Переодевшись в джинсы и кружевную майку с длинными рукавами, Коваль позвонила в службу сервиса и заказала напрокат джип. Хохол ждал на улице, курил и явно нервничал, сознавая, с какой сучкой имеет дело и чем может закончиться эта авантюра. Марина подошла и посмотрела ему в лицо снизу вверх:
– Может, ты расслабишься, а то у меня такое чувство, что тебе неприятно все это!
– Глупости, – отмел он. – Я не поэтому… Просто… ты ведь знаешь Строгача, если что – он мне голову оторвет.
– Я гарантирую, что ничего с Веткой не случится, пока нас не будет, – твердо пообещала Коваль, садясь за руль небольшого открытого «Сузуки», подогнанного мальчиком со стоянки. – Прыгай, и поехали.
– Сама поведешь? – удивился Хохол, усаживаясь на переднее сиденье рядом с ней.
– А то ты не знал, что я сама вожу машину! – усмехнулась Марина, выезжая на трассу.
– Почему, знал. Только, смотрю, здесь ты правил не нарушаешь и под двести не гонишь.
– Чужая страна, друг мой, зачем мне головняки с местной полицией?
– А мне всегда нравилось смотреть на тебя за рулем, ты мне иногда на дороге попадалась, я аж шею сворачивал – лихая ты девка, и в танке этом своем офигенно смотришься, – признался Хохол, прикурив ей сигарету. – Даже мечтать не мог, что буду рядом сидеть. Ты совсем не такая, как всегда, что с тобой?
– Знаешь, еще твой шеф отметил, что я нежная и теплая! – хохотнула Коваль. – Просто маскируюсь умело.
– А можно вопрос? – нерешительно начал он, но она, разгадав маневр, опередила:
– Хочешь узнать, что будет дальше? Я и сама не знаю пока, давай не будем торопиться, хорошо? Пусть все идет само собой. О, надо же – нашла! – Марина затормозила перед входом в маленький японский ресторанчик. – Идем, я докажу тебе, что ты не видел ничего похожего.
Народа было мало, они сели за стол в углу, и Коваль по-английски объяснила маленькой японке в кимоно, чего желает, официантка склонилась в поклоне и посеменила куда-то. Хохол с интересом разглядывал интерьер, когда же на столе появились мисочки с горчицей и хреном, соевый соус и деревянные подносы с «Калифорнией», он фыркнул:
– Ну, и где вилки?
– Деревня! – вздохнула Марина, беря хаси. – Смотри – так, так и в рот.
Он попробовал, но не сумел, она смеялась, следя за его попытками, а потом, пожалев, сама подхватила ролл палочками, поднося к его губам:
– Ну?
– Ловко ты, как всю жизнь ими ешь!
– Почти всю, – усмехнулась Коваль, отпивая саке. – Что, не нравится?
– Водка лучше, но эта дрянь тоже прикольная.
– Ты ж не пьешь, насколько я слышала.
– Иногда – в дрова напиваюсь! – заверил он, пытаясь самостоятельно справиться с непослушными хаси, никак не желавшими укладываться в неловких пальцах. – Но не дай бог тебе это увидеть.
– Почему?
– А я пьяный еще страшнее, чем трезвый, вообще берега теряю.
– Удивил! – фыркнула Марина, вспомнив, какой бывает сама в подобных ситуациях.
Они провели чудесный вечер, просто сидели, наслаждались едой, болтали обо всем. Коваль наконец-то рассмотрела строгачевского монстра во всех, так сказать, подробностях – и его прищуренные серые глаза в обрамлении густых длинных ресниц, и лицо, словно вырубленное из гранита, тяжелое и какое-то мрачное, и мощную, как столб, шею, и широкую грудь, выпирающую из-под серой футболки. У нее возникло какое-то странное ощущение, желание, смешанное со страхом, с опасностью. Она вдруг вспомнила, что не курила давно, и вышла на улицу, присев на скамейку неподалеку от ресторанчика, закурила, мечтательно глядя в темное высокое небо. Просидев так какое-то время, Марина почувствовала, что замерзла, и заторопилась внутрь.
