остальное – к черту!
Рокк внимательно взглянул на него.
– Я думаю, док, вы вполне созрели для проверки на детекторе!
– Я? – безразлично улыбнулся доктор. – Но тогда вам придется придумать что-нибудь новенькое.
– Я на пару минут выйду на свежий воздух, – сказал полковник, сделав вид, что не заметил иронического замечания доктора. – Оставайтесь здесь, но в подвал не входите. Пусть он еще побудет один на один со своими мыслями.
Полковник вышел. Он не успел подняться по лестнице, как доктор уже поднес к губам свою заветную бутылочку. Виски забулькало, и доктор почувствовал себя значительно лучше.
Хансен принимает приглашение
Хансен откинулся в кресле, подбородок поднял как только мог высоко, глаза закрыл. Так можно было еще терпеть этот проклятый свет. Стал вспоминать весь допрос. Слово за словом, вопрос за вопросом. Хансен был уверен: ошибок нет… Он продержится и дальше, если только полковник не выкинет еще какую-нибудь свою штучку.
Одно было совершенно ясно: полковник охвачен сильным подозрением. И прежде всего он подозревает его, Хансена. Ничего не значит, что в его мельницу попал и Коллинз и все остальные сотрудники Вюрцбургского центра. «Встречались ли вы с сотрудниками из управления госбезопасности Восточной Германии?» Нет, этот вопрос мог быть задан кому угодно. И все же, что они от него хотели, было ясно с самого начала. А «детектор», доктор – блеф, обман…
Он глубоко вдохнул в себя кисловатый воздух подвала и постарался вытянуться в кресле еще больше, подальше от этих ламп. Да, блеф! Только то они знают, что доложил им Коллинз, что было записано в его анкетах. То, что началось тогда в Лейпциге, во время осенней ярмарки.
И перед плотно закрытыми глазами Хансена понеслись картины, одна другой ярче, будто все это было не три года назад, а произошло только вчера.
…Завод послал его в Лейпциг для публичной демонстрации нового сверхскоростного токарного станка. Послали не только как лучшего рабочего. Надеялись, что в шумной напряженной атмосфере ярмарки ему легче будет прийти в себя после смерти Эдит. В тот день, когда Коллинз появился рядом с его станком – как ясно он видит мельчайшие подробности, – один из художников-декораторов захотел повесить поверх рабочей диаграммы станка какой-то плакат. Что-то вроде: «Вперед, к новым грандиозным победам!» Хансен не согласился. «Что за глупости? – сказал он тогда. – Мы агитируем здесь высокой производительностью труда, а не бумажными лозунгами!» Декоратор громко заспорил с ним, но Хансен попросту оттеснил его в сторону и продолжал знакомить посетителей со станком. Вот тогда-то и появился рядом с ним Коллинз. Грузный, мощный человек с веселой улыбкой на губах. Его, конечно, заинтересовала перепалка из-за лозунга, но он и виду не подал. Просто подошел и разговорился с Хансеном, а Хансен был еще сильно возмущен и сказал несколько больше, чем следовало бы. Вечером они договорились встретиться в одном погребке. Это предложил Коллинз.
Хансен вовсе не думал, что совершает ошибку: почему бы и не побеседовать с американцем? Коллинз всем очень интересовался и показал, что обладает некоторыми инженерными познаниями. Хансен и не думал, что Коллинз интересуется не только машинами.
– Посмотреть бы вам наши автоматы! На ярмарке в Ганновере мы устроим целый парад станков.
Хансен только пожал плечами.
– В Ганновер мне трудно попасть. Нужны и время и деньги…
– Все в жизни – это только вопрос денег, времени… Машины, путешествия, люди… – засмеялся Коллинз. – Деньги и время…
– Так-то уж и все в жизни, господин Коллинз?
– Все, абсолютно все! Поверьте мне. Между прочим, я очень заинтересован в хороших рабочих…
Вот так и вылезло шило из мешка, и довольно быстро. Слишком уж Коллинз был уверен в своем знании людских слабостей.
