значит... интересно, интересно!
— С тобой приятно иметь дело, капитан Три Звездочки. Ты не так суетлива, как люди, и не так вспыльчива, как ханны.
— Это как понимать? — насмешливо спросила я. — Что мне так и стоять носом к стенке, пока мы не приедем куда надо?
— Придется, — ответил трил. — Но я совсем не это имел в виду.
Лифт притормозил, остановился на долю секунды и сменил направление на горизонтальное.
— И что ты имел в виду?
— Ты чувствуешь, когда не нужно задавать вопросы. Когда не время обижаться на пустяки.
Еще остановка — и вверх. Долго, больше минуты.
— Всё, Альо, — лифт остановился, дверь открылась, трил легонько тронул меня за плечо — очень дружеский жест, помню со времени работы с Теллой. — Приехали.
Снова коридор — широкий и высокий. Очень широкий. Очень высокий. Даже не будь запаха, легко догадаться: драконы.
Бронированная дверь. Огромная, под стать коридору. Рядом прорезь для карточки.
— Отвернись еще раз, — просит Бакка.
Отворачиваюсь. Бакка возится долго. Я с такой системой уже сталкивалась: карточка открывает не дверь, а крышку кодового замка. Если карточка с определителем, как в секретках пещерников, то надежнее системы просто нет.
Входим. Меня не удивляет растянувшийся на полу дракон — уже ясно было, куда идем. Но... что-то не так. Что-то во мне напрягается и дрожит, и хочется взвыть — от тоски или от радости, не знаю...
Бакка здоровается с витиеватой официальностью. Я, опомнившись, повторяю за ним вежливое приветствие. Я не узнаю свой голос... как-то не так он должен звучать. Черт, Альо, да возьми же себя в руки!
— Я хотел встретиться с вами, капитан Три Звездочки. — Дракон непривычно краток. Наверное, часто ведет дела на Нейтрале и усвоил здешние манеры. Или придерживается их из вежливости. — Я благодарен за визит.
Отвечаю в том духе, что рада оказать услугу, к тому же для меня она почти ничего не стоит. На самом деле я рада возможности утопить в словесах драконьей вежливости непонятное мне самой смятение.
— Мне сказали, что вы, капитан, уже получили защиту от ментального проникновения иллов. Это правда?
— Правда.
Огромные, ярко-зеленые, невыразительные глаза дракона приближаются почти вплотную. Почти как тогда...
— Мне сказали, это случилось на той планете, которую иллы называют Полигон.
— И это правда.
— Там были драконы?
— Во всяком случае, один дракон там был.
— Капитан, в последние годы несколько моих соплеменников пропало без следа. Раньше такого не случалось. Вы могли бы опознать того, кто дал вам защиту?
Вопрос серьезный. Драконов не так легко отличить друг от друга. Но... я прикрываю глаза и вызываю в памяти того дракона. Потом — всех других, с которыми приходилось встречаться.
И отвечаю:
— Думаю, что смогу.
— Возьми, — дракон протягивает мне коробку. Открываю. Карточки с записями. Десятка полтора... «несколько», однако!
Записи короткие, по паре минут. Над ними вполне очевидно поработали, убрав из фона все, не предназначенное для посторонних глаз. Зато уже на четвертой записи я понимаю, что не ошиблась — драконы теперь так же различимы для меня, как люди или ханны. Тоже результат...
— Этот, — говорю я на одиннадцатой записи. Стремительный и гибкий, рассекающий зеленоватое небо незнакомого мне мира с непринужденным мастерством рожденного для полетов. Не узнала бы, если б не крупный план: разве сравнить драконий полет в бездонном небе с оврагом, где он умирал?!
— Вы очень уверенно говорите, капитан Три Звездочки, — в вежливом драконьем голосе отчетливое сомнение. Он тоже, наверное, привык к мысли, что чужаки с трудом различают драконов.
— Я уверена, — сквозь вставший в горле ком отвечаю я. — Он был... ну, изможденнее, может быть... или не такой живой... или, может, это потому, что там я не видела его в полете? Но это точно он.
Молчание повисает между нами. Молчание, полное боли. Спаситель мой, мне жаль, так жаль, что только этим смогла я отплатить тебе... передать весточку твоим.
— Прими мою благодарность, капитан Три Звездочки, — чуть слышно выговаривает дракон. Друг. Или родственник.
— Примите и вы мою благодарность, — так же тихо отвечаю я. — За то, что он сделал для меня.
Дракон опускает голову. Огромные зеленые глаза затягиваются пленкой век. Я вопросительно гляжу на Бакку. Трил не двигается с места. Значит, ждем.
Проходит несколько минут. Дракон снова поднимает голову. Мне кажется, он колеблется... хочет чего-то — и не решается сказать.
— Я могу что-нибудь сделать для вас? — спрашиваю я.
— Расскажите. Подробно. Все, что помните о нем.
Теперь в его голосе явственно слышится боль. Я понимаю его. Как я его понимаю! Слишком отчетлива память о бесконечных днях, наполненных желанием узнать об отце. Хоть что-то... правда, когда я узнала, боль все равно не стала меньше.
И я рассказываю. Так, как он просил — во всех подробностях. С драконьей памятью легко рассказывать в подробностях. Легко — и больно. Но я начинаю примиряться с этой болью. Она становится моей личной местью иллам: память, которую не отнять и не убавить, но можно разделить с другом.
— Я тоже не знал всех подробностей, — сказал Бакка на обратном пути.
— Теперь знаешь.
— Страшно было?
— Очень. Хотя, — я фыркнула, — может, смеяться будешь, но вспоминать страшнее.
— Это как раз понятно, — без тени насмешки ответил трил.
Следующие несколько дней прошли тихо и спокойно. Кораблик облетан, все необходимое закуплено, в любую минуту я готова действовать. А пока можно бродить по Нейтралу от забегаловки к забегаловке, развлекаясь свежими сплетнями.
Первые «драконьи» рейсы уже ушли с Нейтрала. На Триали груз прибыл без происшествий, на Землю тоже. Корабль, шедший на Элэммадин, пропал.
Подробности остались неизвестны.
Несколько раз ко мне подкатывались с предложением контракта. Я, не интересуясь подробностями, сообщала, что уже нанята. Большинство отваливало сразу. Кое-кто интересовался:
— Кем?
Я отвечала:
— Я же не спрашиваю, кем наняты вы.
Один, самый нахальный, на это заявил:
— Я представляю «Юнайтед Стеллз» и хочу вас уверить, что наша компания очень ценит дельных работников. Каковы бы ни были условия вашего нынешнего контракта, мы предложим лучшие. И, разумеется, возьмем на себя выплату неустойки.
— Спасибо, — хмыкнула я. — Никак не ожидала такого лестного предложения. Но мой контракт из тех, что лучше не расторгать. Мне жаль, но вы опоздали.
— Ближайшие две недели предложение останется в силе, — агент «Юнайтед Стеллз» протянул мне визитку. — Рад буду, если передумаете, капитан.
Интересно, думала я, потягивая через соломинку мятный ликер в «Мегабаре», почему именно две
