В один день обрести сына — и неизбывную вину перед ним — да еще к тому же такую шуструю невестку, было многовато. А как Кати умела обращаться с детьми! Марго не сомневалась, что Даше пришлось многое пережить в последнее время. Девочку, судя по всему, похоронили заживо. И для взрослого очнуться в гробу было бы шоком, что уж говорить о ребенке! Когда Даша появилась в доме Небесновых, она была молчалива, и вид у нее был пришибленный. Марго ушла готовить обед, а Кати осталась с ней. Она о чем-то ласково разговаривала с девочкой. Марго разрешила им взять старые игрушки Нежданы. Про себя она радовалась, что дочь вместе с группой из лицея уехала на три дня в Валдай на пленэр. Кати и Даша играли. Вскоре из детской послышался тихий, робкий смех. Теперь он сменился ровным сопением.
Марго направилась в спальню, досадуя, что муж еще не вернулся. В темном холле ей послышалось какое-то движение. Какой-то скрип, натужное пыхтение и шорохи.
— Эрик? — спросила она, остановившись на верху лестницы.
— Да, это я, — ответил муж.
Марго спустилась и обнаружила Эрика. Он сидел в кресле с импульсной винтовкой в руках. Энергетическая спираль чуть лиловела во тьме. Муж всегда держал оружие заряженным. Кресло же он перетащил в центр холла. Именно этот шум и привлек внимание Марго.
«Эрик поставил кресло так, чтобы держать под прицелом дверь», вдруг поняла она.
Марго опустилась на резную лавочку у стены. Рядом, на подоконнике, стояли горшки с геранью. Цветы мощно пахли в темноте.
— Господи, что случилось? Кого ты ждешь? — спросила Марго.
— Нашего сына, — ответил Эрик.
Как и Марго, он не мог так сразу привыкнуть к новому имени сына, которое было, несомненно, жаргонной кличкой. Значение слова «crack» было известно каждому, кто прожил в Штатах больше года. А Эрик и Марго провели там гораздо большую часть жизни. И «
— Это какой-то ужас, — продолжал Эрик. — Меньше ста лет назад эти люди, русские — первые среди землян, между прочим — вышли в космос. А теперь они сжигают на кострах ведьм и книги… Я еще успел поработать на Большом Адронном Коллайдере. А мой сын — охотник на вампиров.
— Но Крэк же вроде хотел помочь Брюн и Карлу, — пробормотала Марго.
— Он их предал, — жестко ответил Эрик. — Я сам видел изуродованные тела Карла и Брюн на костре. Он отрубил им головы.
— Но… про Шмеллинга говорят, что он… — колеблясь, начала Марго.
— Шмеллинг — мутант, — перебил жену Эрик. — Его ДНК была повреждена «лестницей в небо». Я недавно проводил тесты. И выяснилось, что изменения генома Карла продолжаются. Да, возможно, Шмеллинг приобрел какие-то способности и не может ими управлять. Ты должна помнить дело Эйхманна. Ты ведь даже нашего сына назвала в его честь. Наверное, Карлу можно было помочь. Я сохранил доклад Винченцо. Тогда они сумели справиться с нестабильностью генома. Но Карл отказался обследоваться. А его же не заставишь…
— Да уж конечно, заставь его поди, — подавленно согласилась Марго. — А подруга Карла, жена Лота? Ведь Брюн летала в гробу?
— Настоятель Деревяницкого монастыря ненавидел всю семью Суетина, — поморщился Эрик. — Он лишь воспользовался случаем, чтобы окончательно расправиться с беззащитной женщиной. И Карл, и Брюн — жертвы мракобесия, невежества и непомерных амбиций. Как Суетин, так и Шмеллинг со своей независимостью были как кость в горле у Анатолия. Ведь этот пронырливый церковник старается прибрать к рукам всех сколько нибудь значимых людей в области. Он и ко мне подкатывал.
— Да ты что? — вяло удивилась Марго. — Ты мне не рассказывал. И что?
— Я сказал ему правду — что я атеист, — пожал плечами муж. — Всю жизнь прожил атеистом, и теперь, на пороге смерти, терзаясь страхом физического уничтожения, продавать свою душу за обещание бессмертия не намерен. Это как-то мелочно по отношению к богу, я считаю. Да и в любом случае, я ничего не выиграю. Как ни крути, мне прямая дорога в ад. А Джот… Я уверен, он придет за Дашей. Вместе с отцом Анатолием. Она последняя, в ком течет кровь Суетина.
Эрик провел рукой вдоль накопительной батареи, проверяя степень готовности оружия. Марго вздохнула.
Отец Эрика умер очень рано. В ту зиму, когда Эрику стукнуло четырнадцать, к их дому, затерянному в снежно-черном великолепии зимнего фьорда, прибрел медведь. Злой, голодный и жутко опасный медведь-шатун. Зверь стал ломиться в дом, чувствуя добычу. Эрик взял ружье, приказал матери открыть дверь и спрятаться за ней. Едва зверь оказался на линии огня, он застрелил медведя. Об этом случае Марго рассказала старая фрау Гильдис, когда они ездили проведать свекровь. Эрик, как и в случае с попыткой покупки его души, не счел нужным рассказывать жене о таких мелочах.
— Пожалуйста, не стреляй сразу, — чуть не плача, сказала Марго. — Дай мне посмотреть на него в последний раз.
— Нет, — сказал Эрик. — Единственное, что является для них непреодолимой преградой — это силовое поле.
Дом Небеснова прятался в куполе силового поля, как и жилища большинства зажиточных граждан. В отличие от дома Лота, окруженного большим земельным участком — в силу чего и понадобились отдельные ворота в силовом поле — силовой купол над домом Эрика и Марго замыкался непосредственно на дверь.
— После того, как дверь откроется, второго шанса у меня не будет, — закончил Эрик. — Муж и жена — одна сатана. Кати тоже на его стороне, не забывай об этом.
Эрик хотел взять у Даши слюну на анализ. Кати мягко, но решительно воспрепятствовала ему. Она же ненавязчиво перемыла всю посуду после ужина, таким образом лишив Химмельзона последней возможности собрать образцы. Эрик хотел только узнать, унаследовала Даша порфирию своего отца или нет. Поведение Кати привело старого врача просто в бешенство.
Раздалась приятная мелодия. В доме Небесновых на сигнал присутствия была поставлены первые такты песенки «Норвежский лес» одной старинной английской группы.
Марго беззвучно разрыдалась. Слёзы текли по ее морщинистому лицу.
— А вот и он, — сказал Эрик.
Химмельзон навел винтовку на дверной проем и крикнул:
— Войдите!
Легкое гудение сообщило об отключении поля.
Винтовка смотрела прямо в грудь Брюн. Брюн поборола желание выбить оружие из рук Андрея Ивановича мысленным приказом. «Это все нервы», напомнила она себе. — «В городе черт знает что творится, все боятся. Что ждать от людей, которые дважды видели меня мертвой?».
Тут Брюн сообразила, что Небеснов мог просто не узнать ее. На ней была черная
