Эта уставленная компьютерами комната являлась центром «Серфкаста» – принадлежащей Бобби информационной службы. Ежедневно сотни одержимых серфингом подписчиков по всему миру получают по факсу сообщения с прогнозом высоты волн в самых разных концах света. «Серфкаст» имеет также собственную страничку в Интернете, а самые нетерпеливые могли позвонить по справочному телефону 900 и сразу же получить интересующие их сведения. Бобби имел еще четырех сотрудников, которые работали в разных концах Мунлайт-Бей на компьютерах, соединенных через модемы с этой комнатой, однако окончательный анализ информации и заключительный прогноз Бобби всегда делал только сам.
Ежедневно вдоль всего побережья Мирового океана на волнах катаются примерно шесть миллионов серферов, и примерно пять миллионов из них вполне довольны волнами высотой в два-три метра от подножия до гребня. Силы, заставляющие водяные валы перекатываться по поверхности океана, скрыты под поверхностью, на глубине до трехсот метров, и до конца 80-х было невозможно более или менее точно предсказать, где и когда стоит ожидать приличных трехметровок.
Серферы могли неделями – в прямом и переносном смысле – загорать на пляже, изнывая от мертвого штиля и не зная, что всего в сотне миль правее или левее по берегу море похоже на вельвет от стойкой и частой волны – именно такой, какая им нужна. Поэтому неудивительно, что большинство этих свихнувшихся на серфинге людей были готовы заплатить Бобби несколько баксов, чтобы со стопроцентной точностью узнать, где и когда они смогут всласть порезвиться на своих досках Теперь им не нужно было пассивно ждать, уповая на милость господа и Кахуны – покровителя серферов.
Несколько баксов… Да по одному только справочному телефону 900 ежегодно раздавалось восемьсот тысяч звонков по два доллара за звоночек! По иронии судьбы, прирожденный ленивец и одержимый серфер Бобби превратился в самого обеспеченного гражданина Мунлайт-Бей, хотя об этом мало кто знал, а самому Бобби на это было наплевать.
– Значит, так, – сказал он, плюхнувшись в кресло напротив одного из компьютеров, – прежде чем ты поскачешь спасать мир и тебе вышибут мозги, подумай об этом.
Орсон наклонил голову набок, уставившись на монитор, а Бобби принялся стучать по клавишам, вызывая новую информацию.
Большая часть оставшегося полумиллиона серферов предпочитала волны повыше – метров на пять, и около десяти тысяч были способны оседлать семиметровки. Но хотя таких сорвиголов насчитывалось меньше всего и они были опытнее всех других, именно им в первую очередь и были нужны прогнозы Бобби. Они жили и умирали только ради серфинга. Пропусти они появление эпических водяных чудовищ, в особенности у себя по соседству, на песке пляжа могла бы разыграться подлинная шекспировская драма.
– В воскресенье, – сообщил Бобби, продолжая тюкать по клавишам.
– В это воскресенье?
– Через две ночи, считая с сегодняшней, ты, наверное, предпочтешь находиться здесь. Здесь, а не в могиле – вот что я имею в виду.
– Идет хорошая волна?
– Потрясающая!
Возможно, три или четыре сотни серферов по всему миру обладают достаточно крепкими нервами, опытом и талантом для того, чтобы кататься на волнах выше семи метров, и уж совсем маленькая горстка людей – любителей играть со смертью – платит Бобби хорошие деньги, чтобы тот отслеживал волны- гиганты. Среди этих маньяков есть настоящие богачи, готовые лететь в любой конец света, чтобы бросить вызов штормовым волнам – настоящим монстрам высотой по десять и даже по четырнадцать метров. Чтобы оказаться на гребне такого гиганта, им нередко приходится прибегать к помощи вертолета, поскольку взобраться туда обычным порядком зачастую бывает невозможно.
Волны по десять и выше метров, причем нужной формы и с хорошим ходом, можно найти по всему миру примерно тридцать дней в году, причем чаще всего они появляются в наиболее экзотических районах. С помощью карт, спутниковых фотографий, метеорологической информации из самых разных источников Бобби способен предсказать их появление за два-три дня, и прогнозы его неизменно отличаются такой непогрешимостью, что на них не жаловался еще ни один – даже самый привередливый – клиент.
– Вот, – сказал Бобби, ткнув пальцем в контур волны на экране. Орсон подошел поближе, чтобы лучше видеть, а Бобби продолжал:
– Мунлайт-Бей, волна у оконечности мыса. Классная волна! Будет держаться в течение всего воскресенья – до самого заката.
Я моргнул, уставившись на экран.
– Это что же, четырехметровки?
– От трех до четырех, а местами – до четырех с половиной. Скоро дойдут до Гавайских островов, а потом пожалуют к нам.
– То-то, наверное, живчики будут?
– Еще какие! Идут к нам из большого шторма, который медленно проходит севернее Таити. Ветер к тому же будет с берега, так что получишь такие каташки, о которых даже не мечтал.
– Круто!
Бобби крутанулся на стуле и посмотрел на меня.
– Так на чем ты предпочитаешь прокатиться: на волне с Таити в воскресенье ночью или на цунами, который прет из Форт-Уиверна?
– На обоих.
– Камикадзе, – печально констатировал он.
– Слабак, – ответил я. На жаргоне серферов это означало то же, что и буек – человек, который болтается в воде и не может набраться духу, чтобы встать на волну.
Орсон вертел головой, глядя то на меня, то на Бобби, будто наблюдал за теннисным матчем.
– Дегенерат, – сказал Бобби.
