Марлоги остановились, ощерились, приседая и уже готовясь напасть. Но всё еще медлили.
Издав яростный вопль, вожак метнулся навстречу врагам, когда его собраться бросились вдруг обратно.
Короткое копье ведуна вонзилось в грудь прыгнувшего на него марлога.
- Вперед, вперед! – вскричал Ирвик, захваченный азартом погони.
Редкие деревья расступились, открывая вид на долину, уже погруженную в серовато-сизые сумерки.
- Князь! – зов отставшего Агмунда не достигал цели. – Князь!
И тот не успел ничего предпринять, когда мягко поплыла, оседая, земля и он почувствовал, как падает, проваливаясь.
За спиной послышались испуганные крики. Чудом не повредив ноги, жеребец Ирвика рванулся вперед, в открывшуюся подземную шахту. Она не уходила вниз, а тянулась под поверхностью земли, но неизвестно - насколько.
- Князь!!
Он оглянулся. Дружинники, что следовали за своим господином, теперь тоже поднимались, отряхиваясь. Растолкав соплеменников, к Ирвику пробился Агмунд.
- Куда?! – грозно крикнул он.
Князь снова посмотрел в распахнутый огромный зев. В глубине его ему слышались визги марлогов.
- Факелы! Нам нужен свет!
- Господин, они заманивают нас в подземелья! Ты понимаешь?
- Воины! – он глянул на растерянных корнуотов. – Мы зажжем факелы и продолжим погоню.
- Опомнись, владыка! Да это будет не погоня, а охота на нас самих!
Но великий князь был непреклонен. Благо, ведуну удалось уговорить его не только разведать пещеры, но и оставить часть дружины на поверхности. Сам он наотрез отказался ждать и отправился вслед за Ирвиком.
Шахта впечатляла размерами – в ней можно было свободно проехать на лошади, чем и воспользовались корнуоты.
- Её вырыли недавно, - тихо сказал Агмунд, близко осветив стены. – Только кто мог это сделать?
- И, главное, зачем? - подал голос один из дружинников.
- Это их логово или укрытие от дождя? – покосился князь на ведуна, ехавшего с задумчивым видом. – Темнота, которую ты видел.
- Теперь я ощущаю нечто огромное и чудовищное, - отозвался тот. – Оно… живое.
Во мраке впереди раздался знакомый визг.
- Вперед!
Притаившиеся на стенах и сводах пауки, превращаясь в марлогов, накинулись на людей. Снова завязалась битва. И рогатым пришлось непросто отвоевывать каждый шаг темной и душной шахты. Но они уверенно теснили тварей, чаще пускающих в ход зубы, а не ножи, так что кольчуга защищала дружинников, а попоны из шкур – их лошадей.
В какой-то момент марлоги снова отступили и, торжествуя, корнуоты ринулись добивать дрогнувшего врага.
- Стойте! – эхом прокатился голос ведуна, усиленный чарами.
Дунул ветер, и своды шахты осыпались комочками рыхлой земли. Войско встало.
- Агмунд! – князь сдержал своего жеребца, закружившего на месте. – Что происходит?
Ведун проехал мимо, остановившись в нескольких шагах впереди владыки. Он пристально смотрел в темноту, вслушиваясь и подняв ладонь в предупреждающем жесте. Потом вдруг развернул коня и махнул рукой:
- Назад!
Лицо его исказилось от ужаса.
- Скорее!
Дружинники попятились, подстегнутые страхом священного старца. Задержался только Ирвик. Отдав приказ отступать, он приблизился к Агмунду, тоже всматриваясь в непроглядную темень.
- Уходи, князь, - тихо проговорил ведун.
- Почему остаешься ты?
- Я знаю, кто вырыл эту шахту, - с дрожью в голосе ответил он. – Улх. Он там! Быстрее, князь!
- Я тоже чего-нибудь да стою! – упрямо возразил Ирвик. – Мой дед был ведуном.
- Повторяй за мной, - закрывая глаза, заговорил старец и стал выговаривать слова магического заклинания. Князь подхватил их, видя, как впереди задрожало прозрачно-огненная пелена.
Чем дольше читал ведун заклятье, тем громче становился его голос и ярче разгорались огненные всполохи.
Сдерживать лошадей становилось всё труднее. Они боялись, всхрапывая и пятясь подальше от огненного кольца или от того, кто находился за ним.
- Уходим, уходим! – прокричал Агмунд, когда оглушительный рев сотряс шахту.
Посыпались своды.
Кони помчались к выходу, уже не нуждаясь в понукании. Кто-то огромный, хрипя, преследовал их. Не удержавшись, Ирвик оглянулся, с ужасом рассмотрев гигантского змея с распахнутой беззубой пастью и множеством рогов на голове. И уже отворачиваясь, скорее почувствовал, чем увидел, как метнулась на него нечто темное…
Над священным Лакрисом стоял густой туман. Тишина лежала на мягких лапах вековых сосен Арбоша. Еще дрожали на светлом антраците неба утренние звезды, как капельки, что просохнут от жарких поцелуев восходящего светила.
Слабо курился дым жертвенного огня на ясне* в лесном поселении великого князя. Вчера на закате развел его сам Агмунд, что принес и сжег в нем кровавую дань богу смерти. И в эту ночь погасли все другие костры на земле корнуотов.
Теперь так тихо-тихо было здесь.
Но вот слышался перезвон колокольчиков – звучал он под самыми кронами огромных исполинов, соединенных плетеными мосточками. Открылись двери, прорубленные в стволах, выпуская дев- хранительниц, что живут в деревьях и выходят только лунными ночами да для свершения обрядов. Семь девушек в белых длинных одеждах и с венками из цветов между тонких рожек, спустились на землю по мостам, прошли к священному костру корнуотов на маленькой ясне в самом центре Варда. Разожгли костер и встали в круг, подняв руки к небу. В полном молчании девы ожидали явления бога Астуу-ма. И как только первые лучи пришли на землю, запели гимн, восхваляя Светлого и Дарящего жизнь. Из теремков и шалашей, окружающих ясен стали выходить корнуоты. Все они, молодые, старики, дети были босы, простоволосы, в серых балахонах до пят и с тисовыми прутиками в руках. Образовав большой круг, жителя Варда впустили в него процессию, уже спустившуюся с холма, где возвышался княжеский терем. Её возглавлял Агмунд, а за ним на носилках несли тяжело раненого Ирвика, за которым следовала вся его семья.
Процессия трижды обошла вокруг костра, затем носилки опустили на землю и каждая из дев- хранительниц поочередно подошла к великому князю, шепча над ним заклинания. Затем настал черед ведуна и он, взяв в руки жертвенный огонь и не обжигаясь им, «пролил» его над Ирвиком. Искорки, упавшие с ладоней Агмунда, шипя и образуя черные ожоги, быстро втянулись в тело больного и не осталось от них ни следа.
Тогда вновь подняли носилки, девы окружили их и пошли за ведуном, что направлялся теперь к святому источнику Слика. Народ великого князя последовал за своим повелителем.
Минуя полосу леса, где всё уже пробудилось ото сна, процессия вышла к берегу Лакриса, священного озера народов Апикона и спустилась к воде, двинулась вдоль кромки, так что ноги всех по щиколотку омывались набегающей волной.
Скоро появилась и тропа целителя Слика, выложенная серыми валунами в пятнах голубого мха и
