Пока у подкидыша есть только бутылочка и несколько костюмчиков, подаренных
студентами-аспирантами. В палате он самый младший. Годовалая Соня?—?старшая. Хнычет
—?сегодня внимание не ей.
—?Эта палата никогда не пустует,?—?говорит завотделением больницы.
Сегодня тут пятеро малышей. Кроме подкидыша, просто брошенные и ненужные. Самый
распространенный сценарий, рассказывают медики,?—?уезжающие на заработки мамы просят
присмотреть за детьми соседей. Чужая игрушка быстро надоедает...
—?Малыш тут надолго, — вздыхает нянечка.?—?Таким вообще документы оформить очень
трудно.
Дети живут в клиниках годами. Персонал надеется, что на этот раз мама просто была в
отчаянии, пройдет пару дней, она одумается и вернется...
—?Лучше бы она год рождения ребенка написала,?—?психует капитан милиции. Его записка
не растрогала. Оперативники обязаны разыскивать таких матерей, причем не для того, чтобы
наказать, а для того, чтобы упросить оформить отказ от ребенка. Иначе брошенного малыша
никто не сможет усыновить. Таков закон.
Персонал больницы собирается назвать мальчика Колей, в честь Николая-Чудотворца, объясняет медсестра. Маленькая иконка с ликом этого святого была в пакетике рядом с
ребенком. Она и сейчас лежит в кроватке рядом с малышом.
Другому, однодневному ребенку уже дали имя в неонатальном центре. Табличка над
кювезом (пластиковая люлька для новорожденных)?—?Баринов Виктор Александрович. Герой
любимого сериала, признаются сотрудницы центра. Новорожденного нашел прохожий, сверток с младенцем лежал под дворовым гаражом. Пуповину, рассказывают врачи, перерезали в домашних условиях. Мальчик здоров.
Как ни парадоксально, судьба детей все еще в руках матерей. Если они вернутся и хотя бы
оформят официальный отказ (записка не считается), малышей усыновят очень быстро.
Здоровые младенцы, извините за цинизм, пользуются спросом. Если нет, дети сначала будут
жить в больницах, потом?—?детдомах и интернатах…
НЕ ТУ СТРАНУ НАЗВАЛИ ГОНДУРАСОМ! (Путешествие из Украины в Беларусь)
Неделю назад мою восьмилетнюю дочь выписали из больницы. «Если есть возможность,?—
строго рекомендовала доктор,?—?повезите ребенка на природу, желательно лес, лучше
хвойный». Девочка перенесла менингит, не в тяжелой форме, но все-таки. Купаться в
водоемах?—?нежелательно, качели-карусели?—?запрещены, солнечные лучи?—?как можно
меньше. Мы с мамой разом вспомнили любимую Оршу. Идеальный вариант! Созвонились с
родственниками (со времен Беловежской Пущи мы только созванивались, съездить не могли
себе позволить ни мы, ни они).
—?УРА! УРА!?—?заверещал детский голос на том конце трубки.?—?Я познакомлюсь со своей
троюродной сестричкой!
—?А ведь действительно здорово,?—?радовалась моя мама, протирая пыль с чемодана,?—
вот не было б несчастья, так бы и не решились съездить к родным.
Несколько дней мы посвятили выбору гостинцев.
—?Ой, а колбаса у них есть? А может быть, с постельным бельем напряженка? Сыр?
Конфеты?
Моя мама человек того поколения, и категории «дефицит», «а вдруг» и «на всякий случай»
у нее, как программные файлы, не стираются.
Благодаря поездке в Анталию я знала про необходимость нотариально заверенного
разрешения от родителей на выезд ребенка за границу. (Путем несложных ассоциативных
параллелей мы понимали, что в Беларусь такие бумаги тоже понадобятся. Может быть, что-то
еще?). Я зашла в первую же попавшуюся нотариальную контору.
—?Здравствуйте, моя мама с моей дочерью собираются в Беларусь к родным, что для этого
нужно?
—?Сто гривен,?—?не отрываясь от монитора, ответила ярко накрашенная девушка.
Процедура заняла минут пятнадцать, кроме стогривенной купюры, нотариус попросила мой
паспорт и, ЕСЛИ ЕСТЬ, свидетельство о рождении ребенка. В результате я получила гербовую