– Не хотите ли приехать ко мне в конце недели? Я приглашаю вас…
Так окончилась их беседа в кабачке.
А потом Хансен вспомнил моложавого лейтенанта, который его долго рассматривал в приемной управления государственной безопасности ГДР. Лейтенант не сразу понял, в чем дело.
– Почему же вы не вылетели сразу же, как и предлагал вам мистер Коллинз? Это было вполне возможно… И не показалось ли вам?
Лоренц мял в нетерпении шапку. Его лицо стало замкнутым.
– Я пришел к вам за советом…
Разговор этот был долгим. Потом они перешли в другое бюро, где с Лоренцом беседовал пожилой серьезный майор. Его глаза смотрели на Лоренца взвешивающе, участливо.
– Если вы возьметесь за это задание, помните: вас ждет длительное одиночество, товарищ Лоренц. Вы сможете полагаться только на себя. Как солдат на передовом посту, – майор помолчал.
Лоренц слушал его, плотно сжав губы. Будет ли он в силах выполнить такое задание? Сможет ли? А майор, будто прочтя его мысли, продолжал:
– Никто вас не упрекнет, товарищ Лоренц, если вы не почувствуете в себе самом достаточно душевных сил.
Майор поднялся. Лоренц, прощаясь, ответил:
– Я скажу вам мое решение завтра.
А на следующий день… На следующий день его принял полковник. Хансен вспомнил его крупную голову с седым ежиком коротко подстриженных волос. Его руку, которую он протянул ему в конце разговора. Это была рука старого рабочего, большая, сильная, на тыльной стороне белые рубцы и шрамы.
– Этих людей, товарищ Лоренц, опасно недооценивать. Это старые гангстеры, опытные шпионы. Грамотные психологи. Среди них есть немало попросту умных людей.
– У рабочего человека тоже, товарищ полковник, есть голова на плечах. И не только для того, чтобы надевать на нее шляпу.
– Так-то так… Но вы направляетесь к ним без специальной подготовки?
– Думаю, что господин, пригласивший меня, займется моим образованием…
И после этих слов для него и началась вторая жизнь. Дорога, на которую он вступил тогда, не была легкой. Но это была та дорога, которую он выбрал тогда, еще в окопах шестой «непобедимой» армии под Сталинградом.
И снова Шукк и Адельгейд
Доктор уже приканчивал свою бутылочку, когда Рокк вновь появился на лестнице, ведущей в погреб. Его подручный, которого он послал для проведения обыска в рабочей комнате Хансена, догнал его у самого подвала. Рокк сделал доктору знак: Хансена можно отпустить. На свежем воздухе Рокк понял, что обычными методами здесь ничего не поделаешь. Доктор тотчас же поспешил в тир, чтобы помочь Хансену отвязаться от вороха электродов и датчиков, которыми они его опутали. Полковник повернулся к своему подручному.
– В чем дело? – спросил он.
Тот протянул ему обе фотографии, которые он нашел в сейфе у Хансена.
– Тут что-то есть, полковник. Это из сейфа заместителя. Всмотритесь в эти фотографии…
Рокк был ошарашен. Едва взглянув на фотографии, Рокк весь подобрался. Глаза его сузились.
– Шукк вместе с этой дамой в сейфе у Хансена! Это действительно интересно…
Протянул фотографии подручному.
– Размножить… Оригиналы обратно в сейф! – Взглянул на часы. – Немедленно установить, кто эта дама. К одиннадцати часам!
Подручный поспешно взбежал по лестнице.
Доктор отвязал Хансена и подал ему пиджак, который Хансен бросил на пол перед тем, как сесть в «кресло пыток».
– Что, Хансен, вогнали вас в пот? – засмеялся доктор. – Вечерком пойдите и напейтесь как следует. Это лучший метод. Злость как рукой снимет.
Хансен удивился.
