– Семьдесят один.
– Да, да! А кажется, только на днях я отвозил вас в школу в Слау. Я помню то время лучше, чем вчерашний день.
– Я тоже, Грэдмен; и это признак старости. Помните вы этого молодого человека, который заходил сюда сообщить мне об Элдерсоне?
– А, да, Славный молодой человек. Баттермилк или что-то в этом роде.
– Баттерфилд, Так вот, я решил дать его вам в помощники и хочу, чтобы вы ввели его в курс всех дел.
Старый клерк стоял тихо-тихо; лицо его, в рамке седых волос и бороды, ничего не выражало. Сомс заторопился:
– Это только на всякий случай. Когда-нибудь вам захочется уйти на покой...
Тяжелым жестом Грэдмен поднял руку.
– Моя надежда – умереть на посту, – сказал он.
– Ну, как хотите, Грэдмен. Вы, как и раньше, всем ведайте; но у нас будет на кого положиться, если вы захвораете, либо захотите отдохнуть, либо еще что.
– Лучше бы не надо, мистер Сомс. Молодой человек, у нас в конторе...
– Хороший человек, Грэдмен. К тому же он кое-чем обязан мне и моему зятю. Он вам не помешает. Знаете, ведь никто не вечен.
Лицо старика странно сморщилось, голос скрипел больше обычного.
– Словно бы и рано вперед загадывать. Я вполне справляюсь с работой, мистер Сомс.
– О, я вас понимаю, – сказал Сомс, – я и сам это чувствую, но время никого не ждет, и надо подумать о будущем.
Из-под седых усов вырвался вздох.
– Что ж, мистер Сомс, раз вы решили, говорить больше нечего; но я недоволен.
– Пойдемте, я подвезу вас до станции.
– Спасибо, я лучше пройдусь, подышу воздухом. Вот только запру.
Сомс понял, что запирать надо не только ящики, но и чувства, и вышел.
Преданный старик! Проехать сразу же к Полкинфорду, выбрать что-нибудь ему в подарок.
В громадном магазине, так тесно уставленном – серебром и золотом, что являлось сомнение, была ли здесь когда продана хоть одна вещь. Сомс огляделся. Надо подыскать что-нибудь стоящее – ничего вычурного, кричащего. Пунша старик, верно, не пьет – сектант! Может, подойдут эти два верблюда? Серебряные, с позолотой, у каждого по два горба, и из них торчат свечи. И между горбами выгравировать – «Джозефу Грэдмену от благодарной семьи Форсайтов». Грэдмен живет где-то около Зоологического сада. Гм! Верблюды? Нет! Лучше чашу. Если он не пьет пунша, может насыпать в нее розовых лепестков или ставить цветы.
– Мне нужна чаша, – сказал он, – очень хорошая.
– Сию минуту, сэр, у нас как раз есть то, что вам нужно.
Всегда у них есть как раз то, что вам нужно!
– Вот взгляните, сэр, литого серебра – очень строгий рисунок.
– Строгий! – сказал Сомс. – Я бы даром ее не взял.
– Совершенно верно, сэр, это, может быть, не совсем то, что вам нужно. Ну, а вот эта небольшая, но изящная чаша?
– Нет, нет, что-нибудь простое и устойчивое, чтобы вмещала около галлона.
– Мистер Бэнкуэйт, подите-ка сюда. Этому джентльмену нужна старинная чаша.
– Сию минуту, сэр, у нас как раз есть то, что вам нужно.
Сомс издал неясное ворчанье.
– На старинные чаши спрос небольшой; но у нас есть одна, антикварная, из дома Роксборо.
– С гербом? – сказал Сомс. – Не годится. Мне нужно новую или, во всяком случае, без герба.
– А тогда вот эта вам подойдет, сэр.
– О боже! – сказал Сомс и указал кончиком зонта в противоположную сторону. – Вот это что такое?
Приказчик сделал огорченное лицо и достал вещь с застекленной полки.
На выпуклой, стянутой кверху ножке покоилась вместительная серебряная чаша. Сомс постучал по ней пальцем.
– Чистого серебра, сэр, и, как видите, очень гладкие края; форма достаточно скромная, внутри позолота лучшего качества. Я бы сказал, как раз то, что вам нужно.
– Неплохо. Сколько стоит?
Приказчик склонился над кабалистическим знаком.
