время подъехал в своем возке какой-то старожил этих мест, крестьяне встретили его очень почтительно и называли 'дохтур'... Явился этот 'дохтур' весь в снегу - метель разыгралась такая, что в двух шагах ничего не видно'. Все это папе потом рассказали, он говорит, что тогда видел все как во сне. Этот самый 'дохтур' показался ему какой-то снежной лавиной, которая с паром и грохотом ввалилась в дверь. Ну, товарищи, видно, сказали ему, а может, он сам увидел весь этот кошмар, только папа слышал, как этот самый 'дохтур' кричал на конвойных:
'Мерзавцы! Куда же вы тащите больного человека! Как вы смеете в такую погоду людей, как скотину, гнать! Прогонные денежки в карман кладете! Я буду губернатору жаловаться! Я вам покажу, как позорить Россию! Снять со всех кандалы немедленно!'
Одним словом, дальнейший путь папа ехал уже в санях и в чьем-то тулупе. Товарищи говорили, что этот самый 'дохтур' достал у кого-то из крестьян тулуп, валенки, шапку и велел жандармам сдать папу в тюремную больницу. Вот так в первый раз заболел папа и провалялся в тюремной больнице целый месяц. А мы об этом ничего не знали... - тихо закончила Марина.
- Бедный папа... Он такой терпеливый, никогда ни на что не жаловался, вздохнула Мышка.
- Он и теперь не жаловался, хотя здоровье его очень подорвано. Сейчас мне удалось устроить его при самарской тюрьме в больницу. А там свои люди, товарищи носят обед, часто навещают рабочие. Он как-то окреп, немножко поправился. Не знаю, сколько удастся держать его в этой больнице, но будут держать как можно дольше. Папа просил всех вас крепко поцеловать. Я ему рассказывала про Леню, что он уже совсем взрослый и пользуется доверием партийных товарищей... - Марина с улыбкой посмотрела на сияющего от удовольствия Леню и неожиданно сказала: - Леня! Папа настолько сроднился с мыслью, что ты его сын, что просит тебя узаконить, он так и сказал узаконить, и носить его фамилию: Леонид Арсеньев!
- Леонид Арсеньев! Леонид Арсеньев! Как красиво, правда, мама? - захлопала в ладоши Динка.
- А главное, у нас будет одинаковая фамилия! - с гордостью сказала Мышка.
Но Леня, бледный и растерянный, стоял молча. И все с удивлением смотрели на него.
- Ты знаешь, что это невозможно, мама! - наконец сказал он.
Марина, словно вспомнив о чем-то, улыбнулась.
- Мы не требуем от тебя ответа сейчас, - мягко сказала она.
- Как? - обиженно протянула Мышка. - Разве об этом еще надо думать?
Динка, морща лоб, напряженно вглядывалась в лица матери и Лени.
- Я могу ответить сейчас, мама! И тебе, и папе, и Мышке! - Леня поймал руку Динки. - Встань, Макака! Я могу говорить об этом только стоя!
Динка поняла и, вспыхнув, встала с ним рядом.
- Мама! Мы любим друг друга! - торжественно сказал Леня. Серые глаза его на бледном, но счастливом лице выражали такую радость, как будто сообщение, которое он только что сделал, являлось величайшим открытием для него самого.
- Господи ты боже мой... - сказала Марина. - Мне кажется, я это давно знаю...
- Конечно. Это ни для кого не тайна, - подтвердила озадаченная Мышка.
- Нет, тайна! Тайна! - неожиданно рассердилась Динка. - И мы вам первым об этом сказали! А больше никто не знает!
Мышка вдруг залилась своим серебристым смехом.
- Ой, не могу! - стонала она. - Да нет ни одной собаки и ни одного человека, который бы не знал!
- Собаки, может, и знают... - пожала плечами Динка, но Леня перебил ее.
- Так вот, мама! - весело сказал он. - Пусть знают все собаки и все люди, что отныне мы жених и невеста, а так как Арсеньев не может жениться на Арсеньевой, то я вынужден отказаться от большой чести для меня носить папину фамилию. Думаю, что он поймет и простит своего сына за этот отказ! Я сам напишу ему!