– Ты чего бегом? – удивился Хохол, когда она буквально упала на диванчик рядом с ним.
– Замерзла…
– Иди – согрею, – предложил он, расстегивая ветровку.
Коваль забралась, обняв его за талию и прижавшись всем телом, он тоже обнял ее, дыша прямо в волосы, в затылок, касаясь губами черных прядей, спустился по шее.
– Остановись, – предостерегла Марина.
– Поедем отсюда…
Они вернулись в отель. Хохол взялся за дверную ручку своего номера, но потом шагнул к Веткиному люксу. «О, блин, только не туда! – взмолилась Марина мысленно. – Там сейчас наверняка чертова ведьма мочалит моего Макса, и Хохол на сто процентов лишний…»
– Ты не хочешь зайти ко мне? – спросила она, понимая, что выставить его обратно уже не сможет.
– А можно? – проверяя, не ослышался ли, сказал Хохол и нерешительно шагнул в сторону ее номера.
– Ну, раз я говорю, значит, можно.
Заперев изнутри дверь, Марина прислонилась к ней спиной и ждала, что будет дальше. Хохол смотрел на нее и молчал.
– Расхотелось? – насмешливо спросила Коваль.
– Я боюсь тебя, – честно признался он, привлекая ее к себе.
– Почему?
– Не знаю. Ты малахольная какая-то, никогда не знаешь, что от тебя ждать. То ты холодная, как лед, одним взглядом на место ставишь, а то, как сейчас, сама в руки идешь. Я боюсь того, чего не понимаю. Вот сейчас – ты для себя это делаешь, или чтобы я на Виолу и Макса глаза закрыл? – О-па, а не так он глуп, как выглядит, раскусил-таки, к чему все это.
– И то, и другое, – спокойно ответила Марина.
– Ну да! – не поверил он. – Неужели тебе так хочется оказаться подо мной, а, Коваль? Сомневаюсь.
– Зря. Мне действительно нравится твоя звериная рожа, твоя сила и то, что ты можешь заставить меня, если что. Все мои мужчины были такими.
– Ну, Череп, допустим, такой и был, я его хорошо знал. А Малыш? Он же правильный весь, мажорный.
– Ага, видел бы ты этого мажорного!
– А я и видел, и даже не один раз – он же до тебя часто к Строгачу в сауну ездил, и девок они на пару драли, – усмехнулся Хохол.
– Значит, ты не все видел. Посмотри сюда – как ты думаешь, на что это похоже? Ты должен это знать, – Коваль показала тонкие белые полосы на запястьях.
Хохол взял ее руки в свои огромные лапищи и пару секунд внимательно разглядывал, а потом поднял глаза, полные удивления:
– Коваль, это же следы от «браслетов», конечно, я знаю, у меня тоже такие. Но я чалился, а ты-то? Откуда?
– А это твой мажорный Малыш отлюбил меня однажды, перестарался немного. Правда, идея была моя…
Он гладил руки, посадив Марину к себе на колени – так и сидели, как два дурака, на полу под дверью.
– Я не смог бы с тобой – так, – он осторожно обнял ее. – Нет, серьезно, – Малыш делает с тобой такое?
– Иногда.
– И еще, говорят, на такой понт ты подловила Сеню Лодочника?
– Еще хуже! – захохотала Коваль. – Его я приковала к бильярдному столу, отстегала плетью, а потом бросила под стол гранату. Но ты-то от кого это слышал?
– Малыш и рассказывал в сауне Строгачу, гордился тобой, словно сам надоумил.
– Куда ему до моей фантазии! А ты, я не пойму, боишься, что я тебя, как Сеню? – поддела она. – Так обыщи меня, ты ведь не раз делал это.
Она поднялась с его колен и стянула черную майку. Хохол приблизился, положил руки на грудь, Коваль
