкам, благо Семеновcкая – это все-таки не Южное Бутово, нашла таксиста поприятнее и вскоре высаживалась у особняка Веры – пробок почему-то не было.
Вера выглядела смешно – волосы у нее были светлые, глаза – как у Монро, бедра тоже, а грудь сдулась.
– Когда зелье старое, странный эффект происходит, – пояснила Вера. – Не обращай внимания.
– У тебя есть пожрать? – с голодным блеском в глазах поинтересовалась Маша.
– Есть ли у меня пожрать?! Ха-ха! Вот! – Вера провела Машу в дальний конец дома, толкнула застекленную дверь и пригласила гостью на кухню, где сумасшедше пахло вкусной едой.
Из духовки Вера вынула расстегай – пышный, с тонким тестом и сочной начинкой из рыбы, овощей и пряностей, на столе стояло глубокое блюдо с креветками в сладком соусе, из холодильника появились икра, жирные маслины и шоколадный торт.
Не прошло и четверти часа, как они объелись, заварили зеленый чай – в надежде на легенду о том, что зеленый чай помогает от обжорства, развалились в креслах, которые стояли чуть поодаль от обеденного стола – напротив телевизора, и положили ноги на кожаные скамеечки – Маше досталась в виде слона, Вере – в форме бегемота.
– Значит, ты ведьма? – уточнила Маша.
Вера, уже пару минут с удивлением смотревшая на пульт, который сжимала в руке, встрепенулась и включила телевизор.
– Завтра ожидаются пробки в районе Преображенской заставы, на Ярославском шоссе при выезде из города, а также на Ленинском, Кутузовском и Рязанском проспектах. Дневные рейсы в Стамбул задержат на пару часов. В шесть тридцать начнется сильный дождь. В районе Сокольники на Милютинской улице отключат электричество, – говорила дикторша в черном прозрачном платье. – А сейчас временно прервемся на рекламу.
В душе мылась девушка с потрясающей фигурой – и совершенно голая. Она повернулась к зрителям, взяла полотенце, вышла из душа, прошла в гостиную и посмотрелась в зеркало, которое отразило свежее, юное лицо с упругой блестящей кожей. После чего девушка взяла фотографию со стола, посмотрела на снимок унылой тетки с серым оттенком кожи и тусклыми пепельными волосами, расхохоталась и обернулась к шикарному молодому человеку, который вошел в комнату, на ходу снимая майку.
– Раньше я была такой... – девушка продемонстрировала фотографию тетки. Вместо девушки и гостиной возникла сценка в кафе – угрюмая тетка со снимка одиноко сидела за столиком и ковыряла вилкой котлету. – Я была невидимой. Но крем «Три сезона» полностью изменил мою жизнь.
Молодой человек подошел к девушке и принялся ее страстно целовать.
– Я привлекательна, – говорила девушка через плечо молодого человека. – Сексуальна. Мужчины от меня без ума.
В конце ролика молодой человек повалил девицу на кровать и сдернул с себя штаны, обнажив фантастической красоты ягодицы.
– Что это? – Маша повернулась к Вере.
– Реклама крема, – пояснила та. – Кстати, крем отпадный. Его тетушки Лемм делают. Им все наши пользуются.
– Но...
– Это наш кабельный канал. Колдовской.
– У вас есть кабельный канал? – воскликнула Маша.
– Ну да... – с удивлением посмотрев на нее, ответила Вера. – А что такого?