- Ну, Леня, тут уж я ничего не могу сказать, - улыбнулась Марина. - Может, это немножко и рано, особенно для Динки, но ничего лучшего для вас обоих я не желаю!
- Конечно, это самое лучшее, но все-таки какая Динка невеста! Надеюсь, вы не завтра побежите венчаться? - улыбнулась и Мышка.
- Нам все равно, - беспечно сказала Динка. - Но мне не нравится, что все вышло так обыкновенно. Лень! Становись перед мамой на колени! И я тоже. Вот так! Господи! Хоть бы какая-нибудь завалящая иконочка! Ничего в этом доме нет!
Динка бухнулась на колени рядом с Леней и, взяв его за руку, нараспев сказала:
- Поблагословить нас, мамо, на счастливую жизню до самой смерти и далее того!
Марина, смеясь, обняла обоих, она была очень растрогана.
- Благословляю вас за себя и за папу!
- А за себя я сама благословлю! - расшалилась вдруг Мышка и, схватив одной рукой Леню за прядь волос, а другой Динку за косу, грозно закричала: - Вы чего меня обманывали, а? Почему молчали?
Поднялся такой визг и хохот, что Марина сказала:
- Настоящая Динкина свадьба! Но хватит, хватит, а то из экономии прибегут! - Она шутливо поклонилась: - Благодарим вас за честь и доверие, мы, конечно, будем иметь в виду, что вы жених и невеста, но пока до главного события еще далеко...
- Почему далеко? - закричала Динка. - Мы гложем когда угодно!
- Ну, ну! Раньше нужно кончить гимназию! - уже строго сказала Марина.
- Фью! - свистнула Динка. - Для свадьбы и семь классов довольно!
- Я больше не спрошу! - закричал развеселившийся Леня.
Но Марина вдруг внимательно посмотрела на Динку и, подозвав ее к себе, тихо спросила:
- А как же... Хохолок?
Лицо Динки мгновенно вытянулось.
- Потом, мамочка. Я все расскажу тебе потом, - тихо шепнула она.
- Подождите, - озабоченно сказала Мышка. - Ведь мы еще ни о чем не поговорили. Мамочка, Алина не писала тебе?
- От Алины было два письма... Жизнь ее налаживается, она ушла от мужа, - с удовлетворением кивнула головой Марина.
Дети удивленно и вопросительно смотрели на мать.
- Вот так налаживается... - пробормотал Леня.
- Как ты сказала, мама? - боясь ошибиться, быстро спросила Динка.
Марина улыбнулась.
- Я повторяю: жизнь Алины налаживается, она ушла от недостойного человека. Она работает, и я думаю, что мы с папой не ошиблись в ней!
- Но как же так... - начала Мышка.
Но Динка в бурной радости обхватила за шею своего Нерона и покатилась с ним на траву.
- Господи! Спасибо тебе за моих собак и за всю мою семью!
- Дина, не дурачься! Это была очень тяжелая ошибка в жизни твоей сестры, ей дорого стоил разрыв с мужем, - строго и печально сказала Марина.
- Она еще любила его? - тихо спросила Мышка.
- Она не уважала его, значит, и не любила. Но Алина ведь очень серьезный человек, ей надо было убедиться самой...
- Убедиться! - с горечью воскликнула Динка. - Да ведь его же сразу было видно!
- Это нам было видно, и то не совсем, - задумчиво сказала Марина. - Есть люди, которые умеют как-то незаметно уклоняться от серьезного разговора и в то же время держаться товарищества... Одним словом, Алина случайно узнала, что младший брат ее мужа - политический - вернулся из ссылки, а Виктор не захотел принять его... И Алина ушла.
Марина посмотрела на притихших сестер.
- Брат ее мужа оказался очень хорошим человеком, он устроил Алину в знакомую семью, нашел ей работу. Сейчас они оба ведут очень ответственную подпольную работу. Алина пишет, что наконец она нашла то, что ей было нужно...
Марина вытащила из сумочки мятый конвертик.
